Двадцать шесть японских мучеников

1.
Я - доморощенный философ. Я читал Сартра. А он писал:
"То, что мы, люди, представляем собой, зависит прежде всего от ситуации. Нас нельзя отделить от обстоятельств, в которых мы можем оказаться, ибо они формируют нас и определяют наши возможности".
Какой же у Сартра корявый язык, подумал я.
И ведь не в переводе дело. Я залез в гугл и отыскал оригиналы Сартра. Там было еще хуже. Ты либо писатель, либо философ - вот в чем дело. Совмещать не дано.
Да, я философ.
Я сидел на толчке в женском туалете. Я ждал, когда уйдет Эми - тогда я смогу убраться отсюда незамеченным. Но Эми явно ждала кого-то. Через щель между дверью и рамой я видел, как она нервно топает ногой и посматривает в окно.
"Свали, - тоскливо думал я. - Свали, Ямаока".
Не хочу, чтобы меня запомнили как любителя женских толчков. Дурная слава - самое ужасное, что может случиться с человеком. Тем более, что я в этом классе недавно и никого, по сути, не знаю.
Была перемена перед последним уроком. Из пятнадцати отведенных минут прошло уже десять. Не хочу опаздывать - всегда был пунктуальным. Но придется. Эми тут уже долго ошивается. Дела, наверное.
"Ну и ладно, - подумал я. - Черт с тобой, опоздаю".
Главное, не спалиться. Одно дело - опоздать, а другое - стать мастером толчков.
От нечего делать я стал разглядывать Эми в просвет между дверью и рамой.
Она красивая.
Талия у нее тонкая, живот плоский, спина прямая. Желтые крашенные волосы завиты в толстые локоны, наподобие круассанов. Руки сложены на аккуратной груди.
Она еще угловатая, как и все девушки в нашем классе, но в ней чувствуется жар и трепет настоящей женственности. Я думаю, здесь виноваты гормоны. Растущий организм Эми секретирует множество феромонов. Это как течка у собак. Только у людей всё сложнее и запутаннее.
Дверь скрипнула. Кто-то вошел в туалет.
Двое.
Я отлип от просвета и на всякий случай поджал ноги под себя. Теперь я сидел на крышке унитаза. Вот хрень, подумал я. Хорошо, что в туалете шесть кабинок и занята лишь одна - та, в которой я. Меня не заметят, надеюсь.
- Что стоишь? - произнесла за дверью Эми, обращаясь к кому-то. - Сюда подошла.
- Ты слышала, что тебе что сказали? - сказала Хикари. - К ней подошла, сука. Топай.
Голос у нее был мерзкий, алчный.
Хикари - лучшая подруга Эми. Они постоянно вместе. Она не такая красивая, и ляжки у нее слишком толстые, мускулистые, но в обиду Хикари себя никому не даст. Бойкая она, даже слишком. И жестокая.
"С кем это они разговаривают?" - подумал я и вновь приник к просвету.
Я удивился.
Между ними стояла, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, Танигаока Мари - пожалуй, что самая красивая и популярная девушка в нашем классе. Она наполовину американка, и до старшей школы училась за границей. Ее не раз приглашали в разные конкурсы красоты, она соглашалась, побеждала, выигрывала - а потому бывала в классе не так часто. Иногда она пропускала целыми неделями. Говорят, Мари настолько перспективна, что может хоть сейчас бросать учебу и поступать в какое-нибудь модельное агентство.
- Ты звала меня, - тихо произнесла Мари. – Ты хотела поговорить, Ямаока-сан?
Внезапно Хикари сильно толкнула ее в спину. Мари покачнулась. Чтобы не упасть, ей пришлось опереться на кафельную стенку.
- Извиниться перед Эми не хочешь? – прошипела Хикари.
- За что? – вскричала Мари.
Эми подошла к ней. Глаза ее были холодные и жестокие, непреклонные.
- Ты еще спрашиваешь, - сказала Эми. – У тебя пиджак есть? Черный.
- Д-да.
- А юбка такая же?
- Да, есть, - предчувствуя неприятное, Мари говорила осторожно. – Я их недавно купила. Всё вместе, в комплекте, там недорого было…
- А где купила?
- В магазине, который…
- Да знаю я! – вдруг закричала Эми. – Я там тоже была. Тебя видела. Ты как на подиуме там кривлялась, блин, в пиджаке, рубашке, на шпильках черных, в юбке черной короткой, с сумкой Гуччи… Сука. Со мной даже не поздоровалась, мимо пафосно прошла. Хотя я тебя звала, - ее голос стал дрожащим, обиженным. – Я вот думала с тобой поговорить, обсудить, а ты прошла мимо, как будто ты тут лучше всех, а я вообще никто.
Эми закончила и зло уставилась в лицо Мари. По ее красивым скулам ходили желваки.
Побледневшая Мари молчала. Хикари не понравилось ее молчание. Она еще раз толкнула девушку в спину. Мари устояла, ухватившись за стенку, но Хикари наклонилась поближе, чтобы было удобнее, и принялась отдирать ее пальцы от кафеля. Несколько секунд шла молчаливая борьба, а затем тяжело пыхтящая Хикари повалила Мари на пол.
Мари не стала вставать. Она сидела, а ее юбка испачкалась в пыли.
- Извиняйся, - сказала Эми, глядя в сторону.
- Извини, Ямаока-сан, - быстро сказала Мари. Ей хотелось поскорее замять все это неприятное дело.
- Передо мной тоже извиняйся, - потребовала Хикари, схватив ее за шею. Острые налакированные ногти впились в кожу, оставляя белые рваные следы. От внезапной боли Мари дернулась.
- Извини, пожалуйста, прости! – пролепетала Мари. – Мне больно, больно!
Несмотря на мольбы, Хикари не отпускала ее. Она продолжала сжимать пальцы с сосредоточенным видом. Мари принялась извиваться, как мучимое животное.
Странно, но все мучения она принимала как должное. Словно не была самой красивой в классе. Словно она не была самой свободной среди нас, как птица с окрепшими крыльями.
Я не понимал ее. То, что я увидел, меня разозлило. Ты же красивая, сильная, умная. Дай им отпор. Это всего-то Эми - надушенная высокомерная дура - и ее томбой-подруга с интеллектом обезьяны.
Может, вмешаться мне? Встать и разогнать всю эту нечисть.
Но тогда я уж точно стану мастером толчков…
Я замер в нерешительности.
Эми некоторое время полюбовалась видом униженной соперницы, затем как бы между делом обратилась к Хикари:
- Отпустим ее?
- Давай, - пропыхтела Хикари. – Я уже устала держать эту тварь.
Мари чуть успокоилась. Хикари по-прежнему держала ее за шею, но сжимать перестала.
- Вот что! – внезапно сказала Эми. – Давай ее острижем. Как овцу.
Услышав такое, Мари даже попыталась встать, но Хикари среагировала на рефлексах – навалилась сверху и пришлась душить. Широко расставив ноги и выпятив зад, она стояла над поверженной Мари и сильно сжимала ее горло и рот руками. Мари дергалась, как выброшенная на берег рыба.
Странно, но они при этом не издавали ни звука.
Дверь открылась, какая-то идиотка вошла, ахнула и убежала. Нет, чтобы помочь.
Наконец Мари чуть угомонилась. Хикари отняла пальцы от ее рта, и Мари жалко выдохнула, скорчившись на полу:
- Не надо, пожалуйста, я все сделаю, что вы скажете…
- С крыши спрыгнешь? – буднично спросила Эми.
Мари затравленно посмотрела на нее.
- Выбирай. Либо мы тебя стрижем, либо ты спрыгиваешь с крыши.
Мари захныкала.
- Я не могу... У меня съемки скоро, мне нельзя стричься.
- Ах, съемки? Значит, выбор у тебя будет трудным, - спокойно сказала Эми и переглянулась с ухмылявшейся Хикари. – Если ты так боишься лысой ходить, можешь спрыгнуть. Высота здесь небольшая. С четвертого этажа упадешь, максимум ногу сломаешь. Ногу-то сломать можно, а?
Мари молчала.
- Уже урок начался, - внезапно забеспокоилась Хикари. – А все из-за тебя, тварь! – она злобно замахнулась на Мари, и та вся сжалась, хотя удара так и не произошло. – Думай скорее! Сука ты!
- Да, думай скорее, - кивнула Эми. – Слушай, Хи-чан, а у тебя ножницы-то есть?
- Нет, - хихикнула Хикари.
Они вновь переглянулись.
- Значит, у нашей гордячки и выбора-то нет? – еле сдерживая смех, спросила Эми.
Хикари вся согнулась от хохота.
- Ага!
Мари ползала у них под ногами, как замученная собака. Трудно у нас быть наполовину американкой, да еще и красавицей.
Нет, подумал я, это определенно нечисть.
"Помоги ей, - сказал Симулякр. - Ты должен ей помочь".
Я вознегодовал.
Не в силах больше сдерживаться, я распахнул дверь кабинки и выскочил наружу.
- Вы арестованы! – громогласно сказал я.
Произошла немая сцена, а затем и Хикари, и Эми синхронно завизжали. Эми замахнулась и изо всех сил огрела меня сумочкой. Я схватил ее за запястье и принялся тянуть. Запаниковав, Эми вырвала руку и толкнула в бок Хикари. Та не стала разбираться в ситуации, а слепо ломанулась к двери. Расталкивая друг друга, обе они вывалились из туалета и убежали куда-то прочь, как маленькие девочки, застигнутые на месте преступления.
Я не ожидал подобной реакции.
Я пожал плечами и посмотрел вниз на ошеломленную Мари. Та по-прежнему сидела на полу. Вкруг ее шеи шли бледные ранки от ногтей Хикари. Мы оба молчали.
- Слушай, я не хотел подслушивать, - сказал я.
- Наганума-кун… - чуть слышно произнесла она.
- Что? – спросил я участливо.
- Никому не рассказывай об этом. Пожалуйста, - сказала она. Ее голос был жалким, ничтожным. Она торопливо собралась, встала, пошатываясь, с пола – и вышла из туалета, быстро закрыв за собой дверь.
Да уж, здорово я прокололся.
Я помыл руки, чтобы обдумать ситуацию.
Затем я вышел из туалета, предчувствуя беду. Да, я оказался прав.
Урок начался, да – но крики есть крики, и сюда пришли на помощь люди. В основном это были мои одноклассники. Наш класс недалеко отсюда.
- Я руки мыл, - объяснил я молчаливой толпе.
Хорошо хоть, там не было ни Эми с Хикари, ни Мари.
- Ты урод! – сказала староста.
Я чувствовал сгущавшееся вокруг облако ненависти. Мои рейтинги быстро скатывались в самый низ. Буквально на глазах я становился изгоем.
В общем, мне здорово не повезло.
Я вздохнул.

2.
После уроков я тщательно осмотрел свой шкафчик. Да, так и есть. Мою обувь негодующие одноклассники заплевали, а в учебники напихали оскорбительных записок.
Я вытряхнул их в мусорную корзину и спокойно пошел домой.
Ладно, моя совесть чиста.
Я могу позволить себе безрассудные поступки. Все равно я скоро отсюда уеду.
Меня зовут Наганума Наоки. Мне 16 лет, и ни в одной школе я не проучился больше года – отец по долгу службы постоянно переезжает с места на места, и я следую вслед за ним.
Я обычный парень, и не хочу неприятностей.
Поэтому я всегда прислушиваюсь к советам Симулякра – какими бы глупыми и бессмысленными они мне не казались. Симулякр аккуратно конструирует мое будущее. Когда-нибудь я добьюсь успеха, и это будет благодаря ему.
"Зайди в женский туалет и запрись в кабинке", - сказал он мне сегодня.
Я подчинился.
Наверное, так надо.
Возможно, я выдумал Симулякра, поскольку друзей как таковых у меня никогда не было – мы слишком часто переезжали; возможно, он порождение моего больного разума. Но Симулякр – это порядок, а я всегда любил порядок.
Я шел по вечерней улице и думал, как завтра повести себя перед одноклассниками.
Может, поссориться с кем-нибудь?
Я дам ему в рожу, он даст мне в рожу. Ссориться – так с размахом. Пусть я буду изгоем, но хотя бы дам отпор. Хоть кому-то.
На детской площадке было пусто. Лишь одинокая девушка сидела на скамейке и смотрела на закат. Я вдруг подумал, что она похожа на Эми, но быстро отогнал эти дурацкие мысли.
"А, нет, - внезапно понял я. - Это и впрямь Эми".
Я подошел поближе.
- Привет, Ямаока-сан, - сказал я.
Она вздрогнула.
- Ты?
- Да.
- Отвали, - сказала Эми, пряча глаза.
Странно, но я не ощутил никакого гнева. Наверное, все дело было в закате. Он был такой успокаивающий. Я присел поближе и сказал:
- Зачем ты издевалась над Танигаокой? Ты испытывала к ней зависть? Злость, злобу?
- Тебе делать нечего?  - спросила она.
- Да.
- Я еще раз тебе сказала, отвали, - Эми резко встала.
Не оглядываясь, она пошла прочь.
Мне захотелось побежать вслед за ней, чтобы хорошенько пнуть, но я сдержался. Я должен сдерживать подобные порывы. Иначе они прознают о моем изъяне. О Симулякре. Интересно, а Эми рядом живет? Возможно, стоит потом ее навестить.
Я пошел домой.
За ужином я сказал отцу:
- Сегодня я стал изгоем.
- Я телевизор смотрю, - с укоризной произнес отец.
 И я отстал от него.
Я еще не знал, что завтра начнется Эксперимент – и события дня сегодняшнего покажутся и мне, и всем моим одноклассникам жалкой чепухой; что жизнь наша окажется перечеркнута навсегда – на "до" и "после". Я еще не знал, что завтра начнется поистине веселая – и поистине страшная жизнь.
Беспокоясь о своем будущем, я заснул.