Клавиша III. Сарабанда

                                             В четырёх клавишах от блаженства
                                                   (прозаическая сюита).

Клавиша третья. Сарабанда.


Коган помнил свои детские годы достаточно скверно. Большая часть событий давно потерялась в тумане, и сквозь клубы
белого дыма теперь виднелись ему лишь отдельные островки. Обособленным архипелагом  стояли его Дни Рождения, воздымаясь
в море воспоминаний, неподвластные силе времени, сколько бы новых случаев не прибавят недавние годы.
Отчётливо врезалось в его память волшебство, окружавшее праздник, когда он, ребёнок совсем, знал, что сегодня становится ещё
немножечко старше. Тогда ему представлялся День Рождения днём особенным, а теперь же, как он это мог наблюдать, вся магия
испарилась, наполнив такое событие обыденностью повседневности.
Леонид взял ключи от 405-й беспрепятственно, как и рассчитывал. В тишине коридоров он прошагал до нужной ему аудитории.
Несколько поворотов в замочной скважине; можно браться за ручку и тянуть её на себя. Очертания внутренностей комнаты слабо
виднелись в загорающемся за окном свете дня.
Коган щёлкнул выключателем. Флуоресцентные лампы с характерным для них монотонным гудением  зажглись одна за другой,
осветив полировку рояля, квадраты паркета с царапинами и стоявшие в разных углах стулья с деревянными спинками.
Маленький столик был возле окна и его Леонид вытащил на середину.
"Хорошо. Вернусь сюда же в обед, когда буду всех дожидаться."
Возвратился в эту аудиторию он сразу по окончанию пар и провёл здесь примерно минут двадцать, ходя из угла в угол, и
ради забавы даже разложил пасьянс пару раз, чтобы отвлечься, - колоду карт для покера Коган брал с собой как раз для таких
случаев.
Первыми из приглашённых явились девушки, принёсшие торт. Леонид поднялся из-за стола на их стук в тот момент, когда
четвёртый ряд дам всё никак не желал складываться и он уже подумывал было совсем оставить эту забаву.
Юля, войдя, удивилась тому, что ещё никого нет.
- Вы сегодня первые ласточки, - улыбнулся Коган. - Давайте же дождёмся остальных.
Долгое время Леонид изумлялся, как  они догадались раздобыть торт именно в форме скрипки; подобная внимательность
его глубоко тронула.
- Эта идея - моя, - призналась Оксана, достаточно было только Леониду снова рассыпаться в благодарностях.
Услышав это, Коган принялся с удвоенной силой вертеться вокруг неё, стремясь предугадать её желания, будучи рукой помощи где
потребуется.
Как часто такое  бывает, с молодыми и пылко влюбленными, скрипач видел знаки расположения Оксаны к нему, там где их
на самом деле и не было. Так, например, в его мыслях глубоко укоренилось соображение о том, что она специально выбрала торт
такой формы, дабы намекнуть о симпатии. А уж, когда Оксана, из-за тесноты комнаты более, прошагала к столу, зацепив парня
плечом, тот уж совсем потерялся, чтобы это такое могло означать с её стороны.
Принялись украшать свечками белый кремовый верхний слой лакомства. Леди Ю вынула восемнадцать из коробочки,
принесённой ею с мыслью о том, что без свечек должный эффект на виновника торжества не будет произведён.
Коган намеревался раскрыть свои чувства Оксане ближе к концу Дня Рождения, когда и он, и она будут расслаблены под
воздействием изрядной порции алкоголя. Чтобы придать своёму признанию романтической глубины, он даже сочинил стих накануне,
который начинался словами: "Твоих очей и губ твоих прекрасны очертанья", повторяемый им всё утро. И сейчас, он невидящими
глазами смотрел на свою руку, державшую нож, разрезавшую кусочки, а перед ним всё плыли написанные им строки.
Раздалась барабанная дробь в дверь, и оттуда назвали пароль.
- Открывай, сова, медведь пришёл! - шутливо отозвался из коридора Саша.
Пришедших встретила Ю. Я, увидя её в дверях, сразу же отвесил комплимент по поводу её новой причёски. Юлия, хоть и была
приятно удивлена таким моим неподдельным участием, особого вида не подала, отреагировав холодно.
- Привет, ребят, - сказал нам Коган, быстро облизнув пальцы, и после приветственных рукопожатий снова вернулся к разрезанию
торта.
Я, помахав рукой так, чтобы именник не видел, намекнул Саше на то, что открытка по-прежнему находится в пакете.
Тот хлопнул себя по лбу и принялся вынимать её оттуда.
"Господи, какой идиот! Какая черепашья прыть!" - не без усилий я вырвал открытку из Сашиных рук, чтобы он не напортачил и с
поздравлением.
Саша, встретив моё критичное к его способностям отношение, обиделся и отошёл в угол к Ю. Пожелания Когану я произнёс от нас
обоих единолично.
"Молоко любимой женщины", - узнала этикетку Оксана, принявшись выставлять бутылки на стол. - Я такое пробовала прошлым
летом на море.
- Взяли в супермаркете первую, на которую...
- Санёк, много слов! - прервал я его. - Опирались на мой вкус, - и деланно поклонился.
Саша помрачнел и попытался отстоять свою позицию.
- Ты чего меня затыкаешь?  Я такое же право высказаться имею.
Я взялся объяснять, почему надо сначала думать, а говорить после. Оксана тем временем достала всю выпивку, что была.
Наши прения стали затягиваться и в конце концов вмешалась Леди Ю.
- Ром, заканчивайте уже склоку, - произнесла она миролюбиво. - Ты портишь мне настроение.
Осёкшись, я понял, что затрудняю себе все дальнейшие действия и решил не возражать ей.
В ожидании Эндрю мы расположились кто где, разговорившись о разных житейских делах.
- Прочитал книжку недавно, - признался Коган. - Какой-то исторический роман. Поразило обилие сносок. Создаётся такое чувство,
что автор стремится разжевать даже всем очевидное своими пояснениями.
- А что за писатель? - полюбопытствовал Саша.
- Не помню, честно сказать. Это же надо! Дать сноску в конце главы с истолкованием, кто такой Наполеон, - Леонид развёл руками.
- И этот бездарь считает, что он один в курсе кто есть из себя Бонапарт? Да, я, пожалуй, подумаю, что он не полководец, а, - и
Коган махнул головой в сторону торта.
- Всякая книга со сносками плоха, - подытожила Оксана.
Когану было очень приятно, что его пассия с ним согласилась.
- А Андрей всё не идёт, - печальным тоном заметила Ю, рассчитывавшая на скорую их встречу.
- Даже не знаю, с чем это может быть связано, - притворно вздохнул я, бурля про себя от радости, что мой замысел всё же удался.
Решили на том, что начнём отмечать без него.
Торт, помимо оригинального внешнего оформления, оказался вдобавок чертовски вкусным, а вино всех развеселило, заставив
"Молоко любимой женщины" бродить в головах. Закусывал я сладким спиртное впервые, но заметил со временем, что и к этому
можно приноровиться.
Выпили сперва за благополучие именниника, затем выпили за успешную сдачу отчётного концерта, до которого оставались
считанные деньки, и наконец выпили за прекрасных дам. Чокаясь, я подмигнул без стеснения Леди Ю, она отвернулась;
одновременно при этом тосте движение произвёл Леонид в сторону Оксаны, а та, неохотно отшутившись, тайком посматривала
на меня.
От амурных сладословий нас всех оторвал шум: Саша, неловко оперевшись на стол, опрокинул свой бокал. Коган бросился
вытирать расползавшуюся по полу лужу.
Я указал Саше на то, что неплохо самому всё устранить, раз руки не оттуда растут, а заставлять именинника убирать очень невежливо.
Поворчав, он всё же взял тряпку у Леонида, притом разозлился на меня без меры: по лицу его поползли желваки, выступившие от гнева,
когда он склонился над лужей.
Дальше мы уже пили без произнесения тостов, из единственного желания продолжать пить.
Я, осмелев, перебрался на другую сторону стола, там, где сидела Юлия, и посреди разговора с ней обнял её за талию.
Сперва Леди Ю покачалась на стуле, видимо, желая сбросить мою руку, а затем, свыкнувшись с мыслью, что я не отстану, только устроилась
удобней. Оксана смотрела на нас испепеляющим взглядом, выдумывая всевозможные кары, которые во имя справедливости должны обрушиться на соперницу.
Торт практически был доеден. Пара кусочков скрипичной эфы лежала в коробке на случай позднего появления Эндрю. Меня нешуточно начало
клонить в сон. Коган, заметив всеобщее оцепенение, поднялся с места и захлопал в ладоши.
- Так, предлагаю сыграть во что-нибудь, пока все не заснули.
- Какие у "что-нибудь" правила? - выдал остроту Саша.
- Неуместная шутка, - тут же парировал я.
- Пускай Леонид и предложит, - в смятении высказалась Оксана за всех.
Коган на секунду задумался. По его заблестевшим глазам вмиг стало понятно, что нужная идея его всё-таки посетила.
- "Этого-сюда-столько", - торжествующе произнёс он.
- Я не знаю, как в это играть, - пожаловалась Юлия.
- Не страшно, я объясню, - Леонид утвердительно кивнул, словно от этого кивка все её сомнения обязаны рассеяться. - Мне требуется доброволец.
Желающим вызвался Саша. Вдвоём они стояли теперь в центре комнаты, друг против друга, точно так же, как в тот незапамятный день, когда подрались.
- Хорошо, я ведущий, Саша играет и поворачивается спиной, - объявил Коган. - Поворачивается спиной, - повторил он для застывшего Саши.
Я засмеялся в очередной раз с медлительности того, кого перестал считать товарищем. К моему смешку присоединилась хихикающая Оксана.
"Мне смешно то же, что и тебе! Посмотри на меня, я тебя понимаю!"
- Итак, я сейчас указываю на человека, и спрашиваю: этого? - Леонид направил палец на меня. - Ты отвечаешь "да" или "нет".
- Нет.
- Этого? - палец остановился на Оксане.
- Нет.
- Этого? - и Коган показал на Леди Ю.
- Да.
Леонид довольно потёр руки.
- Так, теперь я указываю место на себе и задаю вопрос: сюда? - Коган ткнул в свою левую щеку.
- Нет.
- Сюда? - рука переместилась на другую щеку.
- Да.
- Черт возьми, я уже догадался, про что игра, - выдохнул я, отпив из бокала.
- И я поняла, - поддакнула мне Оксана.
- Вот, - продолжил Коган, - и наконец, я показываю на пальцах число и говорю: столько? - он оттопырил три пальца.
- Нет.
- Столько? - Леонид убрал один палец.
- Нет.
- Столько? - на сжатой пятерне Когана остался вытянутым один мизинец.
- Да.
- Поворачивайся лицом, - Саша медленно развернулся. - Ты целуешь Юлю, в правую щёку, один раз.
Хотя мне и не было приятно видеть, как кто-то целует Ю в моём присутствии, но против правил я не нашёл что возразить.
Саша поплёлся на ватных ногах к Юлии, будто собираясь прикоснуться губами к девушке первый раз в жизни, что,
впрочем, было недалеко от истины. Наклонившись, он неуклюже клюнул красавицу в щёку.
- На следующий кон отворачивается Юля. Вот и все правила, - подвёл итог первого круга Коган.
- Предлагаю выбраться подымить, - я хлопнул себя по колену и поднялся со стула.
Леонид меня поддержал и мы вышли с ним в коридор, направившись к лестничной клетке.
- Интересную ты, однако, открыл нам игру, - я протянул ему зажигалку.
- Меня самого научили не так давно, - прикурил Коган. - "Правда или выкуп" уже всем надоела.
- Ну да, тысячу раз играли.
Ненадолго повисло молчание. Я обратил внимание на то, как ведущие вниз ступеньки, с каждым пролётом, образовывали
мнимый лабиринт. Мы находились на самом верхнем этаже здания. Намертво приваренная к стене лестница, бывшая за
нашими спинами, вела судя по всему на чердак. Иного объяснения люку на потолке, к которому прицеплен был тяжёлый
замок, я не был в состоянии отыскать.
- Ты знаешь, - вновь заговорил Леонид, - я ведь занимаюсь стрельбой в свободное время.
- Я слышал про это.
- Собираюсь отправиться скоро в Саратовскую область, дичь пострелять, скажем так. Не волнуйся, с разрешением у меня
всё в порядке, - заверил он.
- А зачем ты мне всё это рассказываешь?
- Хочу, чтобы ты тоже поехал. А то всегда только с отцом. Надеюсь, тебя его присутствие не смутит.
- Познакомлюсь, чего уж, - я в очередной раз стряхнул пепел.
- Как здорово, что можно положиться на друга вроде тебя. Значит, едем?
Его азарт передался и мне, до того Леонид заманчиво описывал затею.
- И природу посмотришь, и попробуешь сам пострелять.
- Не умею же.
- Будто бы тебе не у кого поучиться, - намекнул Коган.
Я дал ему своё безоговорочное согласие. На этом месте беседу прервал поднимавшийся к нам сэр Эндрю.
Не проявив удивления внешне, внутренно я весь напрягся, когда пожал ему руку. Во взгляде Андрея, в самой
интонации, с какою он поздоровался, сквозила ощутимая неприязнь. Я списал это на то утомление, которое
Нехлюдов получил, провозившись с первым курсом столь долго. Мы направились назад, в аудиторию.
"Эндрю никак не мог знать о том, кто его внёс в тот список. Или всё-таки? Всё-таки?"
Страх проник в мои кости.



                                                    ****

Неизвестно, сколько ещё Полишинель бы плутал среди нескончаемых залов и коридоров, бывших в училище
повсюду, если бы наконец не наткнулся на нужный ему указатель. Куда  бы он ни пошёл, всё было, если не залом,
так коридором. Стоило выбраться из оркестрового помещения, прикрыв за собою дверь, путешественник попадал тут же
в следующий коридор, ведший в свою очередь к новому залу.
Но осилит дорогу идущий, и немного-немало Игорь всё же отыскал правильный путь.
Уставший, он преодолел лестницу, на которой мы с Коганом не так давно встретили Эндрю.
Оказавшись непосредственно в секции, Полишинель - ах, святая наивность! - подошёл к двери с номером 401.
Стравинский набрал воздуха в лёгкие, готовясь постучать.
- Осирис, - сказал он, стукнув тихонько, и загодя отпрыгнул на пару шагов.
Безмолвие было ему ответом. Никто не отпёр и ничто не пошевелилось. Полишинель приложил ухо к двери, не
услышав за ней ни звука.
"Притаились, наверно. Или Андрей им обо мне не сказал?" - подумал он недоумённо.
Постояв минуту в раздумии, Игорь захотел идти напролом. Полный решимости, Полишинель потянул за ручку.
Дверь неожиданно поддалась. Из проёма её вырвались наружу столпы света, цветов самых разнообразных и самых
диких сочетаний меж собой. Игорь, закрывший ладонью лицо, сумел рассмотреть за этой ослепляющей стеной
луга неописуемой красоты, манящие его своей прохладой и свежестью. Он совершил шаг вперёд.



                                     Комната 401.

(Входит Полишинель.)

         Посреди лугов находится водопад. Потоки воды низвергаются с отвесной скалы,
         образуя внизу живописную лагуну. На берегу - огромные, в человеческий рост,
         камни. Один из таких занимает, усевшись на нём, Повелитель Желаний, в облике
         Екатерины Сергеевны, более молодой, чем её могут помнить нынешние студенты.
         Два стражника с алебардами в руках обступают камень с обеих сторон.

                              Повелитель Желаний
                                     (грозно)

                     Кто посмел потревожить мой вечный покой?

                               Полишинель

                     Куда я попал? Боже мой, Боже мой!

                               Стражники
                         (всегда говорят вместе)

                       Беспечный юнец в Сад Желаний забрёл!
                       Ты в ловушке у нас, куда б ты ни шёл!
                       Мы в вечности здесь и всегда пребываем.
                       Теперь же загадку тебе загадаем.
                       Пока нет ответа, говорим мы в стихах,
                       Разгадка развеет заклятие в прах.
                       За то, что мы снова прозой заговорим,
                       Исполненьем желанья отблагодарим!

                               Полишинель

                       Условия понял; одно в толк не возьму:
                       Как преподаватель, смотритесь почему?

                             Повелитель Желаний

                       Судьба такова, что свой лик не имею,
                       И чужое лицо лишь носить я умею.
                       Последнего, кто здесь успешно бывал,
                       Того я обличье всегда принимал.
                       Младая студентка вопрос отгадала,
                       И учителем быть она пожелала.
                       Её я хотенье, конечно, исполнил,
                       И так я коллекцию масок пополнил!

                             Полишинель
                             (самому себе)

                       Не может такого со мной быть наяву.
                       Прикорнул, не заметив, и, наверное, сплю.


                              Стражники

                       Сомнений в реальности ты не питай!
                       А поскорей на вопрос отвечай!

                              Полишинель

                      Ну раз так, то вперёд: эрудит я отличный.
                      К головоломкам, шарадам привычный.

                              Повелитель Желаний

                       Вопрос тут скорее философичный.
                       На него не ответит простофиля обычный.
                       В чём смысл жизни?

                              Полишинель

                                         Тут надо подумать!

                               Стражники

                       Точный ответ ты обязан придумать.
                       Ляпнув что зря, угодишь в ад!
                       И, там побывав, на второй круг - назад!
                       Таким образом, у тебя есть три попытки,
                       Дав неверный ответ, ты подвергнешься пытке.
                       Как бы ни протекла твоя жизнь быстротечно,
                       В преисподней ты будешь мучаться вечно!

                          (Полишинель, расхаживая, думает.)

                                   Полишинель

                         Идея родилась; разгадка готова!
                         Не будет мне нужно раза другого!

                                 Повелитель Желаний

                         Тогда нам поведай, ожиданьем не мучай.
                         Хочешь ты или нет, но ответ мы получим!

                                  Полишинель

                         Суть такова, что пред тобой тропы две:
                         По какой ступишь ты, всё в твоей голове.
                         Будешь в мир ты вносить умиленье и радость,
                         Окружение примет ту наклонность за слабость.
                         Станет мечтать: "Когда он с нами утонет?"
                         Идеалиста в итоге ближний злобою сломит.
                         Есть другая дорога, но то путь лишь успешных -
                         Поднявшись над морем запретов потешных,
                         Он будет хозяином жизни своей.
                         Обманом, подлогом одурачит людей,
                         Подчинит своей воле, сколь бы ни был ничтожен!
                         Такой в жизнь смысл был сверху заложен.

                                  Повелитель Желаний

                         Признаю - умён ты, хоть и высокомерен,
                         Но ответ твой, вне всяких сомнений, не верен.

                                 Стражники

                       В одном истинно прав - человек забывает,
                       Сколько помощи, дружбы от других получает.
                       Бессмысленно также плодить зло стремиться,
                       Ведь даже если и кто дорогого лишится,
                       Со временем сгинут бесследно все раны,
                       Смерть поглотит в небытье все изъяны,
                       Все достоинства также, коль их живший имел.
                       За чертой той последней, всё что сделать успел,
                       Твои дела - есть ты, хороши иль плохи.
                       Черными, белыми считаем их мы.

                                Повелитель Желаний

                        Поскольку ты не оправдал ожиданий,
                        Тебе суждено испить чашу страданий!

         Пейзажи исчезают, растворившись. Полишинель оказывается внутри картины Рембрандта
         "Возвращение блудного сына", замещая молодого человека, стоящего на коленях.

                                Полишинель

                     Что такое? Я не могу пошевелиться!

                               Герои картины
                            (двигая только ртами)
                     Из пучины сюжетов тебе не возвратиться!
                     По разным холстам следуй без окончанья, -
                     Недвижим, узнаешь: бездонно отчаянье!

        Картина, сменившись, становится "На пороге вечности" Ван Гога. Полишинель
        изображён на ней в образе старика, согнувшегося на стуле.

                              Полишинель

                      За что со мной жизнь так обходится строго?
                      Одинок я в ней даже на картине Ван Гога.

         Обстановка меняется снова и Полишинель теперь на "Апофеозе войны"
         Верещагина. Его череп лежит на вершине огромной груды костей.


                            То, что было головой Полишинеля

                    Оценил я коварство всей этой затеи.
                    Глазам моим впредь не видать галереи!
                    Если, конечно, те в глазницы вернутся,
                    То никогда к холсту не повернутся!

                    Полишинель вновь оказывается в Саду Желаний. Там
                    всё выглядит, как и раньше.

                             Повелитель Желаний

                           Тебе предстоит попытка вторая!
                           Время твоё тикает, истекая.
                           В чём смысл жизни?

                            Стражники
                                               Всё тот же вопрос!
                           Теперь ты к нему отнесёшься всерьёз.


                      Полишинель опять думает.

                              Полишинель

                        Я решился. Сейчас же готов отвечать!
                        Быть может, я окажусь прав.

                                  Стражники
                                                      Ну как знать.


                              Полишинель
                              (взволнованно)

                       Полны пустотой все волненья, страданья!
                       Смысл жизни таков, что в ней нет содержанья!
                       Возьмись ни за что, - всё в ней без наполненья,
                       Ни радость, ни горе не имеют значенья!

Сад Желаний исчез стремительно, сперва обратившись в мираж, а после - растаяв совсем.  Полишинель не успел и
заметить, как ноги его, стоявшие на траве, перенеслись на пол аудитории.  Стражники, в соответствии с переменившейся
обстановкой, также преобразились: теперь это были обыкновенные близнецы, без ливрей и оружия, в повседневной невзрачной
одежде.
Единственное, что роднило с тем сказочным миром поэзии, этот такой же, как и все прочие, класс, куда перенёсся Стравинский
- с извечным роялем у стенки, пюпитрами, стульями, -   это Повелитель Желаний, оставшийся в том же облике молодой
Екатерины Сергеевны.
- Спасибо за то, что снял чары, - добродушно сказал Повелитель. - Полагаю, твоё желание будет обдуманным.
- Я... что вы сказали? - не мог прийти в себя Полишинель.
Такое количество событий, совершенно невероятных и фантастических, требовало времени для их осмысления, а думать о чем-то ещё
сейчас Полишинель решительно был не в силах.
Упоминание о награде, ему обещанной, которую он, как считал, заслужил чрезвычайным напряжением мысли своей, Игоря взволновало
до крайности.
Когда-то давно, в возрасте располагающем к несбыточным грёзам, когда Полишинель весьма был увлечён историей Алладиновой лампы,
ему мечталось, что и он сам станет хозяином джинна. И тогда Игорь знал совершенно определённо, чего ему пожелать, на случай
если Хоттабыч возьмётся его облагодетельствовать. Но годы неумолимо текли, и детские фантазии, вместе с детством самим,
миновали.
Повелитель Желаний дожидался ответа Стравинского с той терпеливостью, каковую Он проявил, ещё будучи в Саду, когда задал
Полишинелю "философичный вопрос" и, так же соединив за спиной руки, стоял теперь погруженный в раздумье.
Тем временем неуверенность жуткая охватила Игоря целиком. Как не прогадать? Какой сделать выбор?
Наконец он поднял взгляд от пола и с решительностью собрался. Стражники, увидя, что парень собирается говорить, замерли,
полные любопытства.
- Одно большое желание живёт со мной многие годы, - начал он тихим голосом, - и становится тем сильнее, чем дольше
стараюсь его подавить.
С какой пронзительной откровенностью произнесено это было!
Боясь того, что будет он прерван, испытывая опасение, что не хватит духу договорить, Полишинель высказал следующее
едва ли не скороговоркой.
- Родной души со мной рядом нет. Друга хочу, который бы всегда понял, который бы поддержал. На равнодушие натыкаюсь,
на внутренний холод людей вместо того, и горюю о своём одиночестве.
Повелитель Желаний его выслушал очень внимательно и ни одной чертой лица не показал своего отношения к слышанному.
Он подошёл на шаг к Игорю.
- Тому быть.
В глазах Екатерины Сергеевны мелькнуло нечто необъяснимое.


                                                            ****


Появление сэра Эндрю на празднике возымело воздействие на девушек самое необыкновенное. Произведённый эффект
был сравним с бурным восторгом толпы, встретившей кумира после долгого ожидания. К моему глубокому неудовольствию
особенно оживилась Юля, немедленно пригласившая Эндрю сыграть с нами в "Этого-сюда-столько".
Тот был в угрюмом настроении и Андрея ей пришлось уговаривать.
"Да ну ерунда, лучше в "Правду или выкуп"" - "Тебя все просят, смотри" - "Правил не знаю" - "Ты поймёшь,  как
играть, с первого раза" - "Ладно, пару кругов" - "Больше давай" - "Увидим".
Новым препятствием, с которым мы столкнулись, стала необходимость постоянного выбора ведущего. Целоваться хотели
куда охотнее, чем указывать пальцем.
Решение предложил Коган.
Из кармана достал он карточную колоду, так любезно помогавшую ему в минуты скуки, и, вытащив из неё джокер,
перемешал его с четырьмя другими картами.
- Каждый тянет свою, - объяснял Леонид, - счастливчик, получивший джокер, и будет ведущим на этот кон.
Такая жеребьёвка устроила всех. Леди Ю, знавшая, что будет повёрнута спиной, с интересом наблюдала за действием.
Мы тянули. Я перевернул полученную карту не сразу. Ею оказался красный валет.
- У меня джокер, - объявила Оксана.
Юлия была в игре против всей мужской нашей части компании. Она с лукавой улыбкой отворотилась. Дабы не утомлять
читателя здесь подробностями, автор позволит себе некоторую схематичность при описании действий.
- Этого? - палец на Когане.
- Нет.
- Этого? - палец на Эндрю.
Оксана, помнившая о симпатии Юли, охотно устроила ситуацию, выгодную для подруги. Так что когда прозвучало "Да",
Оксана только торжествующе улыбнулась.
- Сюда? - и палец предательски поместился на губы.
Я заскрежетал зубами, предчувствовав свидетелем какой сцены стану.
И здесь Леди Ю ответила "Да" незамедлительно, без раздумий.
- Мне начинает нравиться эта игра, - объявил довольно Нехлюдов. На него сразу же все зашикали, а Оксана махнула
рукой, мол, не порть впечатления, Юля не знает ещё!
- Столько? - пять пальцев руки.
- Нет.
- Столько? - один указательный выставлен.
- Нет.
Тянуть, не соглашаясь и дальше, становилось бессмысленно. Игра предполагала скорее стремительность карточной
партии, нежели задумчивый, долгий раунд шахматного турнира.
На трёх вытянутых пальцах Оксаны прозвучало последнее "Да". Юлия развернулась и, изящно отставив ногу на
каблуке, окинула сидящих взглядом, дожидаясь того, когда скажут ей к кому подойти.
- Тебе выпал Эндрю, в губы, три раза, - результат был самым что ни на есть подходящим для Леди Ю. Так человек,
играющий в лотерею, которую ведёт его сестра, неожиданно узнаёт, что зачеркнул именно те самые цифры, выпавшие
сегодня.
Юлия принялась обходить стол, так как Нехлюдов сидел далее всех остальных. Я, хотя и не желал наблюдать их
поцелуя, всё же никак не мог притом не смотреть: вышло бы слишком демонстративно, будто закрыл глаза, избегая
созерцания целующихся навозных жуков. Мне становилось сложнее изображать дружбу с Андреем практически с каждой
минутой.
Конечно, не в силах был я обойти вниманием тот заметный с первого взгляда Юлин порыв, с каким она прикоснулась
к губам сэра Эндрю. Благо, поцелуй в жизни выглядит менее красочней, чем это нам преподносят голливудские фильмы.
Мы тянули карту снова. Андрей, чья невесёлость загадочным образом испарилась, надменно посматривал на всех нас
с весьма различимым и ясным намёком во взгляде: "Кто целовался с Юлей Ветвицкой? Кто целовался с ней, спрашиваю?"
Джокер достался Саше, а я, разжав ладонь, увидал в ней девятку треф. Таким образом, все получали возможность
увидеть, какие и у кого попадаются карты, раз картинка с насмешником-клоуном в тот момент смотрела не на тебя.
Эндрю осушил свой первый бокал разом, добавив к порции вина изрядный кусок торта, и вразвалку проследовал
к центру комнаты.
Саша вздумал на мне отыграться за все доставленные ему сегодняшние обиды, и я это понял ясно, одномоментно
раскусив замысел.
Он совсем не отводил с меня пальца, пока не дождался от Эндрю необходимого "Да". Девушки, заметив такую
настойчивость, в недоумении переглянулись, а Коган нахмурился.
Совершенно иной оборот дело приняло, когда Саша обозначил местом для поцелуя то место, которое в пристойных
книгах упоминать не принято. Палец он держал там не сводя, как и после своего первого вопроса, просто выжидая
нужный ответ. Я неодобрительно покачал головой, на что он никак не отреагировал.
- Да, - произнёс в неведении Эндрю.
- Нет, - возразил я и поднялся. - Андрей, разворачивайся.
Нехлюдов от изумления повернулся машинально.
- В фарсе принимать участие не буду, - отчеканил я решительно. - Тут Саша на ширинку всё тычет, видимо,
фантазия у кого-то потеряла границы, надо их снова очертить, значит.
Нехлюдов опешил на месте, разинув рот. Саша от злости затрясся и покраснел.
- Это унизительно. Мы переигрываем, - после вынесенного вердикта я вновь уселся на место. - Пусть снова
вытянут джокер. Или Леонид проведёт кон.
Такое моё предложение взорвало Сашу мгновенно. Его прорвало не хуже плотины, сметённой водным потоком в щепки.
Не стану приводить здесь его тираду дословно, ограничусь тем, что скажу, - в гневной обличительной речи
фигуровали сентенции следующего характера: сперва было доходчиво донесена мысль, что Саша обо мне думает,
о моих качествах душевных, и о нашей с ним дружбе в последнее время в целом; затем перечислены были
добродетели Когана, особенно подчёркивалось предпочтение моё обществу Леонида в сравнении с его, Сашиной
скромной компанией. Выражаясь короче, бранных слов было больше, чем литературных.
После такого снятия камня с души, Саша, ничего не добавив более, выскочил из комнаты, нас оставив.
Бесконечная минута молчания последовала за этим.
- Ну и скажи, вот зачем ты поссорился с лучшим другом? - укоризненно спросил Эндрю, первым прервав тишину.
Я не нашёлся что отвечать.
- Или сообщишь нам лучше о том, с каким намерением заставил меня сегодня просидеть у первокурсников? - в его
тоне слышалось подавленное расстройство.
- Этот момент я не поняла сейчас, - грозно поднялась Юлия..
- Так, все остыли! - подскочил Коган, разгорячённый едва не сильнее прочих. - Мы сейчас	перессоримся, если
никто не успокоится!
Во всеобщей неразберихе осталась незамеченной охватившая меня дрожь. Откуда Нехлюдов знает?
- Тебе, получается, неприятно, когда с тобой по-свински ведут. Милльён возмущений тут же, - багровел Эндрю. -
Мне, с таким ходом мысли, тоже молчать не стоит. Объяснись, что за интриги.
- Я ни в чём объясняться не буду, - от волнения во рту у меня пересохло и язык еле ворочался.
- О чём вы вообще говорите? - возмутилась Оксана.
Андрей от досады резким взмахом ноги выбил из-под меня стул.
- Это по твоей вине я опоздал. Ты бы рад был, чтобы я вовсе не появился! - пауза для нового вздоха.
- Информатор мне всё рассказал.
- И где сейчас твой... кхм, информатор? - я отступал с каждым шагом, потому как Андрей ко мне всё приближался.
Стена оставалась за моей спиной в паре метров.
- Смысл жизни разыскивает. Я-то откуда знаю! - выпалил Эндрю. - Другое дело, что я в его словах не сомневаюсь.
Признаться в содеянной мною уловке всё же пришлось. Коган долго не мог в то поверить и всё сокрушался,
когда услышал. О причинах поступка, к счастью, не спрашивали, иначе я бы тогда сконфузился окончательно.
Праздничная атмосфера улетучилась невозвратно. Я предложил было уйти, дабы не смущать присутствием остальных,
но меня удержали насилу. Сыграли множество раз в "Этого-сюда-столько", вполовину с меньшим азартом, чем прежде.
В очередной кон поцеловал я Оксану. Выпало мне целоваться также и с Ю. И если первая просияла, позабыв на
пару минут, и про скандал, и, пожалуй, про всё, что вообще могло оторвать от переживания счастья, то Ветвицкая,
казалось, и бровью не повела. "Смел строить козни против любимого Эндрю!"
Планы мои о романтичном признании провалились. Через несколько дней я узнал, что  проиграл Леди Ю Нехлюдову
совершенно. Под благовидным предлогом я покинул всё-таки День Рождения. А какие события произошли в 405-й
в самом конце того дня есть тема для отдельного разговора.


                                         ****


К тому времени, когда Коган предложил выпить чаю, собственно, всё за исключением этих самых пакетиков и
кончилось. Протяжные редкие звуки труб, равно как и треньканье ксилофонов, доносившиеся сюда в течение
дня, на сегодня умолкли.  Училище они делили сейчас разве только с охранниками, сидевшими на вахте
внизу.
Раздобыть электрочайник отправились Леонид и Оксана. Не то, чтобы ёмкость эта была неподъёмна для
Когана в одиночку - нет, хитрыми уговорами он достигнул того, что девушка пробудет с ним наедине
изрядное количество времени. И что немаловажно, вдали от всех посторонних ушей.
Вдвоём они вышли на лестницу. В сгустившемся вечернем полумраке ступеньки не были видны, и ноге
приходилось шагать наугад. Леонид по-джентльменски, где надо, помогал Оксане идти.
- Не помнишь, где именно нужно свернуть? - полюбопытствовала она.
- Кажется, нам сюда, - невнятно ответил Коган. Ещё в аудитории он предполагал, что откроется
ей сразу, как только они выйдут, и преждевременно наполнился смелости. Но упущен был столь
удачный момент на лестничной клетке, когда Леонид подал руку своей любимой. Новая возможность сказать
о своих чувствах утекала, подобно песку, просочившемуся сквозь пальцы, прямо в эту минуту.
Так они и добрались до комнаты, бывшей чем-то средним между кладовкой и хозяйственным помещением
неопределённого назначения. В тусклом свете единственной лампочки слабо виднелись полки, тянувшиеся
рядами вдоль стен. Копилась вся эта утварь так: заходил староста отделения, оставивший принадлежности
для уборки, забросав сверху губки и распылители старым тряпьём; гардеробщица Валентина, известная
под метким прозвищем Сова среди первых курсов, - единственно, из-за сходства её лица, закрываемого очками,
с очертаниями этой птицы, - сложила вешалки, невостребованные теперь из-за тёплого времени года, в
которое студенты ходят без курток. Уж чья сердечная доброта послужила причиной того, что такое изобретение,
как чайник с вилкою для розетки, тут оказался, установить не представлялось возможным.
Коган если и говорил с девушкой, то всё не о том и всё не на ту тему, что его мучила.
- Ничего не значающая чушь, - говорил он.
- Забавный бессмысленный ответ, - говорила она.
- Ось абсцисс пересекает ось ординат, - и Коган, сказавши это, усмехнулся.
- Волга впадает в Каспийское море, - отвечала она, мигнув.
В общем, разговор лишён был всякой важности и являлся он беседою, забываемой ко следующему
дню. Не из числа тех разговоров, к каким обращаешься, вспоминая годами, был этот их разговор.
Оксана между тем копошилась в куче тряпья, пытаясь вынуть найденный чайник как можно аккуратней.
Совместными усилиями это всё же удалось сделать, притом не нарушив конструкции груды.
- Ты знаешь, Оксан, - замялся Коган, силившийся продолжить, но реплика грозилась оборваться
всё же именно на "Оксан" и не словом далее.
Как сердцу открыть свои тайны другому? Можно ли, до конца их самому не сознавая, самому не видя
их дна, в полноте всей представить словами, когда нет и не было слов, к тому способных, могущих
отразить без утраты для смысла каждое движение такого загадочного предмета, как душа человеческая?
- Я люблю тебя, - прошептал Леонид и повторил снова и громче: - Я люблю тебя.
И всё прекрасное, что есть в пении птиц, вся тоска, что просыпается при виде печальных осенних клёнов,
звучала в этих словах!
Приблизившись к милому лицу, где каждая чёрточка так знакома, Коган опустил одну руку на её волосы, а
другой приобнял. Поцелуй выбил из-под него землю, да и сама Оксана, предав себя власти томного чувства,
парила будто бы в небесах.
Стихи, писанные накануне, позабылись в пылу минуты. Да и если бы всё выходило, как мы планируем, была бы
тогда сама жизнь интересна?
Сладостное мгновение завершилось так же внезапно, как оно и началось. Оксана, придя понемногу в себя, поправила
смятую блузку и отстранилась. Леонид потерялся, не зная, как ему себя повести. Каждый из них сейчас хотел
быть в тысяче километров от этого места, ставшего сценой безудержной юной страсти.
- Я не могу быть вместе с тобой, - проронила наконец девушка. Даже в том малом пятнышке света, занимаемом
ими в тесноте комнаты, было заметно сожаление, с каким она смотрела тогда на Когана. - Мои чувства и мысли
полны другим и принадлежат ему.
- Кто он? - Леонид, поборовший свой ступор, определился с направлением действий. Давить на Оксану до тех пор,
пока не найдётся уязвимое место в выстроенной стене обороны.
- Не могу назвать имени, - ответила она уклончиво, - использовала, одним словом, любимейшую женскую уловку -
 при заданном в лоб вопросе начинать увиливать и выскальзывать из узких заданных рамок, когда предполагается
дать такое же ясное объяснение.
И сколь бы ни был многоопытен Коган в обольщении и так к нему расположенных девушек, задача покорить холодное
сердце, когда не отдаёшь отчёта даже в своём поведении, показалась ему сложнее подъёма на Эверест.
В первом случае только и надобно было, что протянуть вовремя руки и взять очередную поклонницу, а здесь
ситуация требовала нетривиальных решений.
Сходным образом, верно, себя чувствует рыболов, на чей крючок попалась настолько большая рыба, что потяни он
на себя леску, то перевернёт лодку, сам оказавшись в воде. Бросать удочку вовсе? Тут следовало иметь ледяную
голову и надлежащее количество опыта, чтобы верно определиться с правильным действием.
Всю дорогу назад они не сказали друг другу и десяти слов.




                                               ****

Эндрю поддерживал разговор скорей нехотя, нежели из действительного желания говорить.
Юлия, обрадовавшись тому, что их наконец оставили наедине, сперва долго причитала о том, как "этот
жестокий Роман мог так коварно подстроить".
На это Нехлюдов только отмахивался. Позиция жертвы хоть и имела неоспоримые преимущества, воспринимать
себя в этом качестве ему было только тошно.
Однако, своей женской наклонностью к жалости Юля по наивности открывала  путь к тем переживаниям
и мыслям, которые обычно скрывают от посторонних. Этим Андрей не преминул воспользоваться, представив
произошедшее в выгодном для него свете.
- Долматов поступил так, потому что боялся, - глубокомысленно произнёс он, откинувшись вольготно на
спинку стула.
- Поясни, что ты имеешь в виду, - надо же, в голосе Леди Ю неподдельное любопытство!
- Он боялся того, что будет тобою отвергнут. Что непонятного-то? - и Эндрю пожал плечами. - Страх
не понравиться, не оправдать ожиданий подталкивает порой самого порядочного человека ко всяким мерзостям.
- Но я ведь, - захлопала ресницами Юлия, - я ведь и впрямь оттолкнула бы его, задумай он мне признаться или
что-то начать изображать. Большее, чем просто знакомство, скажем.
- Говорит только о том, что его страх был действительно обоснован, - констатировал Эндрю.
Они замолчали; каждый в эту минуту задумался о своём.
- Андрейка, ты мне очень нравишься, -  глупо хихикнув, Ветвицкая положила свою руку ему на плечо.
Сэр Эндрю, этого не ожидавший, старался никак не выдать своей минутной расстеряности.
Только он собирается её куда-либо пригласить, ищет подходящий предлог, чтобы переключиться на эту
тему, как сама Юля о том заговаривает! Предприятие теперь из запутанного напротив делалось слишким лёгким.
- Ты тоже не промах и знаешь чем впечатлить, - развесёло ответил Эндрю, стукнув себя легонько по колену, -
намекаю, дескать, садись, будь поближе.
Леди Ю, с запечатлевшейся на лице довольной гримасой, прикусила нижнюю губу и медленно выпрямилась.
- Садись, - настаивал Нехлюдов, заметив её колебания. - Меня стесняться не стоит.
Через пару минут она и сама про себя посмеялась, что проявила такую мнительность. На коленях у Эндрю ей
было очень удобно. Каждой частичкой своего тела Юлия чувствовала тепло, исходящее от Андрея.
Поболтали практически обо всём. И как это и происходит при обсуждении сотни маловажных вещей, не была
затронута ни одна сколько-то значимая. На приглашение сходить в воскресенье в кофейню Леди Ю ответила
полным согласием. И только тут она вспомнила.
- Слушай, Андрюш, - произнесла Ветвицкая озабоченно. В чувства её впервые вошло беспокойство за всё это
время. - Мы с Оксанкой, скорее всего, отправимся выступать в Венгрию.
- То есть как? Всерьёз за границу? - спросил Эндрю недоумённо.
- Это всё пока только в планах, - ответила ему Ю. - Если хорошо исполним программу на нашей ближайшей
"отчётке", то, пожалуй, Ирина Валерьевна выбьет два места на конкурсе в Будапеште, как обещалась ещё
с осени прошлого года.
- Обещанного, если ты помнишь такое выражение, ждут три года.
- Так мы к тому сроку выпустимся, - не восприняла этого фигурально приземлённая Юля.
В объятиях они провели несколько нежных минут, и если кто неторопливо начинал высказывать свою мысль, то
останавливался, не закончив. На это следовал сонный короткий ответ, и так тишина воцарялась снова.
Эндрю считал себя в тот вечер самым счастливым в мире, рядом с самой прелестной девушкой. И пусть мир
его ограничивался училищем, тем кварталом, в котором он жил, да редкими поездками в пригород, для
него это был весь мир, кипящий своими страстями, живущий самыми разными и яркими событиями. Мира за
пределами этого Эндрю не мыслил и не представлял.
Наконец вернулись Коган с Оксаной. Вид Леонид из себя представлял удручающий: растрёпанные волосы,
небрежность во всём внешнем виде, растерянность на лице. Оксана выглядела чуть получше, но уныние её так
же коснулось, что читалось в опущенных уголках губ с первого мимолётного взгляда.
Леди Ю, нисколько не смутившись, приподнялась с колен Нехлюдова и ещё  мгновение стояла, на него
оперевшись, не двигаясь с места.
- Ну что, давайте чаёвничать, - буркнул Коган понуро и без всякого энтузиазма.
Чай Леди Ю показался весьма неплохим, но как на её вкус, сахара можно было добавить побольше.



                                    Послесловие.

Уважаемому читателю уже должно быть известно, что Коган, сочинив стих, так и не осмелился его
произнести перед Оксаной. Но поскольку Леонид прочитал то самое стихотворение впоследствии мне,
я его бережно записал, и хочу с тобой поделиться. Пусть даже несколько хромает размер и заметна
общая искуственная патетика в целом, - я верю, что Коган написать по-другому не мог.
Я люблю это стихотворение в том его виде, в каком услышал его впервые. Вот, кстати, и оно само:

Твоих очей и губ твоих прекрасны очертанья.
Один здесь я; в разлуке с той, которою люблю.
Вдали от той, что дарит мне душевные терзанья,
Чьим именем, любовью чьей я каждый миг дышу.

И пусть злословит кто, -  не робок, не испуган,
Мне безразличны ревности чужие языки.
Я лишь хочу, чтоб ты была моим сердечным другом,
И вместе б мы прошли чрез все завистников клыки.