Сон о побеге, 28-11-14

I


Опять я в городе Сломанном. На сей раз я не один, а со своей подругой Эл. Мы гуляем по Запретной зоне — место, которое тщательно охраняется от посторонних лиц. Охраняет это место батальон М-34; мы знаем, как они выглядят, ведь мы не раз сюда проникали и знаем, как выглядят охранники. Но на самом деле мы толком не знаем, для чего охраняется эта зона. Мы гуляем там, потому что там очень красиво и, как мы все знаем, запретный плод сладок.
Мы шагаем вдоль большого леса. Ничего живого на нашем пути; большие и малые куски металла там и сям, мягкая почва застлана мхом и лишайником. Кое-где возникают заброшенные дома и постройки неизвестного нам назначения.
Нас заметили. Такое часто бывало, но не с нами, поэтому нас выводят из Запретной зоны. Стоит невероятно жаркая погода. Пустынный зной затуманивает мой рассудок. Лесополоса. Мы идём мимо обрывов, небольших ям и пышных кустов. Возле очередного оврага мы встретили девочку, которая горько плакала и говорила о том, что какая-то Вера убила её собаку и настоятельно рекомендовала не связываться с ней. Конечно же, мы посочувствовали ей, и пошли дальше гулять. Мы с Эл решили вновь рискнуть и прошли в Запретную зону через пещеру. Очевидно, в этой пещере кто-то жил прежде, так как в стенах её просматривается кирпичная кладка. Эти догадки подтвердились, когда мы, выйдя из пещеры, обнаружили несколько ступенек вниз. Нашему взору открылись невероятной высоты мосты, которые находились где-то совсем далеко, за огромной пропастью длиной тридцать метров от нас. Ещё один мост мы увидели, когда сработала тревожная сирена: нас опять заметили. На сей раз нам таки удалось спастись от проклятого М-34. Хоть и солнце даже не думало садиться, мы решили, что мы погуляли достаточно для сегодняшнего дня. Возвращаемся домой своим путём.
Вечер следующего дня. Мы опять встретились, чтобы погулять. Вместо наскучившей жары нас окутывает приятный лёгкий холодок. Мы сидим у самого берега реки Д., под мостом. Не помню, когда у нас были такие ламповые посиделки. Эл всё говорила: «Как я давно хотела оторваться с тобой!», а я многозначительно улыбался и смотрел вдаль. Какой красивый Д. ночью! Каждая звезда отражается в мутной воде реки, лишь лёгкое дуновение ветра изредка нарушает эту зеркальную симметрию. Тихая вода покачивалась у наших ног. Мы уснули.
На следующий день мы снова пошли в Запретную зону. На сей раз, мы нашли на этих бескрайних просторах маленький домик, недавно построенный (по-крайней мере, нам так показалось). Он скорее походил на новенький сарай белоснежного цвета, ещё без окон и крыши. Зайдя внутрь, мы увидели молодую женщину, убиравшую в доме. Она не обратила никакого внимания на наше присутствие, лишь медленно, но тщательно наводила чистоту. Внутри домика находились ещё две двери, косяки которых были обсыпаны древесными опилками. Нам жутко захотелось вытереть дверцы от опилок; шутка ли, везде всё сияет от блеска, а двери всё ещё грязные. Под этими опилками скрывались таблички с обозначениями мужского и женского туалета. Странно, но зачем здесь туалет? Ведь предполагалось, что наличие посторонних здесь недопустимо…
Наши размышления прервал рупор батальона: «Мы знаем, что вы здесь. Выходите оттуда немедленно!» Чёрт, кто же нас сдал? Может эта женщина? Вряд ли, она же была у нас на виду! Эл посмотрела в дверной проём и уверила меня, что всё в порядке.
— Это новенькие. Не стоит беспокоиться, мы их надуем.
И нам это удалось. Мы вновь ускользнули из-под чутких глаз новобранцев М-34. Пока мы делали ноги, в Запретной зоне успело изрядно потемнеть. Казалось, мы целую вечность отрывались от погони сквозь ямы, пропасти и обрывы. Благо, мы нашли на земле кучу толстых верёвок, с помощью которых мы перелетали через эти препятствия. Но рано или поздно от погони начинаешь уставать. И вот наши силы почти иссякли. Мы были уже далеко, поэтому уже ни о чём не переживали. Мы нашли маленький полуразрушенный не то домик, не то будку из красного кирпича. Вокруг всё было обнесено колючей проволокой, также везде были разбросаны кирпичи. Мы вытащили проволоку, обернули её вокруг маленькой постройки и залезли внутрь. Дырявая плоская крыша домика с одной комнатой позволяла нам лежать и любоваться звёздным небом. Сон быстро одолел наши усталые от бегов тела.
Следующее утро встретило нас приятной прохладой. Очнулись на берегу озера с кристально чистой водой. Вокруг него раскинулись могучие деревья невообразимой высоты. А ещё дальше впереди образовались выгребные ямы разнообразной длины и глубины. Едва мы вспомнили, что это те же ямы, сквозь которые мы удирали, к нам подошёл патрульный из М-34 с необыкновенно довольным лицом…

II


Колония. День кино. Нас ведут в тёмный жаркий кинотеатр на какой-то порожняковый фильм о благоразумии и морали. Вот мы проходим мимо двери в кружок художников и туалета через один метр. Вот и актовый зал, завершающий этот узкий коридор. Уже спустя одну минуту пребывания в кинотеатре я отпрашиваюсь в туалет, так как не выношу огромных скоплений людей и духоту. К моему счастью, меня отпустили. И вот передо мной заветная дверца с кабинкой «WC». Внутри очень тусклый свет, видно на лампочках экономят. Между сидениями и стоячими унитазами нет кабинок, что весьма неудобно. Пока я мирно отливал, обнаружил, что четыре умывальника расположены друг к другу прямо посередине туалета. «Вот так полёт инженерной мысли», — подумал я и в оцепенении начал разглядывать всё вокруг себя. Мои созерцания прервала какая-то жирная баба. Судя по её форме, это надзиратель.
—	Как жопой чувствовала, что тебя здесь найду, — хохотнула толстая тётка, вероятно подумав, что она сморозила невероятно смешную шутку, дабы продемонстрировать отсутствие своих комплексов и искромётное чувство юмора. Дескать, смотри, как я шучу над своими недостатками! Ну что ж, с такой задницей, думаю, ей нужно идти в «Битву экстрасенсов», ручаюсь, она порвёт сильнейших. Хорошо, что это не вырвалось из моих уст, иначе быть мне её ужином.
Мы посеменили обратно. За толстухой вслед зашагал мужчина. Не желая упускать свой шанс, я улизнул в комнату к художникам. По-правде говоря, уже не помню интерьера той чудной комнаты, но, надо сказать, меня очень тепло приняли и разрешили понаблюдать за ребятами, которые рисуют. Темой рисования была природа, судя по разнообразным зелёным холстам юных художников. И тут, у одного их безликих товарищей на картине я увидел берег ночного Д., точь-в-точь такого же, как в одну из ночей в Запретной зоне. Я не удержался и спросил:

—	А вас тоже поймали? — я кивнул на потрясающий красоты картину.
—	Да у нас почти всех здесь ловили. Однако некоторые сбегали, но всё равно возвращались. И если вдруг придут надзиратели, можете сказать, что вы были у художников. Они поощряют это.

Я поблагодарил человека за информацию и продолжил наблюдать, как лёгкими движениями кисточки рождается шедевр. Вдруг до нас донёсся шум из кинотеатра. Все надзиратели засуетились, некоторые принялись успокаивать бунтовщиков. Оказалось, Эл ускользнула из-под носа надзирателя и стремглав ворвалась к нам в кружок. Она громко крикнула: «Побежали!», и я тут же сорвался с насиженного места и побежал изо всех ног по коридору. Минуя офис бухгалтеров, кабинет управляющего кадрами и ещё парочку служебных помещений, устремился бежать по огромному серому коридору. В его конце показывается окно размером с гараж, занавешенное жалюзи. Со всей силы я срываю жалюзи с окна, рву их на мелкие кусочки, не щадя сил. И тут на глаза попадается кнопка, открывающая это окно. Внутри меня всё полыхало, сердце было готово вырваться из груди, столько адреналина закипало во мне. Хотелось грешным делом побежать обратно и набить морды стражам порядка, но я решил, что не стоит усугублять моё положение. Замечаю, что Эл изрядно отстала. Затаился в тёмном углу колонии снаружи, чтобы подождать подругу. В это время заключённые выбегают вовсю из здания. Вот и художники бегут, и негры. Откуда они здесь оказались? Неважно. Нужно ждать Эл. Вдалеке вижу марширующих солдат; наконец-то завыла тревожная сирена о побеге заключенных. Моё имя и имя Эл упомянуты в первую очередь. Мелочь, а приятно. Но что же я делаю? Мне всего лишь 21 год, а Эл 15... У неё будет больше неприятностей, нежели у меня. Моим предкам всегда было по боку, где я и что я, а её родственники будут непременно искать, разбираться, посадят под домашний арест. Нехорошо это всё. И всё же Эл появляется на горизонте и … бежит в противоположную сторону, к марширующим солдатам. Я немедленно бегу к ней, беру за руку и мы бежим вместе в нужную сторону.
Добежали до широких ворот с колючей проволокой под высоким напряжением. Жаль, что я узнал об этом чуть позже.

III


Очнулся на жёсткой кровати. Вокруг люди в белых халатах, лениво перемещаются и бубнят что-то под нос, надевая мне на голову странный предмет. Он представляет собой контур куба, на стороны которого намотаны пружины, на которые подаётся слабый заряд электрического тока. И называется эта процедура «психотерапия от буйства». В итоге вся моя голова охвачена пружинами, светящимися радужным цветом. Перед глазами полосы, зигзаги, чёрточки, все разных цветов. И всё это на фоне огромной радуги, которая то таяла, то перемешивалась всеми своими дугами, образуя диффузию. Кто-то включил музыку. С первых нот узнаю эту тему, это Cabaret Voltaire — Fourth Shot. Однако в устройстве она почему-то подписана как Throbbing Gristle — Cabaret Voltaire. Меня это сразу развеселило и я начал поучать людей в халатах: «Поправьте свои теги! И скробблер установите! LOL. » Медсестра низкого роста сразу же взяла какую-то тетрадь и записала под диктовку врача: «Пациент разговаривает на непонятном языке. Определён в психиатрическую лечебницу. Особые отметки: склонен к побегу. »
Накалённые пружины бьют меня током. И я проснулся.