план

Япония, постапок. Пятьдесят лет назад произошла Война одного дня, уничтожившая половину мира. Все разрушено, все в упадке. Юная (13 лет) Цубаки вышла из города Фуджиоки, чтобы покарать старого (70 лет) бандита Ван Тао, который со своими мафиози живет в городе Фукуран. По пути Цубаки наткнулась на лес пик, каждую пику венчала человеческая голова.
Внезапно ее окликнули:
- Эй.
- Кто здесь? - спросила она.
- Помоги мне.
- Где ты? И кто ты? - переспросила Цубаки, стараясь, чтобы ее голос не дрожал.
Она заметила, кто именно говорил. Одна из насаженных на пики голов - та, что была в шлеме. Цубаки напряглась. Это же...
- Я не оживший мертвец и не призрак, - спокойно сказала голова. - Я - робот.
Цубаки подошла поближе.
Действительно, робот.
- Меня зовут Санширо, - сказал робот.
- За что тебя так? - спросила Цубаки. - Ты был преступником?
- Я бы ответил, но моя память сильно повреждена.
Она обошла пику кругом.
- А где твое тело?
- Под колом. Ты можешь выкопать его и подсоединить ко мне, - произнес Санширо.
- А что мне за это будет?
- Служба, - ответил Санширо. - Недолгая, по меркам роботов.
- Это сколько?
- Столько, сколько тебе и не снилось. У роботов терпение бесконечное, и срок куда дольше, чем человеческий.
- Что-то непохоже, - с сомнением произнесла Цубаки.
Солнце стояло высоко в зените.
Она вооружилась кинжалом, но, поняв всю бесполезность этого, стала раскапывать песок руками. Ей было душно и дурно. Голова кружилась. Цубаки почти теряла сознание. Робот поглядывал на нее с беспокойством. Наконец из-под песка показался тяжелое тело робота - но у Цубаки уже не хватало сил, чтобы вытащить его до конца.
- Я сейчас умру, - выдохнула она.
- Не надо. Подсоедини мою голову к плечам, - сказал Санширо.
- А ты меня не убьешь?
- Нет.
- Смотри, я тебе доверилась, - поднявшись на цыпочки, Цубаки с трудом сняла голову с пики. Затем опустилась на колени перед роботом и ввинтила голову ему между плеч.
"Всё. Сил больше нет".
Сидя на горячем асфальте, Цубаки смотрела, как робот тяжело и слитно поднимается из песка, расправляя крылья из солнечной парусины.
- Я готов.
- Надо поесть... - прошептала Цубаки.
- Хорошо, - сказал робот.
Одной рукой он взвалил ослабевшую Цубаки себе на нагретое солнцем плечо - и пошел по автостраде, легко перешагивая через трещины.
Очнулась она от струй воды, льющихся за шиворот.
Завопив, Цубаки вскочила. На нее с испугом смотрела потрепанная девушка-гиноид в форме служанки. В руках она держала пустое ведро. Санширо стоял рядом.
- Ты... ты спас меня, - с трудом произнесла Цубаки.
- Да.
Санширо дал девушке-гиноиду несколько серебряных монеток.
- Нам бы еды.
Гиноид кивнула.
У нее было миленькое, вечно семнадцатилетнее лицо из синтетической плоти, красивая фигура и штопаные руки. Андроиды и гиноиды встречались чаще, чем роботы. Они были несовершенны и считались за людей.
- Аяме-сан держит тут небольшую идзакаю, - сказал Санширо. - Пошли, поедим. Вернее, ты поешь.
- Будет еда? - оживилась Цубаки.
В идзакае было солнечно, просторно, под потолком вился сигаретный дым. Посетители сидели за маленькими столиками. Они покосились на робота, но вступать с ним в драку не стали. На Цубаки обратили еще меньше внимания.
Аяме принесла им еду. Цубаки стала жадно есть. Она ужас как проголодалась. А Санширо слушал музыку из старого радиоприемника, что стоял на барной стойке. Он слушал внимательно, отстукивая ритм ржавым пальцем.
- Откуда деньги взялись? - спросила Цубаки.
- На входе в городе был барабан крутящийся, а там куча монеток. Я вытащил оттуда, - он показал ей горсть монет.
Цубаки попехнулась.
- Это ужасный грех!
- Можешь отказаться от еды, если хочешь, - сказал Санширо.
- Не хочу, - замотала она головой.
Продолжая есть, Цубаки сказала роботу:
- Теперь ты мой вассал.
- Я счастлив. Принимаю от вас жизнь, и все такое.
- Не бойся, ты мне особо не нужен. Победим нескольких злодеев, и можешь идти на все четыре стороны, - объяснила Цубаки.
- И кто это?
- Клан Кумадори. Их знак - окровавленная ладонь без безымянного пальца.
- Как у тех ребят? - осведомился Санширо, указав куда-то позади нее.
Цубаки обернулась.
В идзакаю вошли двое якудза в черной коже и в капюшонах. На груди у них болтались бумажные медальоны с искалеченной ладонью. Они заказали у Аяме пива и уселись в дальний угол. Цубаки заскрежетала зубами.
- Где мы вообще находимся? Как называется город?
- Фукуран, по-моему, - ответил Санширо. - Память слегка барахлит.
- Понятно.
- Или Фукурода, - сказал Санширо.
- Нет, - сказала Цубаки. - Это Фукуран. Ладно, иди и вызови тех ребят на поединок!
Санширо посмотрел через ее голову на якудза и переспросил:
- Извини, что?
- Иди и подерись с ними! - повторила Цубаки, отчаянно краснея.
Интересно, у отца, когда он правил Фукураном, тоже были проблемы с непонятливыми вассалами? Или он сразу ставил их на место? Как жаль, что она не знала своего отца. И это все - из-за проклятых Кумадори и мерзкого Ван Тао.
Ван Тао...
Она росла, зная, что однажды отомстит.
А теперь этот день настал - и все летит в тартарары из-за одного строптивого робота!
- Тебе так сложно побить их? - вздохнула Цубаки.
- Тут есть проблема, - спокойно произнес Санширо.
- Какая?
- Я робот. Роботам запрещено убивать людей.
- Тогда... - растерялась Цубаки. - Да просто побей их!
- Роботам запрещено причинять вред людям, - Санширо пожал плечами.
- И что мне с тобой делать? Ты бесполезен!
В этом момент Аяме подошла к якудза. Она положила поднос, пожелала им хорошего аппетита и повернулась, чтобы вернуться за стойку - но тут один из якудза, совсем еще молодой, ухватил ее за запястье и стал шарить под юбкой.
Забыв о Санширо, Цубаки резко встала и подошла к хохочущим якудза.
- Отпустите ее! - сказала она звенящим голосом.
Якудза переглянулись.
- Не понял, - сказал тот, что постарше.
- Еще одна подоспела, - осклабился молодой. - Клюют на меня, значит...
Цубаки задохнулась от гнева.
- Да как вы смеете? Я - практикующий мастер боевых искусств, и я требую, чтобы вы отпустили эту девушку!
Якудза дружно рассмеялись над ней. Цубаки шагнула к молодому и с размаху опустила свою ладонь ему на шею. Второму, поднявшемуся, она нанесла мгновенный удар под дых - и он упал... нет, не упал. Он рассвирепел и врезал в ответ - да так, что у Цубаки все помутилось в глазах, и она бессильно прислонилась к столику.
Она даже испугаться не успела.
- Конец тебе, - сказал якудза, доставая нож.
- Нет! - вдруг закричала Аяме и опустила поднос ему на голову.
Якудза крякнул. Звякнув, нож упал на пол. Гиноид пинком загнала его куда-то в угол.
- Сука! - молодой намотал ее волосы на кулак, заставив наклониться, и ударил коленом в лицо. Аяме беспомощно вскрикнула. - Забыла свое место?
Молодой якудза стал возиться с ножнами. На поясе у него висела недлинная катана.
- Я ей щас кишки выпущу!
- А у нее есть? - спросил старший, с сомнением оглядывая избитую Аяме.
- Ну, дырка у них есть. Значит, есть и кишки, - убежденно произнес молодой.
Они заржали.
- Так, - сказал Санширо, вставая.
Он подошел к старшему якудза, заставив его обернуться, и положил металлическую ладонь ему на плечо:
- Эй вы, негодяи. Не дело это, сражаться с женщинами и детьми. Отпустите ее.
- А то что? - спокойно спросил якудза.
- А иначе и ты, и твой маленький гнусный дружок по себе узнаете, какова это - быть женщинами, - Санширо задумался. - Ну, или детьми.
- Что-что?
- Во дылда железная, - сказал молодой якудза.
Санширо тяжело шагнул к нему и ударил в пах. Якудза рухнул на колени. Катана покатилась по полу. Санширо подхватил ее и отрубил ноги старшему якудзе. Сапоги остались стоять на полу. Старший якудза упал, дико вопя.
- Ты больше не мужчина. А ты - ростом до взрослого не дотягиваешь. Ха-ха, - ровным голосом сказал Санширо.
Аяме сначала завопила - но затем ее голос стих, и она стала молча дрожать, прижимая к груди поднос.
Санширо вложил Аяме в ладонь все оставшиеся монетки и сказал:
- Извини, что так вышло. Мы переночуем здесь? Моей маленькой хозяйке нужно где-нибудь поспать.
- К-конечно, - потрясенно произнесла она.
- Ты еще пожалеешь! - закричал с пола молодой.
Посетителей как ветром сдуло. Все знали, что скоро Кумадори придут сюда и спалят эту идзакаю ко всем чертям. Санширо подошел к ползавшему молодому и пнул его - несильно, чтобы подтолкнуть.
- Скажи боссу, пусть приезжает, - сказал он. - И ты это... попрыгай на пятках. Говорят, помогает.
Якудза заскулил.