Мясо тварей в принципе отличалось достаточно своеобразным вкусом, а в адрес конкретно мяса зелёного выползня Гиг вообще цензурных выражений никогда в своей жизни не слышал. Но выбора, по большому счёту, у него не было. Вздохнув, он зачерпнул зеленоватого цвета кашу и принялся вдумчиво её пережёвывать, морщась от хрустящих на зубах остатков чешуи. Очередная вылазка в болото не то чтобы вообще не задалась – если бы это было так, вся команда уже жрала бы анальгин от болящих после зомбятника голов и сочиняла бы отчет начальству, но совершенно определенно не оправдывала возложенных на неё больших надежд. Из пяти намеченных для взятия образцов гнёзд розовых летунов два были найдены брошенными, одно вообще оказалось кучей веток, которую спутать с гнездом можно было только обколовшись плесенью Тимченко (и Гиг потратил полчаса, убеждая капитана в необходимости тщательной ревизии содержимого склада декоктов и прав доступа разведчиков), а четвёртое – разорено выползнями прямо на глазах грустнеющей научно-боевой команды. Злой как собака Цербер предложил хотя бы настрелять себе ужин, и Кэп только тоскливо махнул рукой – делайте что хотите. К сожалению, после осмотра добычи, которую потупившийся охотник свалил кучей перед наспех разведённым костром, даже надежда первый раз за три дня нормально поужинать испарилась – цвет воротников чертовых ящериц ничего вкусного не обещал, а точнее, обещал прямо противоположное. На карте мигала красным последняя метка, и надежда на то, что хотя бы там окажутся нетронутые яйца, была единственным, что заставляло отряд стрелков давиться вонючей гадостью, пересчитывать патроны и проверять крепления топоров.
– Док, мы в заднице. – как и положено хорошему следопыту, Альфа подкрался незаметно, так что его голос заставил Гига подавиться кашей. Тощий экспедитор подождал, пока ученый прокашляется и продолжил. – Если мы не возьмем образца ДНК поколения 2001, то весенний набег придется отбивать всем городом, как пять лет назад.
– Во-первых, я это знаю лучше тебя, потому что стратегию тогда придумывал я. – недовольно проворчал ксенолог, печально глядя на остатки варева. – Во-вторых, всё ещё есть шансы на последнее гнездо. В-третьих, что ты предлагаешь? Розовые летуны – единственные, чьи яйца мы вообще в принципе можем хоть как-то найти, у остальной дряни они мелкие как у насекомых.
– Не знаю. – Альфа виновато развел руками. – И Кэп не знает, я с ним тоже говорил. Но мы трое тут, по-моему, единственные, кто воспринимает весь этот бардак серьёзно, остальные так, на пострелять выбрались.
Гиг тяжело поднялся с рюкзака, на котором сидел.
– Хрен с тобой, пошли к капитану. Есть шанс, что втроём что-нибудь изобретём.
По дуге они обошли костёр, вокруг которого под электросинтезатор подвывали что-то снайпер Цербер и бойцы ближней дистанции Маклауд и Добрыня. По бойцам было видно, что они действительно относятся к экспедиции как к турпоходу на майские, и единственное их огорчение за день заключалось в сомнительном качестве ужина, причем огорчение это они явно запили растворимым пивом. Альфа только недовольно поморщился.
Капитан сидел по-турецки перед развернутым экраном боевого планшета и, по-видимому, пытался найти выход из сложившегося положения в медитации. Несильный толчок сапогом в плечо, впрочем, вывел его из полусна.
– Ага, вся старая гвардия в сборе. – тяжело вздохнул он. – Как я ненавижу того человека, который пустил эту рекламную кампанию. «Разведгруппы Леса – как в виртигре, только круче!» Теперь у нас есть толпа виртфанатов, которые умеют бегать и стрелять, но не умеют думать.
– Для «думать» у нас есть специальные люди. Например, мы трое. – сухо сказал Гиг. – Да не переживай ты так, за пять лет техника продвинулась, даже при худшем сценарии мы спокойно отобьемся.
– Мне не нужно «отбиться»! – капитан саданул кулаком по покрытой лишайником земле. – Мне нужно удержать семнадцатую делянку, которую без таргетированного токсина мы точно профукаем!
– Замечательно.  Я только что у Альфы это спрашивал – предложения есть?
Вокруг капитанской палатки повисло гнетущее молчание.
– Ну, во-первых, надо хоть тушкой, хоть чучелком, но залезть в пятое гнездо. – начал неуверенно излагать Кэп. – Но у меня есть причины полагать, что ни хрена мы там не найдем.
– Так, а с этого места поподробнее. – Гиг поправил очки, в глазах за стёклами промелькнуло некое подобие интереса. – То есть ты считаешь, что наши проблемы имеют под собой что-то помимо банального невезения?
 – Каша. – капитан с отвращением ткнул пальцем в сторону перевёрнутой миски. – Точнее, эти зелёные выползни. Они вообще очень редко нападают на гнёзда, а в конце апреля – почти никогда. Их время – март для предыдущего поколения и середина мая – для нового, сейчас они должны охранять кладки. В принципе, в архивах такие случаи описаны, но очень мало.
Учёный с уважением посмотрел на командира. Всё-таки теоретическая подготовка не может заменить полевого опыта.
– Во-вторых, та куча веток, которую мы нашли вместо гнезда. Правую руку я на отсечение не дам, а вот указательный палец на левой готов поставить на то, что эта куча когда-то была гнездом фиолетовых летунов позапрошлого поколения. Только их же быть в природе не может, ты же лично их омега-излучателем выжег.
Альфа подавился печеньем из пайка, видимо, вспомнив, как они втроём пробивались к излучателю год назад, когда ему самому сначала перемололо в фарш ногу, а потом оторвало голову.
– Исключено. – казалось, Гиг был уязвлён самим фактом того, что это предположение было высказано. – Датчики с тех пор не зафиксировали ни одного фиолетового, даже во время осеннего набега. Чтобы они начали вить гнёзда, нужно, чтобы концентрация феромонов в воздухе была…
– И тем не менее это было именно их гнездо, заброшенное около месяца назад. Тут какая-то чертовщина.
– Хорошо. Допустим – допустим! – что это именно так. Что нам это дает? – учёный нервно пригладил волосы. – Чертовщина – это не то, что мы можем вставить в отчет начальству, и точно не то, из чего я смогу сделать токсин. Нам нужны свежие яйца, и кроме как в пятом гнезде нам их взять негде.
– А может, попробовать наловить потом мальков… – подал голос следопыт.
– Не вариант. Даже если ты их поймаешь – а после вылупа болота превращаются в ад с котлами – мне почти наверняка не хватит времени, чтобы разобраться с особенностями генетики этого поколения. Из-за этих кретинов с их предмайским субботником мы и так задержались, так что сейчас – или никогда. Знаете, – Гиг нахмурился, – а это даже неплохо, если нас тряхнёт. По-моему, там, – он показал пальцем вверх, – начали забывать, чем мы тут вообще занимается. А так – потребуем отстранить от общественно-принудительных субботников, вы получите новое оружие, я – денег на исследования…
Капитан посмотрел на ксенолога ледяным взглядом.
– Отставить упаднические разговоры! Здесь вам не тут, мы тут Родину защищаем!
– Ой, вот только не надо этого пропагандистского юмора. – поморщился учёный. – Лично я тут торчу только потому, что тут и аппаратура, и реактивы лучшие. Хотя, – он задумался, – говорят, в южный аквариум, где генетически модифицированных карасей выращивают, недавно секвенатор на нанопорах завезли. Может, плюнуть на это де… Да шучу я, шучу! – Гиг поднял руки, встретив два разъярённых взгляда. – Но вопрос о финансировании, Кэп, тебе перед начальством поднять всё равно придётся. И о субботниках тоже. – он тяжело вздохнул. – В общем, поскольку внятных идей, похоже, всё равно ни у кого нет, я пошел спать. Кстати, скинь мне архивные данные по апрельским поползновениям выползней, посмотрю перед сном.
Запаковавшись в спальный мешок, Гигант (а целиком прозвище Гига звучало именно так) начал читать описания нападений выползней на гнёзда. Картина получалась любопытная, хотя и не показательная. Зелёные выползни были на удивление стабильным видом, не в последнюю очередь потому, что их особо не уничтожали. Эти ящерицы, навалившись кучей, могли убить бойца в полном облачении, но не могли перелезть даже через метровый забор, не говоря уж о том, чтобы преодолеть силовой барьер периметра, и к тому же до полусмерти боялись ярко-жёлтого света. Поэтому их не изводили под корень, как тех же летунов, а просто отгоняли мощными прожекторами, а те, в свою очередь, почти не мутировали и в целом довольствовались дичью. В период с начала апреля до середины мая выползни почти пропадали из вида, бегая сначала вокруг своих незаметных кладок, а потом – вместе с крохотными, похожими на гусениц детёнышами, пока, наконец, дётеныши не подрастали достаточно, чтобы начать жрать родителей и друг друга, и после этого новое поколение тварей снова начинало рыскать по болотам в поисках очередной жертвы. Случаи разорения гнезд в конце апреля - начале мая все были описаны во время вылазок за яйцами, таких же, как сегодняшняя, но ничего особо странного в этом не было – других причин лезть к гнездам в это время года было мало. Разорения сами по себе ничем не выделялись – группа выползней подбегала к гнезду, один из них уводил за собой летуна, а остальные быстро высасывали яйца. Проблема заключалась в другом – все три года, когда это происходило, не удавалось получить ДНК и из других кладок. Один-два промаха случалось всегда, именно поэтому экспедиции шли, имея на руках не меньше трех координат гнезд, обычно – пять-шесть, но в те разы все гнезда по самым разным причинам оказались порчеными.
– Действительно, чертовщина. – буркнул Гиг, выключил планшет и закрыл глаза.
* * *
– Подъём! – ор дежурного Добрыни шибанул по мозгам Гига почти как сирена внешнего налёта. Он разлепил глаза и осмотрелся. Солнце только начало подниматься нал горизонтом, и редкие деревья отбрасывали длинные тени, делающие поверхность болота похожей на зебру.
– Ради разнообразия, на завтрак не добыча Цербера, а нормальная медузка! – жизнерадостно заорал тем временем Добрыня. Спальники резко зашевелились – медуз любили все. Гиг потряс головой, выполз из спальника, ополоснул лицо водой из фляги и поковылял к костру, у которого уже сидели капитан и Альфа.
– Кэп, ты видел, что те три раза им ничего не обломилось. – утверждающим тоном сказал Гигант вместо «доброе утро», присаживаясь на чей-то валяющийся рюкзак.
– Угу. – кивнул руководитель экспедиции. – Что самое печальное, никто так и не понял, что за фигня это была. Списали всё на тупость разведчиков, кого-то погнали из Внешки, за карасями следить. Я, конечно, понимаю, что это твоя мечта, но если что, погонят точно не тебя, так что на это не надейся.
– Я и не надеюсь. – Гиг почесал в затылке. – Смотри, ведь в те весенние налеты летуны были, так? Значит, все кладки эта чертовщина не угробила. Значит, оно каким-то образом знает, к каким кладкам идёт экспедиция и уничтожает именно их.
– Логично. Только как? Все это выглядело случайностями, если бы не выползни, даже я ничего не заподозрил бы.
– Как – с этим можно разбираться потом. – нахмурился ксенолог. – Нам надо понять, как добраться до пятого гнезда, чтобы оно ничего не учуяло. Ну то есть имеется ещё худший вариант – кладки уничтожаются после того, как были обнаружены разведчиками – но его рассматривать смысла нет, потому что тогда мы уже ничего не можем сделать.
– Вряд ли. Во всяком случае, так происходит не со всеми гнездами – внезапно улыбнулся Кэп – иначе зачем дергать выползней? Мы ведь в принципе могли их отогнать, да и вообще – это ненадежно, делать такие штуки в последний момент. Может быть, о некоторых целях оно узнает, когда мы уже на подходе. Значит, у нас теоретически есть шанс его обмануть… Непонятно, правда, как.
Гиг мрачно кивнул.
– Кощеевы иглы работают неделю. Значит, у нас есть еще четыре дня, включая сегодняшний. И без подготовки я к последнему гнезду теперь не сунусь. Значит, командуй полноценный лагерь… О, завтрак! – ученый подхватил миску и пошел к костру, где разливали суп из варёной медузы – деликатес, который в городе подавали только в лучших ресторанах.
На то, чтобы натянуть тенты солнечных батарей, Церберу и Маклауду понадобилось полчаса. После этого Кэп погнал всех, кроме Гиганта, в глубокую разведку, не теряя надежды обнаружить ещё одно гнездо. Впрочем, делалось это скорее для очистки совести – район был в принципе исследован, и вряд ли предыдущие команды что-то пропустили. Гигант тем временем вытащил из рюкзака ноутбук, подключился к тенту, используя его и как источник питания, и как антенну, и погрузился в работу, изредка хмыкая и затейливо матерясь. Его задачей было узнать о трёх неудачных экспедициях все, начиная от точного, до секунды, времени выходя и кончая точным числом потраченных патронов, и найти хоть какую-то закономерность, которая могла бы хотя бы приблизительно объяснить происходящее. Пахал он глубоко, стараясь не пропустить ни единой мелочи, потому что знал – в Лесу мелочей не бывает, равно как и невозможного.
К тому времени, когда солнце перевалило зенит, начали появляться первые донесения разведчиков. Ничего выдающегося в них не было, только Маклауду пришлось отбиваться от небольшой стайки выползней. Разозленный на вчерашний ужин, он даже не стал тратить патроны, а подпустил тварей чуть поближе и покрошил их топором, благо, число их было невелико. Почти все твари вместо мозгов имели многочисленные нервные узлы, и рубяще-дробящее оружие часто не уступало, а то и превосходило огнестрел. Кэп скинул отчеты Гиганту, тот кивнул и продолжил изыскания.
Капитан уже начал клевать носом, когда со стороны ученого раздалось хмыканье более жизнерадостное, чем обычно. В ответ на удивленный взгляд он махнул Кэпу рукой, подзывая к себе.
– Смотри. Кое-какие зацепки у меня в принципе уже есть. Все гнёзда, впоследствии разоренные выползнями, были найдены незадолго до выхода экспедиции, и их координаты сообщили бойцам непосредственно перед стартом. Что нам это даёт?
– Что чертовщине нужно много времени на подготовку? В случае со всеми остальными гнёздами она могла использовать что-то более тяжеловесное, с этими – не успевала.
– Маловероятно. Не было найдено ни одного уже разоренного гнезда, помнишь? Действо всегда совершалось на глазах у экспедиции, причем иногда – на первый день, иногда – на третий. Не, на совпадение не похоже, это экстренная мера. Но тогда получается, что об этих гнёздах чертовщина и в самом деле узнавала даже не в момент выхода команды, а в тот момент, когда к ним подходили.
– Тогда как она узнавала о тех гнездах, которые не были разорены выползнями? Они показывают, что она умеет узнавать о гнездах до того, как экспедиция вышла… Вообще это дает нам шанс.
– М?
– Пятое гнездо стоит пятым как раз потому, что мне о нём рассказали перед самым стартом, когда остальной маршрут был готов. Тогда у нас есть все шансы, что сейчас оно цело.
– И теперь нам нужно понять, как именно оно получает информацию из самой экспедиции. – Гиг с хрустом потянулся.  – Но лично я уже весь затек, включая мозги. Поохотимся?
– Только чтоб без твоих игрушек! – угрожающе произнес капитан. В силу профессиональной специфики Гигант всегда таскал в карманах кучу манков, приманивающих или отпугивающих разных тварей, капсулы с таргетированными ядами и прочие штучки, которые превращали честную охоту в занятие на грани браконьерства, если бы можно было себе представить Природнадзор, желающий сохранить фауну Леса, а не избавиться от неё раз и навсегда.
– Ты сомневаешься в моей честности?! – голос ученого звучал оскорбленно.
– После прошлого раза – да. Выворачивай карманы.
– А меня в компанию возьмёте? – голос Цербера раздался из-за тента чуть приглушённо.
– А разведкой заниматься кто будет?! – возмутились в один голос Гигант и капитан.
– У меня все равно сектор кончился. Там поле черного мха некислых размеров, видно, что недавно вырос. А пока я дойду до любого из остальных, они все равно уже повернут назад.
– Чёрт с тобой, пошли. – вздохнул Кэп. – Охотимся на обычных винтовках, не снайперских.
– Да я хоть на пистолете вас перестреляю.
– Гиг, эта молодежь много о себе возомнила! – возмутился капитан. – Давай покажем ему, как мы стреляли в 96м, во время весеннего прорыва!
– Во-первых, сплюнь. У нас есть все шансы его повторить. – мрачно усмехнулся ученый. – А во-вторых, покажем, конечно. Он, небось, еще по вирту бегал, когда мы с тобой фиолетовых летунов клали. В глаз, чтобы чучела не портить.
Несмотря на уверенность Гига, первого выползня положил всё-таки Цербер, причем заметить тварь кроме него никто не успел. Мстительно глянув на несколько ошеломлённых ученого с капитаном, снайпер не торопясь подошел к добыче и начал осматривать воротник.
– Оп-па, синий. Отлично, подарок сестре сделаю!
 – Подарок? – Гигант недоуменно наморщил лоб.
– Из вот этих синих воротников модно браслеты делать. Этакий знак признания от крепкого духом. – Цербер усмехнулся – Хотя, конечно, их у барыги иногда можно найти, так что обычно от крепкого кошельком получается.
– А почему именно синие? – понимание нюансов городской моды приходило к учёному неохотно
– А они самые редкие – пришёл на помощи Церберы капитан. – Их найти сложнее всего.
– Интересно. Слушай, кэп, вот тебе не обидно? У нас тут защита города, поиск неизведанного, романтика Леса, наконец, а у них там браслеты из выползней и медузы в ресторанах. – Гигант состроил мину обиженного на бездушный город человека.
– Ага, зато траперы, которые это всё в город таскают, дают нам едва ли не половину сведений о происходящем в Лесу. Ты не убивайся, а помоги добычу в лагерь оттащить. Синие выползни – они, конечно, не медузы, но есть их, в отличие от зелёных, можно.
В лагере они обнаружили вернувшегося Альфу, с невозмутимым видом пившего кипяток из помятой жестяной кружки. Игнорируя и увещевания, и прямые приказы сменить этот позор на нормальную универсальную термокружку стандартной модели, следопыт держался за раритет, туманно отбрехиваясь памятью о некой до сих пор милой его сердцу особе. В ответ на недоуменный взгляд он поведал, что у него уровень глюкозы в крови упал ниже критической отметки, а печенье из сухпайка, положенное туда как раз для таких случаев, он съел ещё вчера для стимуляции умственной деятельности и с утра про это совершенно забыл, да и вообще все остальные должны прийти не позже чем через полчаса. Гиг пожал плечами и сел обратно за ноутбук, но голоса Добрыни и Маклауда и в самом деле вскоре оповестили находившихся в лагере, что новых гнёзд не найден, из чего следовало, что им таки придётся разбираться с этой чертовщиной.
Капитан окинул отряд тяжелым взглядом.
– Камрады, ситуация критическая. У нас есть серьезные основания полагать, что пятое гнездо условно заминировано, и что если мы туда сунемся, оно будет оперативно уничтожено как вот это. – он кивнул головой в сторону поляны, где ещё вчера гуляли выползни. – Поэтому мы сидим здесь до упора, давая шанс доку понять, что здесь вообще происходит, а к гнезду, помолясь богам по выбору, идем только от полной безысходности, морально готовясь к провалу миссии. Так что можете придумывать, чем занять завтрашний день.
– Кэп, а это гнездо – оно далеко вообще? – задал вопрос осмелевший после победы в стрелковом состязании Цербер – А то вдруг мы его уже того?..
– Далеко, часа… – начал говорить капитан, но был прерван Гигантом, который оторвался от ноутбука и внимательно прислушивался к разговору.
– Боец, ты же сам должен знать. Тебе же по протоколу положено перед выходом занести в планшет полную схему вылазки.
 – Ну, я записал… Финальную версию маршрута. – неожиданный вопрос явно сконфузил снайпера. – Но там потом изменения были… Перед выходом не до того было, какая разница, всё равно ведут Кэп и Альфа, я же боевая поддержка…
– Таак… –  протянул Гиг, в глазах которого начал возникать проблеск понимания. – Господа, поднимите, пожалуйста, руки те, кто ещё не знает расположения последнего гнезда. Спокойно, вам за это ничего не будет, хотя в нормальных обстоятельствах следовало бы. Кэп, подтверди.
Капитан неуверенно кивнул и вверх поползли руки Маклауда и Добрыни.
– А скажите мне, пожалуйста, часто вы вот так ходите, полностью полагаясь на лидера и следопыта?
– Легче сказать, когда мы так не ходим. – стыдливо уставясь в землю, пробурчал Добрыня. – Только когда карта на трёхдневном брифинге совпадает с финальной.
– То есть почти никогда… – ксенолог обвел отряд переполненным азартом взглядом. – Господа, не хочу вас расстраивать, но среди нас завёлся стукачок.
Наступила гробовая тишина.
– Гигантушка, а ты точно ничего не ел, не проварив как следует? – Участливо справился Альфа. – Кому тут стучать, тварям? Ты же лично потратил два года, убеждаясь, что они неразумны и не идут на переговоры.
– Не, не ел. – отмахнулся Гиг. – Я весь день задавал себе не тот вопрос. Я пытался понять, как именно эта чертовщина узнает, к каким кладкам мы направляется, при том, что никого вокруг явно нет. А надо было спрашивать, почему она не узнает об этом, когда мы только вышли с базы. Собственно вот и ответ – потому что про последние найденные гнезда, про которые не говорилось на трёхдневном брифинге, половина команды ни черта не знает. Если мы пойдём без этих троих, мы почти наверняка дойдем до гнезда, – ксенолог резко погрустнел – после чего будем сожраны мамой и прилетевшим на подмогу папой. Впрочем – он щелкнул пальцами – вряд ли в это завязаны все трое. Безрезультатные экспедиции за яйцами – это скорее исключение, нежели правило, значит, то, что позволяет информировать тварей о нашем маршруте, встречается довольно редко. Значит, задача на завтра ясна – играть в Шерлока Холмса и пытаться понять, кто из наших молодых бойцов является причиной всего этого бардака, который мы тут наблюдаем… Так, а что с ужином? Господа подозреваемые, покормите работников умственного труда!
Утро встретило отряд тяжёлыми облаками, мелким дождичком и атмосферой взаимной подозрительности. Добрыня задумчиво наигрывал на синтезаторе похоронный марш, Цербер переключил снайперку на маломощный лазер и стрелял по шишкам, Маклауд с самым угрожающим видом точил топор. Все они изредка бросали друг на друга неприязненные взгляды. Кэп бессмысленно перебирал личные дела троицы, видимо, ругая себя последними словами за неправильный подбор бойцов, Альфа, умудрённый опытом многих походов, спал, надвинув шляпу на глаза. Гиг лихорадочно топтал клавиатуру ноутбука, прочёсывая в этот раз не детали самих походов, а биографии участников, и ничего вокруг себя не видел.
– Слушай, – раздался у него над ухом приглушенный голос Кэпа – ты знал, что Маклауд, оказывается, того… Голубой?
– Знал, конечно. – Не отвлекаясь от ноутбука в тон ему ответил ксенолог. – Я же тут не только учёный, но и медик, мне такие вещи положено знать. Только это ни к чему не приведёт – во Внешке геев дофига, почти десять процентов, была куча экспедиций, куда ходили геи-новички и которые прошли успешно. Хотя что-то в этом, конечно, есть – он показал на экран – В тех трёх экспедициях во всех были женщины, которых у нас тут намного меньше, чем геев. – Он печально вздохнул. – Впрочем, это тоже ложный след, были и экспедиции, в которых были женщины и которые завершились успешно. Так что – ура-ура – нам не придется оправдываться перед феминистками и ЛГБТ-сообществом города…
Цербер, которому, очевидно, надоели упражнений в стрельбе, подсел к Добрыне и начал вслушиваться в заунывные звуки синтезатора.
 – Первый раз переносной синт вижу.
– На атомных батарейках. Хватает на сутки звучания, весит мало, складной, опять же… Такие от силы полгода назад в продаже появились, когда батарейки наконец-то разрешили. – Добрыня прервал кладбищенский мотив. – Не верю я, что кто-то из нас нарочно Лесным стучит. Оно, наверное, как-то само получается.
– Ну, опыты по телепатии в городе до сих пор неизменно проваливались. Так что вряд ли эта дрянь мысли читает.
– Не надо отбрасывать что-то, если этого не нашли в городе. – Раздался голос из-под шляпы Альфы. – Это не город, родные, это Лес. Тут всякое бывает, непознанного куда больше, чем известного. С чего, вы думаете, у дока усы седые? От того, что видит он это каждый день по работе. Я удивляюсь, почему он не облысел до сих пор от многих знаний.
– А ты чего не облысел? – подал голос Маклауд, пробуя остроту лезвия ногтем.
– А я обо всем этом стараюсь не думать. Я воспринимаю Лес как должное. Другие в следопытах не задерживаются, кто к ученым перебегает, а кто по карьерной лестнице карабкаться принимается. Надо будет вам как-нибудь рассказать, как мы с доком и капитаном в первый раз в Лес пришли…
– Эй, Альфа, кончай байки травить, мне позарез перекур нужен. – Гиг поднялся с земли, захлопнув ноутбук. – Кто-нибудь, время скажите, а? У меня батарейка биоса сдохла.
Добрыня поддернул рукав и посмотрел на часы.
– Без пятнадцати три. А у нас тем временем всего два дня осталось, если сегодняшний не считать, причем день нам отсюда выбираться. – Он поймал на себе удивленный взгляд Цербера и Маклауда. – Что? Ну да, я наручные часы ношу. Мне синим браслетом похвастаться хочется, у меня, в конце концов, прав на него побольше, чем у некоторых, а просто браслет носить – это как бы мужику не к лицу. – Боец слегка покраснел.
– Синий браслет, говоришь? – Задумчиво протянул Гигант, нависая над сидящей над рюкзаках троицей. – Мужику не к лицу, говоришь? Это интересно. Кэп!
– Что? – Капитан поднял голову от планшета.
– А синие выползни… Они насколько редкие?
– Очень. Они поодиночке почти никогда не ходят, обычно примыкают к стае зеленых, и попадаются где-то в одной стае из 50.
– Так, в совпадения я не верю. Только б я его не выбросил… – Гигант рванул к рюкзаку и начал выкидывать из карманов непонятные устройства и пробирки. Даже Альфа приподнял шляпу, с удивлением наблюдая за столь редким взрывом Гиговской активности.
– Вот он! – сияющий как вынутая из кислоты монета, ксенолог направился в сторону замершей троицы, помахивая странного вида прибором. – Господа, скажите мне, чем город принципиально отличается от Леса, помимо зданий, дорог и людей?
– Эээ…
– Омега-глушилкой. – неуверенно сказал Маклауд.
– Молодец! Когда вернёмся, напомни, чтоб я тебя официально пригласил ко мне в лабораторию. Собственно, именно благодаря этому устройству непонятного происхождения мы сейчас прохлаждаемся, а не сигнализируем в город, чтобы они срочно начали прочёсывать весь Лес в поисках целых гнезд. Все лесные твари зависят от омега-поля, напряжённость которого в городе близка к нулю, и даже в случае полного падения периметра мы рискуем только наружными делянками вроде любимой Кэповой семнадцатой… – Гиг хитро прищурился. – А это – чувствительный омега-детектор. В принципе, он почти бесполезен, до сих пор не было найдено никаких омега-волн, единственное колебание – это от нуля до фона на границе города, плюс омега-передатчики… До сих пор. Дай руку! – вдруг резко приказал он Добрыне. Тот зачарованно протянул вперед левую руку, заметив мимоходом, что ксенолог непойми когда успел надеть толстые просвинцованные перчатки.
Гиг поднес прибор к часам и стрелка явственно задрожала.
– Яйца наши. – купаясь в лучах одному ему видимой славы заявил ученый. – А нобелевка – моя. Господа, синие выползни – телепаты, причем достаточно сильные. Шутка ли – преодолеть межвидовой барьер! Правда, для приема человеческих мыслей им, по-видимому, нужна антенна… Вот эта. – он показал на браслет. – Во всех предыдущих сорвавшихся вылазках были женщины, видимо, они носили такие же браслеты. А вот для передачи своих мыслей человеку – похоже, что нет. Альфа, ты ведь перед третьим гнездом травил байки про наши похождения к фиолетовым летунам? Прогнать розовых летунов с гнезда вместе с яйцами у них времени не было, мы его тоже довольно поздно нашли, но вот отправить туда своего у них времени хватило. Эта тварь тихо сидела в кустах и внушала нам, что мы видим брошенное гнездо фиолетовых, объект, который, как ей казалось, мы воспримем как абсолютно бесполезный. Они не знали, где находится наша четвертая цель и пеленговали нас, а окончательно убедившись, куда мы идем, послали туда стаю зеленых выползней, чтобы уничтожить кладку до того, как мы возьмем образец. А вот после этого у них произошел сбой. Вместо того, чтобы двинуть либо на базу, либо к очередной кладке, как это было на их памяти уже три раза, мы застряли на месте. Они решили, что дело в каких-то проблемах с приемом, – я полагаю, не в таких словах, конечно, – один из них подошел поближе и был застрелен Цербером. И теперь, Добрыня, мы вынуждены попросить тебя покинуть отряд. Я не могу быть уверен, что, сняв браслет, ты перестанешь ими детектироваться, а читать мысли им на этом этапе уже не нужно. Так что придется тебе одному вернуться на базу. Там сразу пройдешь в лабораторию и попросишь посадить тебя в омега-защищенный отсек. Ты это… извини, – Гиг внезапно сконфузился, – но ты сейчас – очень ценный объект для изучения. Это на пару недель, вряд ли больше, хотя потом, возможно, придется запретить тебе покидать зону действия глушилки. Как и всем остальным, носившим синие браслеты. Мда, работы будет – непочатый край… Ладно, сворачиваемся. – ученый спрятал детектор в карман и неожиданно хлопнул по плечу Добрыню. – Ты хороший парень. Серьезно. Но сейчас нам деваться некуда. Вернемся – еще поговорим.
Отряд понемногу зашевелился. К погрустневшему Добрыне подошел Альфа и начал что-то втолковывать уверенным голосом, Кэп принялся помогать Маклауду сворачивать тент, Гиг и Цербер паковали в рюкзаки выброшенные приборы и винтовку. Минут через пятнадцать все были в сборе. Капитан пожал руку Добрыне, и тот вполне бодро и даже что-то насвистывая пошёл на запад. Оставшаяся пятерка уверенно направилась на юг.
– Идти нам около двух часов – говорил на ходу Кэп. – Я думаю, полчаса мы потратим на птицу, впятером это вполне реальная задача, особенно со снайпером, заночуем там же, завтра утром тронемся на базу. Но должен предупредить – розовый летун на яйцах – это неприятная штука. Причем если её не забить быстро, она позовет самца, который ещё хуже. Поэтому бить её надо быстро, желательно – с одного залпа. На теле имеется девять ключевых точек, все их выносить необязательно, пяти хватит с лихвой. Цербер, на тебе главное – кричалка. Если она заорет, утро мы точно будем встречать в зомбятнике. Так что ты уж постарайся. Цели я лазером покажу, она видит ультразвуком. Слышит, кстати, в основном им же, так что если мы её не растревожим специально, она на нас не бросится. Всё, дальше бережем дыхание.
Сосны вокруг встречались все чаще, пока команда не оказалась наконец в густом лесу. Идти стало, как ни странно, полегче – вместо грязи ботинки встречали усыпанную хвоей землю, до которой дождь почти не долетал, задерживаемый кронами. Все вошли в ритм, но тут Кэп внезапно остановился и поднял руку.
– Все, гнездо близко. Готовьте винтовки, заряжайте разрывными. Гиг, у тебя что-нибудь особенное есть?
– Не в этот раз – ответил ксенолог, копаясь в рюкзаке. – Кстати, напоминаю – если что, я должен взять образцы ДНК и переслать последовательности на базу, даже если всех остальных в это время будут жрать по частям. Собственно, Альфа подтвердит – это уже случалось пару раз. Так что после первых выстрелов я иду вперёд, а вам придётся работать без меня.
 – Принято. – кивнул капитан и достал из кармана лазерную указку с подвешенным к ней брелоком в виде кошечки. – Пошли, и постарайтесь слишком сильно не шуметь.
Держа оружие на изготовку, они вышли на край небольшой поляны. В её центре раскинулось гнездо метров пяти в диаметре, а на нем сидел розовый летун. Будь он самую малость выше, и его поиск вообще не представлял бы проблем – он бы просто торчал из леса как подосиновик из травы. Кэп проверил указку, посветив себе в ладонь и повернулся к остальным.
– Цербер, твоя мишень – первая треть шеи, вот здесь – зеленое пятнышко заплясало по розовой как мечты одиннадцатилетней девочки коже твари. – Позвоночник ты ей точно не перешибешь, но орать она не сможет. Маклауд, бьешь в солнечный узел – луч чиркнул в районе живота. – Альфа, Гиг…
– Как обычно. – по невозмутимому лицу тощего следопыта промелькнула кровожадная ухмылка. – Не в первый раз охотимся.
Гигант кивнул, переставил на пару сантиметров вытащенный из рюкзака чемоданчик у ног и передернул затвор.
– На счет три. Раз… Два… Три!
Пять выстрелов слились в один. На теле летуна появились кровавые воронки, он дернул головой, попытался развернуть крылья и завалился назад. В ту же секунду Гиг подхватил кейс и, закидывая винтовку за спину, бросился к вожделенным яйцам.
– Неплохо бы занять оборону вокруг гнезда. – спокойно сказал капитан. – В принципе, сюрпризов быть уже не должно, но мало ли… Пошли.
Ксенолог тем временем опустился на землю около торчащего из-под туши яйца, открыл кейс, оказавшимся чем-то похожим на ноутбук-мутант, и принялся забивать в скорлупу щуп, провода от которого тянулись куда-то под клавиатуру.
– Мне нужно семь минут. После этого…
Закончить мысль ему не дал рык, раздавшийся сразу со всех сторон.
– Выползни – раздался ленивый голос Альфы. – Причем много.
Гиг закончил возиться с щупом и стремительно набирал что-то на клавиатуре.
– Задержите их на шесть минут тридцать секунд. Как угодно. У меня такое ощущение, что я чего-то не учел, и эти твари нас выследили. К счастью, с небольшим опозданием.
Рык и подвывание приближались, Цербер со снайперкой залез на тушу, остальная команда рассредоточилась вокруг. Наконец, первая ящерица показалась среди деревьев и немедленно получила разрывную в лоб. Ее собратья ответили на это взрывом всевозможных отвратительных звуков и рванулись вперед.
Примерно через четыре минуты бойцам пришлось отложить винтовки и перейти на топоры. Натиск начал было понемногу ослабевать, но тут подал голос Альфа.
– Мне очень не нравится это жужжание – прокричал он, проламывая очередной чешуйчатый череп. – Это похоже на термитов.
– Готовьтесь разбежаться! – Кэп сориентировался быстро.
Раскидав ближайшие ряды тварей, бойцы расчистили площадку вокруг Гига, который продолжал отбивать непонятные композиции на своем устройстве, изредка отмахиваясь топором. Тут жужжание стало совсем невыносимым, и к нему присоединился треск.
– Падает! Отходите! – Кэп пинком откинул особо настырную ящерицу, почему-то оказавшуюся вне своры, и приготовился покинуть опасную зону. Ксенолог вцепился в кейс и приготовился откатиться вместе с ним, как вдруг непонятно откуда взявшийся выползень намертво вцепился ему в ногу. Рывок был потерян, и Гигу оставалось только наблюдать, как идеально прямой ствол сосны падает прямо на него. Аккомпанементом этому зрелищу служил писк устройства, сообщавший об окончании передачи данных. Задача экспедиции была выполнена.
– Караси. Как же хорошо разводить карасей. – успел пробормотать ученый прежде чем дерево размозжило ему череп.
Просыпаться было сложно – в голову вбивали длинные гвозди, в ушах раздавалось дребезжание, а все тело было будто ватным. Наконец, с огромным трудом Гиг открыл глаза. Ну конечно, палата постмортальной реабилитации, больше известная служащим Внешней разведки как «зомбятник». Неимоверным напряжением памяти, которое было встречено взрывом головной боли, ученый вызвал перед глазами образ падающей сосны. Значит, его Иглу таки дотащили до дома и слили воспоминания в новое тело. С одной стороны, это хорошо – опыт собственной смерти лишним не бывает. С другой… Гиг умирал всего три раза, включая этот, а вот иглу Альфы приходилось тащить на базу раз тридцать, и во что после всего этого превратилась его психика, оставалось только гадать. Может, надо запретить имплантацию последней минуты памяти?.. Не сумев закончить мысль, ксенолог провалился обратно в беспамятство.
– Ну что, герой, очухиваешься? – голос Кэпа был до неприличия бодр.
Второе пробуждение было легче и не очень отличалось от утра после хорошей пьянки. Гигант сел на койке и криво ухмыльнулся.
– Получать сосной по башке было менее приятно. Там же был полный дурдом, как вы умудрились выбраться сами и вытащить меня?
– После того, как тебя зашибло, все твари убежали. Кстати, ребята из твоей лаборатории уже успели объяснить, почему. Помнишь, ты тащил труп выползня?
– Ну?
– Антенной является все тело, не только воротник. Правда, воротник работает лучше всего. Так что твари сумели прочесть из тебя только приблизительное направление на кладку, и им пришлось побегать, вот они и опоздали. Но что самое смешное, они, судя по всему, прочли, что ты – центральная часть операции. Поэтому после того, как тебя убило, они, похоже, сочли задачу выполненной и разбежались. Твое бесконечное самомнение спасло нам шкуры, даже и не знаю, что тебе по этому поводу сказать.
– Подожди-подожди… А как мои смогли все это выяснить?
– Скажи спасибо Добрыне с его браслетом. Им хватило пары часов, чтобы нащупать модуляцию и начать читать слепки излучения с браслета. Эта штука пишет все, что передается в омега-эфире.
– То есть теперь мы можем подслушивать выползней?
– А толку? То, что удалось прочесть – это мысли людей. Выползней придется расшифровывать, а это, по словам твоей команды, задача совсем другого уровня, неизвестно, сколько времени это займет. Так что будем ходить по старинке, по разведданным Альфы. Кстати! – Кэп широко улыбнулся – Я поднял перед начальством тему денег.
– И что? – кисло спросил Гиг.
 – На фоне твоих успехов они не просто согласились увеличить финансирование. В свете открывшихся сведений они прислали специалиста по омега-полю. Помнишь, ты жаловался на нехватку слабого пола во Внешке? Теперь прекрасная девушка будет работать под твоим началом.
– Черт! – ксенолог схватился за голову. – Это мне ее натаскивать, охранять на вылазках, выслушивать жалобы на зарплату и идиотов-бойцов…
– Идиоты-физики не лучше, я привычная. – раздался веселый женский голос от двери в палату.