ПЕСНЬ ЧЕТВЕРТАЯ



                  1 Ворвался в глубь моей дремоты сонной
                    Тяжелый гул, и я очнулся вдруг,
                    Как человек, насильно пробужденный.

                  4 Я отдохнувший взгляд обвел вокруг,
                    Встав на ноги и пристально взирая,
                    Чтоб осмотреться в этом царстве мук.

                  7 Мы были возле пропасти, у края,
                    И страшный срыв гудел у наших ног,
                    Бесчисленные крики извергая.

                 10 Он был так темен, смутен и глубок,
                    Что я над ним склонялся по-пустому
                    И ничего в нем различить не мог.

                 13 "Теперь мы к миру спустимся слепому, -
                    Так начал, смертно побледнев, поэт. -
                    Мне первому идти, тебе - второму".

                 16 И я сказал, заметив этот цвет:
                    "Как я пойду, когда вождем и другом
                    Владеет страх, и мне опоры нет?"

                 19 "Печаль о тех, кто скован ближним кругом, -
                    Он отвечал, - мне на лицо легла,
                    И состраданье ты почел испугом.

                 22 Пора идти, дорога не мала".
                    Так он сошел, и я за ним спустился,
                    Вниз, в первый круг, идущий вкруг жерла.

                 25 Сквозь тьму не плач до слуха доносился,
                    А только вздох взлетал со всех сторон
                    И в вековечном воздухе струился.

                 28 Он был безбольной скорбью порожден,
                    Которою казалися объяты
                    Толпы младенцев, и мужей, и жен.

                 31 "Что ж ты не спросишь, - молвил мой вожатый,
                    Какие духи здесь нашли приют?
                    Знай, прежде чем продолжить путь начатый,

                 34 Что эти не грешили; не спасут
                    Одни заслуги, если нет крещенья,
                    Которым к вере истинной идут;

                 37 Кто жил до христианского ученья,
                    Тот бога чтил не так, как мы должны.
                    Таков и я. За эти упущенья,

                 40 Не за иное, мы осуждены,
                    И здесь, по приговору высшей воли,
                    Мы жаждем и надежды лишены".

                 43 Стеснилась грудь моя от тяжкой боли
                    При вести, сколь достойные мужи
                    Вкушают в Лимбе горечь этой доли.

                 46 "Учитель мой, мой господин, скажи, -
                    Спросил я, алча веры несомненной,
                    Которая превыше всякой лжи, -

                 49 Взошел ли кто отсюда в свет блаженный,
                    Своей иль чьей-то правдой искуплен?"
                    Поняв значенье речи сокровенной:

                 52 "Я был здесь внове, - мне ответил он, -
                    Когда, при мне, сюда сошел Властитель,
                    Хоруговью победы осенен.

                 55 Им изведен был первый прародитель;
                    И Авель, чистый сын его, и Ной,
                    И Моисей, уставщик и служитель;

                 58 И царь Давид, и Авраам седой;
                    Израиль, и отец его, и дети;
                    Рахиль, великой взятая ценой;

                 61 И много тех, кто ныне в горнем свете.
                    Других спасенных не было до них,
                    И первыми блаженны стали эти".

                 64 Он говорил, но шаг наш не затих,
                    И мы все время шли великой чащей,
                    Я разумею - чащей душ людских.

                 67 И в области, невдале отстоящей
                    От места сна, предстал моим глазам
                    Огонь, под полушарьем тьмы горящий.

                 70 Хоть этот свет и не был близок к нам,
                    Я видеть мог, что некий многочестный
                    И высший сонм уединился там.

                 73 "Искусств и знаний образец всеместный,
                    Скажи, кто эти, не в пример другим
                    Почтенные среди толпы окрестной?"

                 76 И он ответил: "Именем своим
                    Они гремят земле, и слава эта
                    Угодна небу, благостному к ним".

                 79 "Почтите высочайшего поэта! -
                    Раздался в это время чей-то зов. -
                    Вот тень его подходит к месту света".

                 82 И я увидел после этих слов,
                    Что четверо к нам держат шаг державный;
                    Их облик был ни весел, ни суров.

                 85 "Взгляни, - промолвил мой учитель славный. -
                    С мечом в руке, величьем осиян,
                    Трем остальным предшествует, как главный,

                 88 Гомер, превысший из певцов всех стран;
                    Второй - Гораций, бичевавший нравы;
                    Овидий - третий, и за ним - Лукан.

                 91 Нас связывает титул величавый,
                    Здесь прозвучавший, чуть я подошел;
                    Почтив его, они, конечно, правы".

                 94 Так я узрел славнейшую из школ,
                    Чьи песнопенья вознеслись над светом
                    И реют над другими, как орел.

                 97 Мой вождь их встретил, и ко мне с приветом
                    Семья певцов приблизилась сама;
                    Учитель улыбнулся мне при этом.

                100 И эта честь умножилась весьма,
                    Когда я приобщен был к их собору
                    И стал шестым средь столького ума.

                103 Мы шли к лучам, предавшись разговору,
                    Который лишний здесь и в этот миг,
                    Насколько там он к месту был и в пору.

                106 Высокий замок предо мной возник,
                    Семь раз обвитый стройными стенами;
                    Кругом бежал приветливый родник.

                109 Мы, как землей, прошли его волнами;
                    Сквозь семь ворот тропа вовнутрь вела;
                    Зеленый луг открылся перед нами.

                112 Там были люди с важностью чела,
                    С неторопливым и спокойным взглядом;
                    Их речь звучна и медленна была.

                115 Мы поднялись на холм, который рядом,
                    В открытом месте, светел, величав,
                    Господствовал над этим свежим садом.

                118 На зеленеющей финифти трав
                    Предстали взорам доблестные тени,
                    И я ликую сердцем, их видав.

                121 Я зрел Электру в сонме поколений,
                    Меж коих были Гектор, и Эней,
                    И хищноокий Цезарь, друг сражений.

                124 Пентесилея и Камилла с ней
                    Сидели возле, и с отцом - Лавина;
                    Брут, первый консул, был в кругу теней;

                127 Дочь Цезаря, супруга Коллатина,
                    И Гракхов мать, и та, чей муж Катон;
                    Поодаль я заметил Саладина.

                130 Потом, взглянув на невысокий склон,
                    Я увидал: учитель тех, кто знает,
                    Семьей мудролюбивой окружен.

                133 К нему Сократ всех ближе восседает
                    И с ним Платон; весь сонм всеведца чтит;
                    Здесь тот, кто мир случайным полагает,

                136 Философ знаменитый Демокрит;
                    Здесь Диоген, Фалес с Анаксагором,
                    Зенон, и Эмпедокл, и Гераклит;

                139 Диоскорид, прославленный разбором
                    Целебных качеств; Сенека, Орфей,
                    Лин, Туллий; дальше представали взорам

                142 Там - геометр Эвклид, там - Птолемей,
                    Там - Гиппократ, Гален и Авиценна,
                    Аверроис, толковник новых дней.

                145 Я всех назвать не в силах поименно;
                    Мне нужно быстро молвить обо всем,
                    И часто речь моя несовершенна.

                148 Синклит шести распался, мы вдвоем;
                    Из тихой, сени в воздух потрясенный
                    Уже иным мы движемся путем,

                151 И я - во тьме, ничем не озаренной.