Day with RT

XXXXXXX

MUSIC: Afternoon

Если вам интересно моё мнение, фраза "притяжение противоположностей" сильно переоценена.

Конечно, иногда она подходит. Например, когда вы видите прогуливающегося по улице огромного неуклюжего бодибилдера, держащего в руке маленькую ручку своей девушки. Или когда вы заходите в суши бар и видите красивую блондинку-супермодель, сидящую за одним столом с нёрдом. Но все люди понимают, что два совершенно разных человека, не имеющих ничего общего между собой, не очень-то будут уживаться вместе.

Когда-нибудь, после особенно дикой вечеринки, девушка или парень все же решат расставить все точки над i и выяснят, что у них нет ничего общего, кроме физического влечения, и они расстанутся. Так происходит всегда. Чтобы отношения длились долго, должна быть общая почва под ногами. Противоположности притягиваются только в сюжетах романтических книг, в реальной жизни этого не бывает.

Поэтому это так сложно, описать отношения между мной и моей девушкой.

С логической точки зрения, мы совершенно не подходим друг другу. В моём сердце (хе-хе, сердце), я любил представлять себя таким правильным ученым. Логичным, точным и рациональным. Всякий эффект всегда следует за действием. Ты наблюдаешь, затем выявляешь теорию, и так далее. Было приятно осознавать, что вселенная представлена в каком-то определённом порядке, и всё, что ты делаешь, как-то осмысляет этот порядок. Вносит суть в весь этот хаос и путаницу. Это то, чем занимаются ученые.

С другой стороны, она...

Она была будто выдернутой из сознания мыслителя, размышляющего о великом, причудливым художником  всего с парой незримых связей с реальностью. Идеальное описание человека, отделённого в бесконечной абстракции от всех оттенков реальности. Та, кто мог интерпретировать вопрос "Как дела?" в глубокое психологическое утверждение, построенное на незыблемом фундаменте реалий человечества. Придумывает вопросы, на которые никто не может ответить, после чего спрашивает "почему?". В общем, она делала то, что обычно делают художники.

Мы были полными противоположностями. Может быть, никогда не понимали друг друга полностью. Никто из наших друзей не имел представления, что же такого мы видим друг в друге. Но, несмотря на это, я всё еще люблю её. И уверен, она любит меня.

Я переложил сумку, что я нес, из одной руки в другую, чувствуя, как фрукты внутри перекатываются с места на место. Этот запах апельсинов теперь будет преследовать меня весь оставшийся день, но мне это даже нравится. Они стоили достаточно много, а мне теперь приходится подсчитывать каждую монетку, но они предназначены для неё. И это всё, что меня сейчас волновало, серьёзно.

Я любил наблюдать за городом в эти часы. Обычно в такое время суток я сижу на лекции или в лаборатории. Но в этот раз мне наконец-то дали шанс увидеть город в ярких лучах солнечного света. Было достаточно тихо, все сидели по своим офисам и школам. Тут и там можно было встретить лишь пару пожилых людей, наслаждающихся погодой.  На другой стороне улицы парочка хорошо одетых дам проходились рядом с витринами магазинов, беспечно общаясь друг с другом.

Мой профессор вел сегодня всего пару лекций, так что я мог уйти пораньше и встретить её. Я бы пропустил пары полностью, если бы не квантовая механика, в которой я немного отстаю. Так что я решил встать пораньше, сделать завтрак на двоих, помочь ей одеться, поцеловать её и пообещать встретиться позже на нашем обычном месте.

"Сегодня мы покроем всю тему квантовой запутанности," начал профессор Оно. "Теперь, пожалуйста, уделите мне особое внимание, потому что тема достаточно каверзная для начинающих."

Он начал рассказывать теорию, и сперва я старательно делал заметки в тетради. Потом что-то как будто поразило меня, после чего я положил ручку в удивлении. Достаточно скоро широкая ухмылка растянулась на моём лице, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы не засмеяться в голос.

Конечно, Оно это заметил. Когорта физиков в нашем универе и так была мала, а та часть, что ходила на квантовую механику, была еще меньше. Сейчас в аудитории присутствовало только 8 человек. Прервав свою лекцию на середине, профессор уставился на меня.

"Накай, похоже, ты доволен собой."

"Извините, сэр."

"И чему же ты так рад?"

"Ничего особенного, сэр."

"Да неужели? Может тогда ты мог бы рассказать нам суть работы квантовой запутанности?"

На этот раз я не смог сдержаться и засмеялся на всю аудиторию. Но прежде, чем профессор Оно успел бы стереть меня в порошок, я быстро произнёс всё то, что успело отложиться в подкорках моего мозга:

"При взаимодействии двух частиц, они могут связаться таким образом, что изменение, касающиеся одной из них, будут зеркально отображаться в другой, несмотря на расстояние между ними. Поэтому такие частицы связаны между собой, или по-другому, запутанны."

Оно явно такого не ожидал, он даже раскрыл рот от изумления. Перед тем, как я успел сказать что-либо еще, он закашлял, пытаясь скрыть своё смущение.

"Что ж, похоже, не смотря на свою выходку,  ты уделил достаточно внимания лекции."

Я уклонился от вопрошающих взглядов со стороны своих одногруппников. Определение я ответил, не глядя в тетрадь, потому что оно идеально описывает мою ситуацию, и от этого было очень легко его запомнить.

Две частицы (люди), разделённые огромной дистанцией (ну же, расскажите мне об этом), могут стать настолько неразлучно связаны, что изменение в одной из них вызывает ответное изменение в другой.

Вот что это было. Это было идеальное определение для описания сложившихся отношений между мной и Рин.

ХХХХХХХ

MUSIC: School days

Я ждал светофор, напевая про себя песню и смотря на дорогу. Машин я не видел, так что решил по-простому быстро перебежать дорогу. Но что-то удерживало меня на месте, не давая это сделать. Через мгновение я понял, что это было. Мои импульсы беззаботности сдерживались мыслями о Рин. В конце концов, кто-то решил убедиться, что пока её голова была в облаках, никакие самолёты там летать не будут. Я сбросил её якорь вниз на землю, пока она свободно кружилась на ветру.

Не делай этого, Хисао.

Сделай это, Хисао.

А если тебя собьёт машина? Ты можешь умереть.

Да, но ты можешь умереть в любой день. Жизнь коротка. Просто иди и сделай это. Любой момент без неё считается моментом,  потраченным впустую.

Я оценил все за и против и решил быстро перебежать дорогу на красный свет. Весь сюрреалистичный спор в моей голове теперь выглядел немного глупо. Хотя мне кажется, что это был именно то состояние, в котором каждый день пребывало сознание Рин. Проверив сумку с апельсинами, я продолжил свой путь в парк.

После выпуска из академии Ямаку моих баллов с лихвой хватило на поступление в университет на физический факультет. Я любил физику. Мне казалось, что, несмотря на мой выспренний взгляд на предмет, чем больше физики исследовали, экспериментировали и обсуждали, тем больше они понимали, что всё еще существует огромное количество информации, которую просто необходимо открыть. Много лет назад ученые в самом деле были людьми, пытающимися выжать смысл из неизведанных тайн вселенной. Сейчас же, они стали людьми, которые со смехом могут признать, что не имеют представления о том, что они изучают, но они всё равно будут любить этим заниматься.

Мне нравился такой подход. Звучало довольно подходяще.

Мои родители с большой неохотой позволили мне поступить в такой далёкий от дома университет, правда они смягчились, когда я доказал им, что во время пребывания в Ямаку стал более самостоятельным. Больше всего они волновались по поводу моих таблеток, и, по правде говоря, с этой темой я и сам немало волновался, непросто это было скрыть. Мать набирала мне сообщения каждое утро и вечер, напоминая о приёме 17 различных таблеток, которые облегчали моё состояние. Аритмия, или Синдром удлиненного интервала QT, если хотите вдаваться в подробности. Физическая нагрузка чрезмерно напрягает моё сердце. Бейсбольный мяч, ударивший меня в грудь, может убить меня. Неприятная опция моей жизни, но я научился уживаться с ней.

Рин получила художественную стипендию после выпуска. Хоть учитель рисования в Ямаку и был черств и жесток, рекомендация для его "звездного ученика" выстрелила. Она была принята в университет на бюджетное место, что было очень кстати, потому что мы решили арендовать маленькую квартирку на свои средства.

Было нелегко убедить родителей в том, что нам это было необходимо. В конце концов, мистер и миссис Тедзука посчитали, что для Рин будет лучше, если кто-то будет приглядывать за ней и быть всегда рядом, а кто справится с этой задачей лучше, чем её парень? Что до меня, то я сумел убедить родителей, что я достопочтенный юный джентльмен, который не воспользуется ситуацией, пока будет жить с девушкой.

"Ради бога, предохраняйтесь."

"Отец!"

"Я серьёзно. Бесполезно притворяться, что у вас двоих не будет секса. Так что всё, что я могу посоветовать, предохраняйтесь. Мне ли не знать..... Пообещай мне, или я не соглашусь."

Я с выражением недоверия уставился на отца. Он был из того типажа прежних людей, мужчина, которому было сложно говорить с сыном на любые темы, тем более на мужские, тем более о сексе. Не помню, чтобы мы обсуждали этот вопрос раньше. Но сейчас он выглядел очень серьёзным, так что у меня особо не было выбора, кроме как пообещать ему и закончить этот разговор. К счастью, моя мать плавала в совершенно ином типе водоёмов.

"Хисао, дорогой, ты уверен, что это то, чего ты хочешь?"

"Уверен я уверен мам."

"Просто эта...Рин...."

"Что не так? Ты её не любишь?"

"Люблю, люблю," начала мать быстро. "Но Хисао, ты должен признать, что она не похожа на остальных, более обычных людей."

"Мам, я знаю это. Поэтому я и хочу остаться с ней."

"Ты действительно так серьёзно настроен? И вправду хочешь остепениться с этой девочкой?"

Я подавил в себе неистовство и успокоился.

"Конечно хочу. Я люблю её."

После этого мать больше ничего мне не ответила. Было радостно, что всё это закончилось, иначе я мог бы не выдержать и огрызнулся бы ей. В конце концов, она желала мне лишь добра. И я принимал её сторону. Жить с кем-то, похожим на Рин, было большим риском. Если бы случилось какое-то непредвиденное происшествие (скажем, внезапный сердечный приступ), знала бы она, что надо делать? Но все отношения создавали какие-то риски для обоих. А я был настроен встретиться лицом к лицу именно с этими.

Так что, мы арендовали маленькую квартирку, где было место только под одну спальню, маленькую кухню и немного жилого пространства. Даже моя комната в общаге Ямаку казалась больше, но Рин из всех вариантов выбрала пригодным для жилья только это место, предварительно осмотрев каждый уголок. Здесь был даже небольшой балкончик с видом на город, и я знал, что ей захочется сидеть там и рисовать всё, что она увидит высоко в небе и далеко внизу, в городе.

Я сохранил некоторое место и деньги, поступив достаточно нетипично для молодых. Например, я отказался от телевизора. С тех пор, как я встретил Рин, у меня появилось ощущение, что писатели сценариев для телевизионных программ даже на половину не так интересны, как те случайные мысли и идеи, которые она иногда выдаёт. Вместо этого я приобрел 3-местный диван и установил маленький столик неподалёку, где я бы мог использовать свой ноутбук. Экран был достаточно широкий для просмотра фильмов на нем, если бы появилось такое желание.

Это заняло много сил и работы, но через некоторое время место действительно стало выглядеть похожим на дом, вдали от родного дома, по крайней мере, для меня. После моего долгого пребывания в больнице, я стал нетерпимо относиться к чистым стенам и всяким проявлениям опрятности. Рин быстро исправила это, волей-неволей раскидывая свои художественные принадлежности и рисуя столько картин, что скоро они начали складироваться повсюду. Свои любимые я повесил на стены. Хотя они не несли в себе изображений успокаивающих пейзажей, искусство Рин всегда пробуждало во мне глубокие мысли, а яркие цвета сделали это место чуточку живее.

С вечно заваренной чашкой чая и парой разбросанных гремучих кресел ковров, это место было именно таким, о котором я всегда мечтал. В какой-то степени даже комфортным, где я мог расслабиться и провести время со своей девушкой.

Несмотря на то, что её и мои родители делились с нами деньгами, мне всё еще приходилось работать на неполной ставке. Я нашел работу продавца в книжном магазине с доступным мне графиком. Помня любовь Лилли к книгам на английском языке в Ямаку, я с энтузиазмом старался подтянуть свой английский, что в итоге сильно помогало мне в работе с клиентами.

Рин не особо понимала суть работы, но я не был против. Всё её свободное время в любом случае уходило на художественные задания профессоров. Иногда она отмечала, что не была бы против продажи пары своих картин, если кому-нибудь, конечно, захотелось бы их купить, но я всегда отвечал ей, что не стоит. Картины Рин были особенными, такими же, как она сама. Их продажа будет означать продажу частички её самой.

ХХХХХХХ

MUSIC: Raindrops and Puddles

Я возглавил путь по дорожке, ведущей в парк. Рин увидела это место, когда мы изучали окрестности по прибытии сюда. Я встал в очередь, чтобы купить нам мороженое, а когда обернулся, её рядом со мной уже не было.

Тогда я пробегал туда и обратно в поисках пропавшей девушки. Мороженое уже почти растаяло, и когда я наконец увидел её, то даже немножко испугался.  Она забрела глубже в парк, и стояла в тенистом месте перед прудом. Огромный плоский камень лежал рядом с ней, и как только я подошел ближе, Рин неуклюже забралась на него и начала вертеться так и сяк, пока наконец не подалась назад и не посмотрела на небо.

Я понимаю, почему то место ей так приглянулось. Деревья давали тень, а с камня можно было разглядеть почти весь парк и каждого прохожего. Пруд тоже представлял интерес, с его мутной зелёной водой (прямо как её глаза) и кувшинками, плавающими повсюду. Громкое кваканье указывало на присутствие нескольких лягушек, сидевших на кувшинках и прыгающих с них обратно в воду, плавающих настолько синхронно, что волей - неволей вспоминалась какая-нибудь олимпийская команда. Рин пристально смотрела за ними, прищурив глаза в полной концентрации на происходящем. Она не повернула голову, когда я поднялся к ней, так что я просто сел рядом и протянул ей мороженое, чтобы она могла его кушать, пока наблюдает за лягушками.

С тех пор это место стало её любимым в городе, когда погода была хороша, так же оно было не так далеко от универа, поэтому мы частенько ходили сюда при возможности. Сегодня небо было бриллиантово-голубым и ясным, с проведёнными пунктиром белыми пушистыми облаками, которые она так любила. Насколько я знаю, она была там с самого утра. Мне не терпелось увидеть, что она нарисовала за это время.

Я тяжело дышал, моё сердце забилось быстрее, чем обычно. Я сразу же замедлил свой темп и решил, что неплохо было бы положить сумки, которые я нес, для небольшого отдыха. Обычно я не рискую, когда дело касается моего сердца, но в любом случае, я уже почти добрался. Чуть подождав, сердечный ритм снова пришел в норму, и я продолжил свой путь.

Обойдя куст, я увидел её там. Моя девушка, Рин, сидела на солнце рядом с водой и рисовала милую картину.

Она была в своей обычной одежде, простой зелёно-белый полосатый топ и брюки цвета хаки. Её джинсовая куртка лежала на траве, стояла достаточно тёплая погода, что даже моя прогулка заставила меня немного вспотеть. Но если чувство стиля Рин и не заставило моё сердце биться быстрее (совершенно по другой причине, нежели быстрая прогулка), то обычного взгляда на неё было достаточно, чтобы совершить какую-нибудь глупую выходку.

Её беспорядочные красные волосы лежали на щеках, а челка была подстрижена достаточно коротко, чтобы не закрывать ей обзор. Рин была стройной, даже я бы сказал тощей, хотя с тех пор, как мы переехали сюда вдвоём, я точно был уверен, что питалась она регулярно. Иногда конечно она забывала, например, когда работала над картиной. Ростом она, кстати, было всего-то чуть ниже меня.

Если бы меня пытали под дулом пистолета, то я бы признал, что Рин была вовсе не той красоткой, ради которой прохожие готовы поворачивать головы. Она выглядела даже немного по-пацански, её фигура была не такой, как у других девушек, которых я знал. Но ничего из этого не имело для меня значения. Её темные зелёные глаза, задумчивое выражение лица и длинные, гибкие, даже игривые ноги характеризовали тот идеальный образ девушки, в которую я был по уши влюблен.

Хотя её вид и не заставлял людей провожать её взглядами, кое-что другое все же способствовало этому. Рин сидела на небольшом стуле и рисовала, но сжимала кисть она между пальцами своих ног, а не рук. У Рин их не было. Её руки заканчивались культями чуть выше плеч. Она родилась с каким-то серьёзным врожденным дефектом (я не вдавался в подробности), из-за чего врачам пришлось ампутировать ей обе руки. Когда она шла по кампусу, люди частенько подталкивали друг друга и, перешептываясь, указывали на её пустые рукава.

Однако это её никогда не беспокоило. Ногами она могла делать всё то же, что и обычный человек руками, и рисовала она тоже ими, причем настолько долго, что это стало её второй натурой. Даже пока я смотрел, она погрузила свою кисть в банку с зелёной краской и осторожно нанесла немного лёгким прикосновением на краешек картины.

Я простоял там некоторое время, уперев руки в бока и смотря на картину. Для любого прохожего она выглядела как случайный набор изображений, перемешанных между собой и не представлявших никакого смысла. Но я знал Рин. Знал, что её стиль рисовки был ключом к пониманию её мыслей, так что я сосредоточенно вглядывался в рисунок, позволяя моему взгляду немного расфокусироваться, не выделяя конкретных деталей, но даже так в целом она выглядела как..... и тогда будто лампочка щелкнула в моей голове.

"Это же пруд, не так ли? Несмотря на то, что по какой-то причине ты сделала лилии чудовищно огромными, а эта лягушка больше похожа на огра, это точно был пруд. Хотя я не представляю, почему всё так уродливо. " Если только, не смешите меня....  "Ты думаешь, что пруд на самом деле страшнее, чем он выглядит на первый взгляд? Он таит в себе какие-то скрытые опасности?"

Рин прекратила делать мазки и подняла взгляд на меня. Улыбка появилась на её лице, когда она кивнула мне, поразмышляв немного.

"Привет, Хисао." Её голос был достаточно сдержан и не нёс в себе никаких чувственных интонаций, но всегда, независимо от ситуации, звучал мечтательно. Она остановилась, будто напряженно концентрируясь на мысли, что же произнести дальше. "Рада тебя видеть. Я скучала."

Я не ответил. Вместо этого я наклонился и одарил её долгим нежным поцелуем в губы, предоставляя возможность точно понять мои ощущения в этот момент. Когда я закончил, она отодвинулась и загадочно улыбнулась. И без слов возвратилась к её рисунку.

Я привык к её длинному молчанию. Рин не очень любила слова. Для неё было сложно выразить, что она конкретно чувствует на словах, которые вначале свое пути предназначались для того, чтобы обезьяны на рассвете эволюции могли по простому друг другу объяснить, где находился самый спелый фрукт. Это немного беспокоило меня в начале наших отношений, но потом я привык. Для Рин тишина была обыденной. Если ей нечего было сказать, то она не видела смысла тратить отличные спокойные минуты тишины на бесконечный трёп.

Мы проводили много времени, не разговаривая, Рин просто рисовала на своём мольберте, а я просто листал хорошую книгу. Иногда я отвлекался от чтения и рассматривал её, отмечая эту манеру наклонять голову сначала на один бок, потом на другой, когда она корпела над своим занятием, замечать, как двигались её ноги, такие же ловкие, как и мои руки, как взлохмачивались её волосы на ветру. Для кого-то такое наблюдение со стороны покажется неудобным, но Рин было всё равно.

Я сел на траву и положил рядом вещи, что я принес. Научная фантастика, которую я взял в библиотеке. Запасная коробка красок для Рин. И конечно, апельсины. Я взял один и начал медленно отчищать кожуру. Внезапно брызнувший сок пробудил тот самый запах свежего порезанного апельсина и привлёк внимание Рин. Я отделил дольку и предложил ей.

"Хочешь?"

Она кивнула. Я потянулся вперед, когда она осторожно схватила его зубами, и после я закончил сие действо быстрым поцелуем в нос. Она моргнула в удивлении, а после вернулась к рисованию с непримечательным видом.

"Я купил краски, как ты и просила. Они здесь, если понадобятся. Надо что-то еще?"

Рин задумалась. "Нет. Просто будь рядом."

"Я смогу сделать это."

"Еще я бы хотела больше долек апельсина, если у тебя есть."

"Уже в процессе."

ХХХХХХХ

MUSIC: the beatles - yellow submarine (айм сириусли!)

Я лег на траву и стал читать свою книгу, время от времени очищая апельсины и кормя дольками Рин. Некоторые ел я сам, испытывая такую детскую радость, выплёвывая косточки и смотря, насколько далеко они полетят. Рин смотрела на это, но почему-то присоединиться к веселью не хотела.

Время от времени она говорила мне что-то, а я просто отвечал. Шаблон разговора с ней был таков: Рин могла быть тихой часами, не проронив ни слова, и после сказать какую-нибудь фразу не от мира сего. Я даже гордился, что она еще не побила меня ногами за иногда неадекватную реакцию на её вопросы. Пока что.

"Это неправильный зелёный."

"По-моему, правильный."

"Нет, я имею в виду, это не тот оттенок, который вижу я."

Наступила эта спокойная тишина, пока Рин обдумывала точное сочетание красок, которые надо было смешать, чтобы получить именно тот цвет, что был представлен в её разуме. Я перевернул страницу и, сложа руки, предположил, каким выглядит пейзаж Рин в её голове, не имея ни малейшего шанса хоть одним глазком увидеть его. Что-то подсказывает мне, что это походило бы на триповое путешествие Биттлов и их фильме про желтую подлодку. От этой мысли я невольно засмеялся.

Рин посмотрела в мою сторону. "Что здесь смешного, Хисао?"

"Аа, просто мысли в голове."

"И какие?"

"Забудь, сержант Пеппер."

К моему удивлению, Рин поняла отсылку. "I am he as you are he as you are me and we are altogether," пропела она внезапно, услышать от неё пение случалось так редко, хотя у неё и был подходящий для этого голос, что я даже уронил книгу в изумлении.

"Рин, никогда бы не подумал, что тебе они нравятся."

"Ну, вот так. Некоторое из их творчества. Особенно та часть, которую я только что пропела."

"Никогда не понимал значения."

"Идеальный смысл, как по мне."

ХХХХХХХ

MUSIC: Raindrops and Puddles

И вновь спокойная тишина вступила на свой пост, когда Рин закончила смешивать краски и уткнулась носом в лягушко-огра с уже новым оттенком зелёного. Я вернулся к своей книге. Должен отметить, насколько эта спокойная атмосфера была важна для наших отношений. Конечно, многие парочки любят делить друг с другом сам момент настоящего, пока каждый занимается своим делом. Но Рин такое состояние было чуть важнее, чем всем остальным. Те моменты, когда она была тихой, вовсе не означали, что она была расстроена или подавлена. Она ненавидела такие моменты, когда её отвлекали от работы, так что пока задание не было сделано, она старалась не реагировать на всё, что её окружало.

Маленькая девочка убегала от матери, смеясь и веселясь с искренней радостью. Когда она пробегала рядом с тем местом, где сидели мы, она остановилась, видимо в страхе, когда увидела художника за работой у мольберта.

Её синий комбинезон и волосы, собранные в два хвостика, напомнили мне об Эми Ибарадзаки, одной из немногих подруг,  друживших с Рин. Должно быть, ей было не больше шести лет.

Девочка подошла ближе к Рин и застенчиво спросила: "Что ты рисуешь?"

Рин недоверчиво посмотрела на неё. Кисть была у неё во рту, так что если бы она и хотела ответить, то ей бы пришлось её выплюнуть. Выражение легкого раздражения промелькнуло на её лице, но кисть она всё же бросила.

"Кто ты?"

"Мама говорит, что я не должна разговаривать с незнакомцами."

Рин озадачилась. "Так... почему ты разговариваешь со мной?"

"Мне понравился твой рисунок.  Как тебя зовут? Если скажешь мне, то тогда я буду тебя знать, и ты больше не будешь незнакомкой, и тогда я смогу с тобой общаться."

"А сейчас ты разве со мной не говоришь?"

Я решил вмешаться и немного помочь. "Эй, там. Её зовут Тедзука Рин, она художник, известный на весь мир. Но ты можешь звать её Рин."

"Она может?"

"Рин," повторила маленькая девочка. "Rin Rin Rinny Rinny Rin in a tin bin. Yay!" (думаю, и так понятно. прим. пер.)

Такая экспрессия ввела Рин в ступор. Ей пришлось ненадолго выключиться и абстрагироваться от внешнего мира, подбирая подходящие слова, чтобы описать своему сознанию, что только что произошло.

"А меня зовут Акико. Теперь ты знаешь моё имя, а я знаю твоё."

"Всё же хорошо?" Рин посмотрела на меня, и я быстро кивнул в подтверждение.
"Да, всё хорошо. Отвечая на твой первый вопрос, я рисую пруд."

"Но тут ничего общего с прудом!"

"Пруд, который вижу я, это не тот пруд, который видишь ты, видишь?"

Она повернула доску. Вместо того, чтобы признать свою ошибку, девочка подобрала кисть и отдала великой художнице. Или попыталась отдать. Рин ловко вырвала кисть из её рук ногой.

"Да у тебя нет рук!"

"Да, я заметила."

"Почему у тебя их нет? Ты их где-то потеряла?"

Рин стала подбирать подходящее выражение. Некоторое время спустя, она ответила: "Нет. Я так не думаю. Больше похоже на то, что это они меня потеряли. Хотя я не уверена, где бы они могли находиться прямо сейчас."

В этот самый момент мать девочки, высокая, статная дама поравнялась с нами. "Акико, вот ты где! Я так извиняюсь, надеюсь, она вас не сильно побеспокоила."

Акико подбежала к матери и потянула её за рукав. "Мамочка, мама, смотри! У этой художницы нет рук!"

Дама бросила давно знакомый мне взгляд сначала на один рукав, потом быстро на другой. Наклонившись, она громко проговорила, "Акико! Это не вежливо!"

"Нет?" внезапно ответила Рин. "Она сказала правду. Я художник, Хисао иногда говорит, что я девушка, даже когда я временами об этом забываю, и как вы уже заметили, у меня нет рук."

Мать Акико сейчас выглядела так, будто она предпочла бы оказаться где угодно, кроме этого места. Обильно извиняясь, она, взяв дочь под руку, ушла. Здесь снова воцарились мир и спокойствие.

"Хисао?"

"Да-да?"

"Почему ты это сделал?"

"Я ничего не сделал."

"Это я и имею в виду. Почему ты ничего не сказал этой женщине? Обычно, когда люди так суетятся по пустякам, ты что-нибудь им говоришь." Черт, она может стать ужасно проницательной именно тогда, когда ты меньше всего этого ожидаешь.

"Ох, ну не знаю. Может потому, что мне, временами, нравится видеть, как кто-нибудь еще, кроме меня, становится оробелым."

"Оробелым? Оробелый. Что это значит?"

"Это значит быть смущенным."

Рин еще несколько раз повторила это слово, очевидно, оно ей понравилось. Через несколько мгновений она нанесла последний штрих на рисунок и отсела назад для критики своей работы.

"Я думаю, я закончила."

Я встал и посмотрел на картину. Она была зелёной, и странной, и даже тревожной, но без сомнений, на ней был нарисован пруд.

"Мне нравится."

"Уверен?"

"Да. Думаю, повешу на кухне."

"У нашей кухни нет стен."

"Окей, тогда я повешу её рядом с кухней."

Рин ничего не ответила, но я знал, что она хочет увидеть, правда ли я повешу её или нет. Она больше реагировала на действия, чем на слова.

Солнце уже садилось далеко за горизонтом, тени начинали разрастаться. Повсюду росли напряжение и шум, когда люди заканчивали свои занятия и начинали готовиться наслаждаться собственным времяпрепровождением. Не так уж и много людей осталось в парке, только пара старичков. В своем воображении я представил, как рестораны, бары и клубы открывают свои двери, ожидая наплыва жаждущих завсегдатаев для отдыха после тяжкого дня. Город не спал, просто включал свет.

Как только Рин с наслаждением доела последние апельсины, я помог собрать её художественные принадлежности и холсты в сумку. Я понёс мольберт под рукой, а стул мы решили оставить у пруда. Всё это время никому не пришло в голову его украсть, тем более он всё равно был уже старый. Я подобрал её куртку и помог Рин одеться. Её волосы соблазнительно развивались перед моим лицом, и всё, что я мог предпринять, чтобы не похоронить себя в них, так это попридержать дистанцию. На некоторое время.

"Мы идём домой?" Спросила она.

"Пока что да. Но потом мы выйдем."

"Куда?"

"Увидишь. Ты голодна?"

"Да, немного."

"Хорошо."

Рин ожидала от меня разъяснений, но когда увидела, что я буду молчать как партизан, просто начала идти по дороге. Я пошел следом и свободной рукой притянул её за талию.

"Зачем ты меня держишь? Я никуда не убегу. Я же обещала, помнишь?"

"Тебе не нравится? Ты можешь положить голову мне на плечо и смотреть в небо, пока мы идём домой."

Рин так и сделала. Прохожие с интересом разглядывали нас, но если уж ей на них плевать, то и мне не следует обращать на это внимание. Мы прошли вниз по ярко освещенной улице, и Рин, перестав смотреть на небо, начала рассматривать всё окружающее нас. Её глаз был намётан видеть все детали, как какая-нибудь камера, чтобы потом изобразить все подробности на холсте.

"Так классно," сказала она, обращаясь к пустоте.

"Я тоже так считаю."

"Правда? Почему?" её голос прозвучал искренне удивлённым.

"На самом деле, здесь множество причин, но главная - то, что ты со мной."

Рин решила, что ей такой подход по душе, после чего легко поцеловала меня в щеку.

ХХХХХХХ

Мы поднялись по лестнице в нашу квартиру, и пока я выуживал ключ из карманов, Рин всматривалась в угол, внимательно изучая паутину. Я открыл дверь и включил свет.

Я был твердо уверен, что любое место можно назвать домом, если вкладывать в него непомерный труд и заботу. Мы даже скоординировали план работ: я стирал и готовил, пока она убиралась. Малое пространство так же помогало с этим; здесь просто невозможно было пропустить что-либо. А еще повсюду лежало такое количество картин, полотен и других художественных принадлежностей, что пожарная служба точно сочла бы это место небезопасным. Мне пришлось бросить курить и убедить Рин, что это не так уж и необходимо для её вдохновения. Сидя на балконе и смотря на звёзды в ночном небе, она, к счастью, согласилась.

Мы положили сумки на пол, мольберт я осторожно поставил в угол. Рин села на диван, благодаря наш диван за предоставленный шанс отдохнуть её ногам.

"Что у нас на ужин?" спросила она устало.

"Сегодня я ничего не буду готовить."

"Значит ли это, что готовить придётся мне? Я ничего такого не планировала."

"Нет, нет. Сегодня мы пойдём ужинать в другое место. Я тут нашел один милый ресторанчик неподалёку, думаю, тебе понравится.

"Может, скажешь, где это?"

"Не сейчас, это сюрприз."

"Я люблю сюрпризы. Кроме некоторых, ну, знаешь, например неожиданных штрафов или носорога, мчащегося через твою спальню, или еще чего такого. Но мы на третьем этаже, поблизости нет зоопарков, и я точно помню, как ты оплачивал все наши счета, так что, наверное, мы будем в порядке."

"Ага. Иди прими душ, а после уже пойдём."

Рин направилась в ванную и обернулась ко мне. На её лице заиграла хитрая улыбка.

"Знаешь, Хисао, если бы был какой-нибудь способ принять душ вместе, то мы бы сэкономили много воды и денег. И еще времени, я полагаю."

"Я только что об этом подумал," сказал я. "Но я без понятия, где здесь можно впихнуть еще одну ванную."

Рин подняла бровь, и я засмеялся с этой убогой шутки. Один.

"Ну, или мы могли бы сделать проще, просто приняв душ вместе."

"Поторопись," ответила Рин и зашла в ванную, маня меня своими красными волосами и длинными ногами. Я снял одежду, бросил её в корзину с грязным бельём и проследовал за ней.

Рин стояла в центре достаточно тесной комнаты, выжидательно смотря на меня. Она не любила делать каких-нибудь заманчивых жестов (хотя ей провернуть что-то такое было бы сложно), но тот факт, что она не пыталась быть сексуальной, делал её еще более сексуальной. Рин посмотрела вниз, после чего её улыбка стала еще шире.

"Вижу, с твоими причиндалами сегодня всё в порядке."

"Так точно, миледи," ответил я, шагнув ближе. Мы слились в поцелуе, долгом и чувственном, с осторожным вниманием к деталям, как художник и ученый, это было непомерное влечение двух людей, жаждущих изучить всё, что не под силам сделать друг без друга.

Наконец, мы разошлись. Рин дышала немного тяжелее, чем обычно.

"Это было классно. Хорошо целуешься, Хисао."

"Ты тоже."

"Мне даже жарко стало. Помоги снять одежду."

Это была одна из тех команд, которой я никогда не смогу не подчиниться. Рин подняла "руки" вверх, и я стянул её топ через голову и бросил на пол. Дальше, я расстегнул её джинсы и спустил их по бёдрам вниз. Рин потрясла грудью, намёк был понят. Обойдя её, я расстегнул застежку на спине и бросил её лифчик к остальным вещам.

Она была в прекрасных красных трусиках, темнее, чем оттенок её волос. Я протянул свою руку к ним и почувствовал, как она напряглась от моего касания. Что бы это ни было. Другой рукой я ухватился за её попку. Как только мы снова поцеловались, я продел свой большой палец в кромку её трусиков и сбросил их в остальную кучу вещей на полу.

Рин стояла голой прямо передо мной, моя Рин. Несмотря на все попытки готовить, она всё еще выглядела довольно худой для её роста и телосложения. Тело состояло из углов и прямых линий, конечно, кроме её восхитительного лица в форме сердца. Но мне это даже нравилось. Я любил каждый её сантиметр. И от того, как пристально она смотрела мне прямо в глаза, этими большими темно-зелёные бассейнами, я понимал, что она чувствовала тоже самое по отношению ко мне. Она сделала шаг назад к душу, ясно напоминая нашу главную цель. Я прошел следом и включил подачу воды.

Те ощущения, когда я прижал к себе Рин руками, пока вода лилась на наши тела, были незабываемыми. Как только я добрался до её ног, она испустила легкий вздох, чувствуя, как мой палец скользит сначала по её маленькому пучку волос, потом ниже, пока наконец не добирается до её половых губ.

Я почувствовал, как моё сердце забилось быстрее, мне пришлось приложить немало усилий, чтобы не продолжить дальше и просто успокоиться. Рин недовольно буркнула и сунула своими бедрами мою руку глубже. Мы простояли так достаточно времени, пока второй рукой я массировал ей грудь, почувствовав, как её соски затвердели под моими пальцами. Она напряглась на мгновение, из её рта вырвался тихий стон удовольствия, после чего всё её тело расслабилось в удовлетворении.

"Что насчет тебя?" проговорила она с трудом.

"Я подожду," ответил я, шепнув ей на ухо. "Сегодня у меня запланировано кое-что особенное."

"Более крутое, чем это?"

"Да."

"Я тебе не верю."

Я ухмыльнулся, после чего мы закончили принимать душ. Когда мы пошли в спальню за полотенцами, я задался вопросом, как она вытиралась до того, как я стал жить вместе с ней? Может, это делала Эми? С этой мыслью я ощутил знакомый удар под рёбрами, кровь прилила к лицу. Чтобы не смущать себя воображением, я спросил настоящий ответ.

"Клала полотенце на кровать и потом каталась по нему, пока не высохну," сказала она, будто это была самая обыденная вещь во вселенной. Не успев что-либо ответить, она кинула полотенце ногой на кровать и продемонстрировала мне этот процесс.

Я не мог удержаться, она выглядела так глупо, смех вырвался из моих уст. Рин посмотрела на меня одной из её специальных мини-ухмылок, единственная подсказка, которая говорила мне,  что она была довольна.

Я быстро одел кофту с длинными рукавами, штаны и жилетку. Потом я помог Рин одеть её темно-зелёный топ, узкие синие джинсы и ту самую джинсовую куртку. Хоть она и была помята, мне он очень нравилась. Такой стиль очень подходил для моей Рин.

"Мы идём в какое-то красивое место, Хисао?"

"Можно и так сказать."

"Я уже это сказала."

"Я имею ввиду да, его можно назвать красивым."

"Тогда помоги мне надеть серьги, прошу."

"Ты уверена? Это не обязательно."

Глаза Рин расширились. "Но ты только что сказал, что мы идём в красивое место. И я хочу выглядеть там красиво."

"Ты уже прекрасна. И всегда прекрасна."

"Всегда?"

"Всегда."

"Даже когда я встаю утром с не приглаженными волосами или с неубранной грязью из глаз?

"Особенно тогда."

Рин внезапно задумалась, пока я быстро не добавил "Это было преувеличение. Тебе не стоит ходить так всё время."

Её лицо прояснилось. "Ох, теперь я поняла. Спасибо, Хисао. Но всё равно, я бы предпочла надеть свои серьги."

Я открыл небольшую тумбочку рядом с кроватью со стороны Рин и достал оттуда маленькую фиолетовую коробочку. Обычно Рин не надевала их, но это был подарок от её родителей за достижение такой высокой цели, как бюджетное место в университете. Это были два настоящих изумруда, правда, маленькие. Рин любила зелёный, потому что он прекрасно подчеркивал цвет её волос, и я был согласен с этим мнением. Когда я закончил, мы посмотрели в зеркало для критичной оценки нашего вида.

"Тедзука и Накай, готовые к встрече с ночным городом." сказал я, встав смирно.

"У меня такое чувство, что нам надо быть более оснащенными для ночи в этом городе."

"Оснащенными? Ты сейчас о чем?"

"Я не уверена. А что, если на нас нападут гангстеры? Нам нужен пистолет."

"Пистолет?"

"Да. Хотя я и не смогу из него стрелять. Может, изобретёшь по-быстрому какую-нибудь наплечную пушку, чтобы я могла стрелять, ударяя её своей головой. Ты же ученый, верно?

"Я физик, дорогая. Мы пытаемся понять строение вселенной и разгадать тайны мироздания, а не отправлять людей на воздух."

"Хех. Я думала, что этим занимаюсь я."

"Мы оба хороши в этом. И поэтому я тебя люблю. Давай, пошли."

ХХХХХХХ

MUSIC:
Louis Armstrong – Mack The Knife
Elis Regina &Tom Jobim – Aguas de Marco
John Coltrane – Wise One
(друг за другом)

Мы прошли рядом с Французскими ресторанами, Китайской кухней, и даже с небольшой Турецкой забегаловкой, где я иногда беру себе на обед шаурму. Каждый раз Рин с выжиданием смотрела на меня, шаркая своими сандалиями. Я держал невозмутимый вид и искал взглядом отличительную вывеску. А вот и она.

"Мы пришли!"

Место нашего ужина было смешением ресторана и джазового клуба. Но самым главным отличием было маленькое местечко в садике, освещенное свечами и лампами. Вместо столов и стульев там были диваны и низкие скамейки, где люди могли лечь и расслабиться. Есть в нормальном ресторане для Рин всегда было проблемой, если только я не кормил её каждым кусочком, и хотя она никогда не говорила мне ничего подобного, я был уверен, что в любом случае эй это не по душе. Так что я оббегал весь город в поисках такого места. Сидя на диване, она может насладиться едой самостоятельно.

Рин покачивалась на месте в такт музыки. "Это джаз, не так ли?"

Метрдотель провёл нас к нашему "столику" на свежем воздухе. К счастью, дождя не было уже пару недель. Рин села на диван и открыла меню. В мгновение ока она решила, что будет более удобно лежать на спине и удерживать меню прямо перед лицом. Я решил поступить так же.

"Какую еду они здесь подают?"

"Тут есть пара неплохих блюд западного стиля. Еще мне понравилась Тайская кухня."

"Люблю Тайскую еду. Острая."

Официант подошел к нам, не обратив внимания на деффект Рин. Или он просто не выглядел удивлённым, хотя мне казалось, что это достаточно необычно. Может, он привык к такому. А может, просто устал.

"Селёдку по-тайски, пожалуйста."

"Хороший выбор, мисс. Что-нибудь выпить?"

"Да."

Он немного подождал, потом напомнил о себе Рин.

"Подскажете, что бы вы хотели?"

"Я не уверена."

"Как насчет сока папайи?"

"У них есть сок папайи?" прошептала в мою сторону Рин. Я кивнул, не осмелившись посмотреть на лицо официанта.

"Ладно, тогда его. В стакане. И с трубочкой."

Хорошо, мисс. А вы, сэр?"

"Я буду "Цезарь" с курицей и сыр халоуми. И побольше оливок.

"Отлично. Если что-нибудь потребуется, не стесняйтесь спрашивать."

Рин отметила это как просьбу. "Есть у вас шляпы? Ветер здесь довольно холодный, и я бы хотела шляпу."

Официант кивнул и пообещал спросить персонал об этом, после чего исчез вместе с меню. Я лег обратно на диван и придался атмосфере. Джазовая композиция, играющая сейчас, была отчетливо слышна в нашем месте. Мэкки-Нож Луиса Армстронга, подумал я про себя, узнав мелодию. Лампы и свечи горели, как пара маленьких светлячков. Высоко вверху виднелась луна, большая и круглая, еще и достаточно яркая.

Я взглянул направо и увидел, что Рин делает тоже самое. "Это очаровательно."

"Ага, это так."

"Знаешь, я думаю, что вижу лунный модуль."

"Рин, это невозможно."

"А я могу. Вон там. На кончике кроличьего уха."

"Какого кроличьего уха?"

"Разве то темное пятно для тебя не похоже на кролика?"

Я прищурил глаза,  и действительно, там была тень в виде кролика.

"Знаешь, Хисао, это напоминает мне о тебе."

"Кролик?"

"Луна."

"Почему? Я такой же большой и круглый?"

"На самом деле, нет. Во всяком случае, у тебя нет таких кратеров по всему лицу."

"Надеюсь, что их и вправду нет."

"Я про то, что... как она висит в небесах, такая яркая, даже если остальная часть неба сейчас темная, ну, кроме звёзд, я полагаю, но всё же, почти все - темнота? Я думаю, что ты как луна, Хисао. В смысле, не важно, куда я пойду, и как там будет темно, я смогу посмотреть в небо и вот, ты там. Смотришь на меня сверху. Помогаешь мне найти выход."

Я встал с дивана и лег к Рин, рядом с ней. Я мягко поцеловал её в щеку и лежал там, пока она лениво скользила вверх и вниз своей ногой по моей. Мне нечего было ответить. То, что сказала она - идеально подходило само по себе.

Через некоторое время принесли еду, и действительно вкусную. Хотя и без шляпы. Я посвятил себя салату, пока Рин усердно поглощала её острое Тайское блюдо. Хотя много она и не ела, острая пища всегда была ей по душе. И сейчас, и потом, она время от времени потягивала свой сок.

"Что сегодня было интересного в универе, Хисао?"

Это было так неожиданно, что я пролил почти весь свой холодный чай. Вряд ли Рин когда-нибудь беспокоилась, как прошел мой день, однако если у меня была потребность обсудить это, то откликалась она всегда с готовностью. Я напряг свою голову, пытаясь вспомнить что-нибудь, что могло бы её заинтересовать. А, точно, вспомнил.

"На самом деле, я обнаружил кое-что сегодня на парах, что помогло мне понять тебя лучше, Рин."

"Профессор Оно что, следит за мной? Он знает обо всех моих вредных привычках?" спросила она так спокойно, будто всегда знала об этом. Я не говорю, что удивлён её вопросом, она часто задаёт что-то в этом духе, но вот то, что она помнит имя моего профессора - вот это действительно удивляет.

"Нет, я совсем не про это."

"Хорошо."

"Я говорю про квантовую механику."

"Не хорошо."

Я нудно продолжаю. "Нет, ну правда, это довольно интересно." Затем я пытаюсь объяснить ей квантовую запутанность. И к моему великому облегчению, лицо Рин озаряет выражение понимания.

"Это же мы. Это про нас двоих. Мы как эти квантовые рюшечки."

"Да, я думаю так же."

"А тебя это не пугает?"

"А почему должно?"

"Я имею в виду, что встретила тебя, а ты встретил меня, и вдруг мы внезапно стали связанными. Мы зависимы друг от друга в том отношении, которое никто понять не в состоянии, даже самые умные ученые и профессора. Что произойдет, если кто-то из нас решит поменяться?"

Я пожимаю плечами. "А это и не важно. Если поменяешься ты, то поменяюсь и я. Это и значит быть связанными. Не имеет значения, что произойдет дальше, ведь я люблю тебя, ты меня, и это никогда не изменится."

Рин задумалась. "Думаю, ты прав."

"Разве я не всегда прав?"

"Нет."

"...ладно, но в этом я точно прав."

"Еще ты прав в том, что ты прав."

Мы расправились с нашей едой и заказали больше выпивки, решив продлить этот момент еще ненадолго и послушать эту отличную музыку. Рин прижалась ко мне ближе, и я положил свою голову сверху на её макушку. Вот он, то самое недостижимое для обычного человека идеальное состояние, как сказали бы философы. Момент, когда время как будто остановилось, и появляется ощущение, что вселенная недостаточно огромна, чтобы вместить всё, что ты сейчас чувствуешь.

ХХХХХХХ

Уже после мы шли домой, когда я толкнул локтем в бок  Рин и задал вопрос.

"Понравился ужин?"

"Да, было неплохо. Нам надо почаще туда заходить."

"Обязательно будем. Помнишь, какой сегодня день?"

"Среда?"

"Да, но что в нем особенное?"

"Я сегодня не смотрела новости, Хисао. Пришельцы приземлились в Южную Африку? Королева Англии оказалась гигантской ящерицей?

"Что? Нет, я не об этом. Это годовщина нашей первой встречи, глупенькая."

"Правда? Никогда бы не подумала."

"Да, это так. Пару лет назад мне случилось зайти в пустой кабинет рисования за фанерой, и вместо неё я нашел прекрасную девушку, сидящую на столе, которая кушала еще не-совсем-ланч-но-и-не-ужин с вилкой в ноге."

"Я помню это. У меня тогда было карри."

"Да, было."

"Я рада, что в тот день решила съесть мой обед именно там, Хисао."

"Я тоже."

"Что бы произошло, если бы мы никогда не встретились?"

"Не знаю. Но я точно уверен, что я бы не был так счастлив, как сейчас."

"Ты счастлив? Сейчас, со мной?"

"В мире нет ничего, что могло бы сделать меня более счастливым."

Рин взглянула вверх на луну, бледный свет осветил её лицо. Она перевела взгляд на меня и подарила мне еще один поцелуй.

"Ты тоже делаешь меня счастливой, Хисао."

MUSIC: Castanets – You Are The Blood

Fin.