Трупный запах, стоявший в чулане из-за обилия маленьких крысиных туш, пойманных им за эту неделю, забивал нос и мешал заснуть в итак непригодном для отдыха помещении. Вперемешку с запахом сигаретного дыма, сырости и гниющими из-за неё деревянными полками, вероятно использовавшимися ранее в качестве винного стеллажа, вонь стояла отвратная. В гостиной, как всегда, звучал громкий, заливной смех. За смехом, по выученной им традиции, начинались драки. Если слышен звон разбитой посуды – значит пора засыпать, главное, чтобы они до этого достаточно выпили, иначе не упадут с первого удара – а там, того глядишь, и зарежут кого.

В щель под голубой, покрытой облупившейся краской деревянной дверью, скосившейся из-за слетевшей верхней петли, в чулан проникал яркий солнечный свет – «дождя нет» - подумал он, выливая воду из чёрного, тяжелого чугунного чайника себе на руки и умывая лицо - это был весь его утренний туалет. Электронные часы, найденные во время «рейда» по мусорным бакам, которые он всегда носил в кармане широких, заношенных до дыр джинсов, показывали семь часов утра. Аккуратно приподняв дверь, чтобы она не заскрипела и не разбудила никого из гостей, развалившихся после попойки по всей гостиной, парень небольшого роста, худой настолько, что на уроках биологии его можно было использовать вместо анатомического скелета, с засаленными кудрявыми волосами бледно-желтого цвета и усталыми голубыми глазами, под которыми были уже, казалось, перманентные мешки и огромные синяки, покинул чулан, также аккуратно закрыв за собой скосившуюся дверь. Добраться до «Счастливого парка» нужно было как можно быстрее, чтобы успеть на завтрак. Благотворительные фонды устраивают там кормёжку для бездомных и малоимущих. Макс являлся скорее вторым. Осторожно переступив через одного из участников вчерашнего кутежа, сопевшего на пороге входной двери, использовавший вместо подушки пропитанный клопами придверный коврик с надписью «Добро пожаловать домой», он вышел из квартиры.

Через полчаса, быстрым шагом, заглядывая по дороге в мусорные баки, безуспешно проверяя их на наличие чего-то ценного или съедобного, он добрался до нужного места. Небольшая парковая зона, засаженная цветущим дубом, вокруг была плотно окружена железобетонными «вышками». Серые многоэтажные здания выглядывали за верхушками деревьев и портили впечатление о довольно милом, на первый взгляд, месте для пикников. Ко всему этому – огромная очередь, змейкой тянущаяся от входа в парк до его центра – именно там происходила раздача одежды и еды. Ловко вскарабкавшись по стволу дерева, Макс зацепился за толстую ветвь и достал из нагрудного кармана клетчатой рубашки свисток. На свист оглянулась вся очередь, а он добился результата – из очереди вышла девочка лет четырнадцати, одетая в грязный, но миловидный сарафан бирюзового цвета и махнула ему рукой. Также ловко спрыгнув с ветки, Макс подбежал к Саре, девочке с короткими каштановыми волосами, запачканным и усталым лицом, половину которого занимала свежая гематома, и начал перебирать пальцами в воздухе.

- «Где остальные? Мне пришлось лечь позднее, извини что опоздал» – Общение жестами уже не вызывало проблем, кому было нужно – понимали.
- Мы только вчера нашли наушники, помнишь? Ты отказался их брать. Больше так не делай, нам пришлось работать за тебя. – строгим голосом ответила Сара, но сразу же сбавила тон на более мягкий. – Тебя били? Работать можешь?
- «Могу. Это твой дед?» - Макс легко притронулся указательным пальцем к посиневшей части лица девочки, от чего та зашипела и резко от него отстранилась.
- Не твоё дело. Вставай на моё место, а я в конец очереди. Помогу нашему сироте найти клиентов. - он занял место Сары и стал выглядывать во главе «змейки» своих друзей, надеясь, что они принесут ему завтрак, поскольку не ел он ничего со вчерашнего вечера.
Вся их работа заключалась в том, чтобы продавать места в очереди попрошайкам – они были основными клиентами. Поскольку к восьми часам бульвары начинали заполняться людьми, идущими на работу, а раздача провизии начиналась в семь, то занять пригретые места в самое выгодное для них время никак не получалось - поэтому они пользовались услугами детей, продающими те самые места за символическую сумму. За каких-то два часа можно было сделать пятьдесят, а то и больше, долларов. Но восемьдесят процентов суммы, как правило, уходило на «лицензии» - откуп от банд и более старших детей из других районов, которые, если бы хотели, отобрали и всю сумму. И такое случается, если кто-то из подростков должен деньги кому-то из группировок за наркотики или решение проблем с приютом, полицией.

Утренняя подработка заканчивалась, Макс несколько раз заново вставал в конец очереди, а мужчины на инвалидных колясках и престарелые женщины занимали его место. От своих друзей он получил долгожданный завтрак.