03.06.2016

 - Сейчас я вам расскажу каким образом я сотворил свое государство. Родился я в племени, иерархия в нем весьма строгая и базируется на возрасте - чем старше ты, тем выше твой ранг. Я всегда находил эту систему глупой, да и всем это очевидно было, ведь случаи, когда меньший по способностям, но старший соплеменник часто злоупотреблял своим положением, были повсеместны. Какой был мне смысл мирится с такими реалиями? Я сбежал из племени и положил начало своему самобытному существованию. Поселился на замечательной поляне. Рядом лес, а это и дрова, и мясо, и укрытие от ветра. Недалеко река. Все у меня случалось хорошо, я славно трудился все лето, благодаря чему и пережил свою первую зиму. Она была сурова дальше некуда. Настолько сурова, что когда по весне я навестил свое племя, выяснилось, что они запасли недостаточно провианта, высокоранговые соплеменники захватили его в свое владение, низкоранговые оказались обречены, многие из них погибли. Между прочим, такой метод выживания в тяжелую зиму у нас всегда считался нормой. Не стану судить о его эффективности, но то, что он является жестоким - сомнению не подлежит. Это мнение со мной разделили несколько моих бывших соплеменников, а еще бы не разделить, ведь очевидно, что они нуждались в спасении от голодной смерти. И я рекрутировал их к себе на хозяйство.
Хотя я их и спас (и это абсолютно их мнение), в действительности мне всего лишь нужны были руки по хозяйству, строить из себя рыцаря на белом коне желания у меня не было. Сначала их было трое. У них тоже все хорошо складывалось, они быстро поднялись на ноги. Позже мы с ними еще не раз навещали наше старое племя, которое разваливалось просто на глазах - хоть продовольствия уже было достаточно (это мы подсуетились), высокоранговые затаили злобу на низкоранговых за их самодостаточность, а те в свою очередь никак не могли простить высокоранговых за их жестокость. После каждого нашего визита, количество рекрутов в моем поселении увеличивалось. А спустя несколько визитов, мне доложили, что у меня появились последователи, и что было основано не одно такое поселение, как у меня. Почему эти переселенцы решили начать свое дело, а не примкнуть ко мне - бог видит, не ведаю я этой информацией. Возможно, из-за личной неприязни ко мне. Ведь другой причины рисковать своей жизнью взаместо того, что бы пойти протоптанной тропинкой, я не нахожу. Но криминального в этом ничего нет.
Однажды я решил наведать одно такое поселение. За главаря там был один мой знакомый. Ну что тут сказать? Такого ужаса я еще не испытывал. Устроил он там бог знает что. В отличии от меня, он разрешал признавать его спасителем и так этим потешался, и купался в лучах славы, что она-то окончательно ему голову вскружила. Он окутался абсолютной властью. Но управлял своим поселением не он сам, а его внутренняя зверюга, которую он взрастил. Не без помощи его "спасенных душ", разумеется. Правда, не все спасенные были благодарны ему в такой крайней мере, но их было меньшинство. Их лишали имущества, даже одежды, часто избивали потехи ради, нередко и убивали. Все с легкой руки "правителя". Он вырастил общество, питающееся жестокостью.
После моего визита, я задумался - возможно ли общество без жестокости? Увы, я пришел к выводу, что нет. Ведь допустим ситуацию - вы работали и накопили на строительные материалы, купили древесину для сруба, ваши средства ушли в общество. Вы строите жилище, проживаете в нем, и тут вдруг БАЦ! Во время грозы молния бьет ваш дом, и он сгорает дотла, благо не вместе с вами. Однако, где ваш дом? Вам нужен был дом, а получили вы золу. Теперь вам нужно вновь работать себе на дом. Не жестоко ли это? Очень жестоко. Но кто учинил эту жестокость? Сама матушка-Природа. И нет от этой "базовой" жестокости спасения. И тогда я решил, если общество не может быть не жестоким, то оно может быть хотя бы справедливым. Я был просто одержим идеей справедливости. Нет, я вовсе не пытался втолковать свою идею каждому встречному, я просто нес эту идею через свою жизнь. Пропускал через призму справедливости каждую свою мысль. И в следствии это работало. Все справедливое допускалось, а все несправедливое отвергалось. Может я пока еще не достиг своей идеи, но я уверен, что я на правильном пути. Об этом свидетельствует тот факт, что все-все образования - и племя, и поселения моих последователей - распались. А мы обрели государственность. Другим образованиям явно не хватало этой идеи.
 - Пардон, батенька, разве это государство? Очнись. Это хозяйство. Смотри, там у тебя на грядках помидоры, вон там куры, вон в том сарае коровы, а вон там люди.