...Следующий день начался для меня с ярких солнечных лучей, бьющих в лицо. Горечь таблеток впервые за долгое время не была ощутима ни на единый процент от их обычного мерзкого вкуса, а член все еще помнил ощущение тугого и горячего ануса Мики, ипподром которой я торжественно открывал вчера вечером. Вспомнив те славные события, я испытал степень крайнего возбуждения и, поправив монокль устроил единичный спарринг с Хисао-младшим. Избавившись от излишней эмоциональности и её последствий на полу, я принял душ, оделся, и вышел на яркую, по-новому для меня дружелюбную улицу. Теперь это была моя улица. Улица, ставшая свидетельницей самых сокровенных моментов между мной и моей новой полубезрукой девушкой.
Мики... Моя Мики... Любимая Мики... И еще черт знает сколько эпитетов, плотность употребления которых на единичное мгновение времени вчера превысила все нормы, но так и не смогла описать моё восхищение этой чертовкой.
Я хотел снова увидеть её. Я её просто хотел.
С этими мыслями, под аккомпанемент весенне-летних звуков, я долетел до класса на оперении влюбленного олуха. Войдя в класс, я не обнаружил никого, что не было странным, ведь я пришел задолго до начала уроков. И, по всем законам жанра сейчас я должен был быть сонной тенью недовольного школьника, но я был бодр, я был готов к свершениям и любви!
Первой фигурой, нарушившей моё общение с безлюдным помещением класса нарушил робкий взгляд в дверную щель. Это была Ханако, девушка, не смотря на шрамы милая, но жутко застенчивая и сложная в общении как финальные боссы игр в большинстве своём сложны в бою. Походкой неуверенного человека она шла к своей парте, и я, поддавшись инстинктам, засмотрелся на её фигуру и на ту неуклюже-милую грацию, с которой она обходила пустые парты, как будто они были сделаны из тончайшего стекла. И хоть она была столь застенчива, я готов поклясться бородой своей матери, что проходя мимо меня она пошло махнула бедрами и своей упругой попкой. Или же это лишь фантазии, побужденные моими вчерашними успехами на полях любовной брани? Черт с ним. Важно было лишь то, что со звонком, начинающим урок, парта моей подруги по скачкам была пуста, и весь мой позитив в мгновение обратился крепким темнокожим негативом, упирающимся в тугое кольцо моей души.
Я не хотел быть на уроках. И, предав свою душу и разум вольному полёту, пропустил всё вплоть до окончания занятий. Мои демоны слегка успокоились, и с прохладной головой и горячим стояком я выдвинулся на поиски Мики. Они были, правда, довольно не сложны - прийти по запаху рыбы и духов в женское общежитие и спросив пару красивых девушек, попутно отмечая их выдающиеся груди и отсутствующие конечности, узнать расположение моей петян.
Подойдя к её двери я уже занес кулак для стука, как из-за деревянной преграды на пути моей любви до меня донёсся некий отзвук голоса.
Не побрезгав своим любопытством, я прильнул ушами к двери и стал вслушиваться. По-видимому, говорили две девушку, голос одной из которых жутко напоминал Ханако.
-...и что, он тебя прямо в попу? - в искреннем изумлении спрашивал голос Ханако-тян
-Ага! Драл так что я сегодня на занятия пойти не смогла! Эх, если бы знала что у него такой хрен, в жизни бы его на свиданку не позвала!
-Ну, ты счастливая, он тебя... ну ты поняла... - разочарованно бормотала Ханако. Было ощущение что она вот-вот сорвется на истеричный крик или просто разрыдается.
-Сама дура! Я тебе сколько раз говорила, что если не хочешь ему признаваться, то я его себе заберу! А теперь всё, голубчик-то тю-тю! - жестко, насмехаясь изрекла моя любовь.
Понимая, что назревает нечто не очень приятно, я решил не испытывать девичью дружбу и, создав на лице некое подобие лица покера, я негромко стукнул в дверь.
После недолгих шушуканий, мне отворили, и в честь моего пришествия Ханако выдала залп удивленного вскрика.
-Х-хисао... что ты тут... что... - начала запинаться она, краснея так, что шрамы на её лице терялись в сравнении со здоровой половиной лица.
-Да я это, к Мики
пришел. Кол чешется пиздец, поэтому ты не могла бы... ну, погулять полчасика-часик где-нибудь? А потом доделаете что вы тут делали, мне похуй так-то.
Мики подозрительно хихикнула и выдала:
-Знаешь, Хисао, я чувствую себя сейчас не в лучшей форме, но у меня есть предложение, которое решит сразу две проблемы. - она начала улыбаться еще шире, и на краю моего сознания проскочила мысль, к чему же это может вести. Видимо не один я подумал о непристойностях, потому что стесняша тут же набросилась на моя петян и попыталась закрыть ей рот совей ладошкой, но куда библиотечкой скромняше против такой-то томбойки, дес?
-Хисао, Ханако хочет чтобы ты вскрыл её горячий источник! - смеялась Мики, бегая по комнате от "горячей штучки" и уворачиваясь от её ладошек - Понимаешь, Хисао? Пробурил её локальные небеса своим буром! Сделал из неё ковбоя на ближайшие несколько дней! Резинки у меня в тумбочке! - после этих слов Мики резко выскочила из комнаты и по-хитром заблокировала дверь, не давая возможности открыть её изнутри.
Повисло молчание, и единственным звуком было краснение Ханако всё больше и больше, она скрыла лицо в подушку, но я-то знал!Не в силах более выдержать подобной напряженной обстановки, я попытался разрядить ситуацию.
-Значит, в жопу? - спокойно произнёс я.
-Ч-что в -ж-ж-жопу...?? - не понимающе смутилась Ханако.
-Ну, хочешь чтобы кто-нибудь проник в твой пентагон?
-Н-не понимаю..
-Подставляй сраку, ебать тебя буду, вот че! - продолжал сей каламбур я.
Ханако вдруг посерьёзнела. Неужели она приняла мою забавную юмореску близко к сердцу и решила что я действительно позарился на её анальную девственность? Она что, совсем ебнутая? - За этими мыслями я не заметил постепенно оголяющейся передо мной девушки.
-В-вот, это я, Хисао... Полностью открытая и на в-виду... - Ханако стояла ко мне спиной, оставшись в одних трусиках цвета снов Лилли.
Её шрамы были уродливы. Пол-тела, обожженные еще в детстве, это вам не шутки, можете мне поверить. Сейчас я пишу эти строки в здравом уме, но тогда... Тогда я охуел. Темно-красно-коричневая корочка, покрывающая её тело как панцирь зерга, обгоревший сосок и столь же полу-готовая ягодица справа.
В голове почему-то всплыл образ Рин. После того, как она отстрочила мне ногами в классе рисования, она тогда заявила, что взгляд на Ханако пробуждает у неё аппетит.
Я сглотнул слюну, заполнившую рот. Чертова Тезука. Надо будет ей за щеку пояснить как-нибудь на днях. Но это потом. Сейчас передо мной голая сучка, и хоть она страшна как атомная война, я исполню свой долг перед младшим лейтенантом Хисао и трахну её. Прямо. В. Тугое. Девственное. Очко.
Привычным движением маньяка-насильника я скинул с себя лишнюю одежду, и, снарядив свой взвод индивидуальной противохимической защитой, подошел к Ханако.
-Ну че, маня, сейчас ебать тебя будем.
-А-а может все-таки н-не надо?? - робко лепетала Ханако, прикрываясь и пытаясь сохранить остатки достоинства.
-Че не надо, епт? Я те говорю, труселя спускай и загибайся, а то ща как блядь тебя загну, ты охуеешь.
Ханако стала послушнее после этой фразы. Спустив свои трусики до лодыжек, она повернулась ко мне, и сексуально выпятила свою на удивление округлую и упругую попочку. Слегка шлепнув её, я оставил нежно-розовый след на её левом полупопии. Проверив надежность противохимического пакета, я смачно харкнул в кулак и смазал её очелло. Приставив свой таран к вратам её Вавилона, я не задумываясь пошел в решительную самоубийственную атаку. Прорвав последнее кольцо обороны мощным натиском, я захватил её столицу. Нежно, чтобы не сделать ей больно, я входил всё глубже и глубже в её теплую и тугую попку. Ханако тяжело дышала и в её дыхании была слышна боль. Чтобы отвлечь её от этого, я стал гладить её твердые сосочки, и целовать в шейку.
-Че блядь, дура, больно тебе? Терпи, сучка, бордель-маман будешь, ебана. - гаркнул я и с новой силой начал драть её уже не девственный зад. В воздухе повис неприятный аромат, и я знал, чем окончится вывод войск из
окружения. "Химическая война, это вам блядь не это" - вспоминал я слова ОБЖшника, и намечал пути отступления. Вжавшись в Ханако как утопающий вжимается в кусок дерева, я кончил под её сладкий стон.
После этого я резко выдернул свой член, и, не дожидаясь сброса химического оружия, схватив своё шмотьё и грязные трусики Мики, сиганул в окно.
TEH END