Бобры! – выдала она с порога.
- Бобры? – я ещё не успел проснуться.
- Именно, бобры! Они живут в плотинах на реках по всему миру.
- Это я, допустим, знаю.
- Но они чем-то привлекали его.  Вот.
Она плюхнула на стол толстую папку, которую до этого держала за пазухой, и размотала верёвочку застёжки.
- Смотри. Здесь куча записей, схем, таблиц. Похоже, все свои последние годы он потратил на наблюдения за бобрами.
- Хм, да, похоже, - сказал я, бросив взгляд на бумаги, - послушай, Вайолет, ты не сердись, но твой дядя всегда был немного… ну, странным. Мне жаль, что тайны его жизни оказываются не совсем такими увлекательными, как тебе бы хотелось.
- Да, я тоже была разочарована. Но знаешь, я просмотрела эти бумаги, они странные. Особенно последние. Вот здесь есть таблица с какими-то цифрами, что-то о плотинах на реках Оукхэм, в низовьях, и Бекки Мэдоу Брук, у излучины рядом с Фоссуолд Хилл. Эти цифры обозначают электроэнергию. Как будто он подводил электричество от своей станции к этим плотинам, и вот расходы по месяцам.
- Что на бобровых плотинах может расходовать электроэнергию? – поинтересовался я, скорее чтобы поддержать разговор. Неужели Вайолет так изменилась? Чего это её вдруг заботят бобры и безумные проекты её дядюшки?
- Вот именно, я не знаю! Винс, слушай, я понимаю, что всё это нелепо и глупо, но мне не хочется думать, что старик просто свихнулся под конец жизни и всё. А хоть бы и свихнулся, всё равно, надо знать, что он там затеял…
- Да, прости, - я уже умылся и набирал воду в чайник. Повисла тишина.
- В общем, я хочу, чтобы ты поехал со мной. Посмотришь там всё, электростанцию, домик. Бобров этих.
- Хочешь продать его?
- Дом? Нет. Нет, мне он нравится. Уютный коттедж, с прекрасным видом, и родители не против, чтобы я его оставила. Буду проводить там свободные дни, может, вообще переберусь насовсем, - она смутилась, - когда-нибудь, в будущем.
- Ясно. Бобры, значит.

Я знал Вайолет ещё с детства, и понимал, что она что-то недоговаривает. По ней всегда было видно. Когда-то  я бы сразу расспросил её обо всём. Но мы уже вроде как разошлись по разным судьбам, стали друг другу немножко чужими, не виделись сколько лет. Так ли я хорошо знаю, кто она теперь? У неё вон серёжки, хотя она никогда раньше их не носила. Поэтому вместо расспросов я принялся разливать чай.

Конечно же, я согласился поехать с ней. То, что дело закончится именно этим, я знал ещё когда она позвонила. Мы разговорились за чаем, обмениваясь новостями, и потом, когда поезд уносил нас из города, она ещё рассказывала об университете, об этом своём Роберте или Роджере и о том, как здорово будет проводить летние вечера в коттедже с пирогом и чаем. Затем посерьёзнела и замолчала. Сказала, что это всё хорошо, конечно, но жаль, что так случилось с дядей. Она всё думала повидаться с ним, да не вышло.

Прибыли мы ещё до полудня. Коттедж в самом деле оказался уютным, как из старых книжек с картинками, и из него открывался замечательный пасторальный пейзаж. Утренние луга, холмы и искристое солнце в воде Бекки Мэдоу Брук. «Как раз вон там у этих бобров плотина,» - подумал я. Обойдя дом со стороны двора, я обнаружил старые панели солнечных батарей, которые дядя Вайолет установил, чтобы «не зависеть от толстосумов из государственных корпораций». Оказалось, что электростанция уже давно не работает, а батареи пора везти на свалку. Электричество в доме, однако, было – видимо, не такие уж плохие эти толстосумы. Я уже собрался было возвращаться, но остановился в изумлении. На краю дворика, прислонившись к забору, стоял бобёр и с интересом наблюдал за моими действиями. Он был одет в брюки, рубашку, шерстяную жилетку, и курил трубку.
- Ну? – спросил бобёр после паузы, - и чего уставился?
- Ты ещё и говоришь?!
- Как видишь. Ты кто вообще будешь?
- Н-но ты же… ты бобёр!
- А ты барсук.
- Да, барсук. Барсуки все разговаривают. И ласки там, ежи, крысы, все остальные. Живём в городах, носим одежду и разговариваем. А бобры просто животные, все это знают.
- Так вот, все знают неправильно. Звать Джеймс. Я тут вёл дела со стариной Эндрю, но он помер недавно. Ты ему кем будешь?
- Ладно, хватит, это какой-то розыгрыш? Ты, наверное, выдра переодетая, так ведь? Вы с Вайолет решили надо мной подшутить. Очень смешно.
- Хорошо, сынок, слушай. Короче, давно так повелось, мы бобры не высовываемся, сидим тихо и никто о нас не знает. Мы, видишь ли, владеем духом рек, и без нас ничего бы не было, - бобёр развёл руками, как бы показывая на всё вокруг, - мы тихий народ. Раньше вы все, «цивилизованные» звери, использовали бобров в своих целях, каждому позарез нужно было подчинить себе дух рек, чтобы войны выигрывать или грести золото, или ещё чего. После Происшествия у нас завет с Кроликами. Никто нас не трогает, а они в своём ордене следят, чтобы дух пребывал в балансе или как-то так.
- С Кроликами, значит?
- Так точно.
- Могли бы что-нибудь получше придумать. Ну всё, Джеймс или как тебя там, снимай свой грим, шутка затянулась.
- Тьфу ты, барсук бестолковый, - бобёр сплюнул, - ни черта от тебя не добьёшься. Скажи, барсук, тут была молоденькая ласка, видать, родственница Эндрю, где её найти?
- Вайолет? Так вы всё же знакомы?
- Нет, но видал её пару раз. Может, добьюсь от неё хоть чего-то.
- И что же за дела у вас здесь, если всё существование вашей цивилизации – великая тайна?
- Дела как дела, - буркнул бобёр, - у Эндрю электростанция накрылась пару лет назад, мы ему с плотины электричество подвели. Никакой тайны нет, мы просто тихо живём, говорю же. Кролики разве что стараются тайну сохранить, а нам какое дело?
- Кролики, мистер Джеймс, давно все улетели на Луну. Странно, что вы не заметили.
- На какую ещё луну? Бестолковый ты барсук, надоел уже, зови свою ласку!
- На Луну, которая на небе, уже семнадцать лет как. Зачем же звать, пройдёмте в дом.