Размытым от скорости движением она вклинивается между мной и Славяной.
- Прекрати. Быстро! Ты ведешь себя неправильно.
- С дороги. Я иду домой.
- Никуда ты не идешь. Брось нож.
 Неловкий выпад, я заваливаюсь вслед за ударом, но Юли там уже нет. Она у меня за спиной и маленький, но твердый кулачок бьет меня в бок. Ребра оглушительно трещат, в месте удара что-то противно хлюпает. На вдохе в боку смешно посвистывает.
- Брось нож!
С такого расстояния я не могу промахнуться, и не промахиваюсь. Даже с такой скоростью, Юля успевает только слегка отклониться, и вместо шеи нож находит ее голову. Короткий визг, шипение, а дальше – только чавкающие   звуки ударов по мягкому.  Крошечные кулачки мелькают неуловимо быстро, тело «того» меня содрогается и брызгает красным.
Когда я перестаю шевелиться, Юля берет меня под мышки и с необычной для такого худенького тела силой, тащит куда-то в лес. Тела пионеров остаются лежать там, где все произошло. Славяна с трудом поднимается на ноги, оглядывается а затем прислоняется к дереву, обхватывает руками голову и пронзительно кричит.

Я увидел достаточно. Если хочешь проснуться от кошмара – просто постарайся открыть глаза как можно шире, что я и сделал. Юля и Семен молча ждут, пока я трясу головой и прихожу в себя.

- Это… было?
Юля промолчала.  Я протянул руку и провел пальцами чуть пониже кошачьего уха. Там, под густыми волосами обнаружился жесткий застарелый рубец. Юля продолжала молчать, зато подал голос мой двойник.

- Было, Семён. Было. Я тогда совсем крышей сдвинулся, схватил топор и начал ко всем приставать и требовать меня выпустить.  Юля меня вырубила и вытащила из лагеря. Держала связанного,  лечила, ухаживала, пока меня не отпустило. Как  меня выбрасывало в начало недели  - ловила и снова держала. Вот только вернуться я так и не смог, и никогда не смогу.