Мёртвый Жилец I

							I

Туберкулёз. Спорить было бессмысленно - докторишка, конечно, был мерзким типом, но дело своё знал, да и обманывать Абреаса ему было незачем. Никаких попыток подбодрить или дать надежду – он просто произнёс диагноз, даже не удосужившись оторваться от бюрократических хлопот и посмотреть смертельно больному клиенту в глаза. Как будто к нему на осмотр пришёл труп. Абреас выдержал паузу, в надежде услышать хоть что-нибудь хорошее от врача, но тот, поёрзав в кресле и показательно прокашлявшись, ещё глубже уткнулся в бумаги, дав понять, что приём окончен.

        Октябрь встретил Абреаса мерзким холодом, жгущим сквозь старый, вконец растянутый джемпер. Он никогда не понимал, как и когда нужно одеваться, ведь бывал на улице крайне редко. Но холод и нелепый вид гнали его домой гораздо меньше, чем вероятность встретить кого-нибудь из односельчан. Плохая погода здесь пошла ему навстречу, загнав даже самых стойких гуляк обратно в дома. Однако, как бы ни хотел Абреас отвлечься, в его сознании начали всплывать лица жителей деревни. “Посмотрите на этого червя!” – говорил с гадкой ухмылкой малолетний выродок Фарвудов – “Ему ещё и пятидесяти нет, а он уже помирает! Как только он сдохнет, я заберу его химические скляночки и сделаю бомбу!” В реальности же ни Фарвуды, ни их сын никогда не говорили плохого об Абреасе. Они вообще никогда о нём не говорили и навряд ли знали, как его зовут, но Абреас почему-то всегда представлял именно их семейство в роли сплетников и виновников всех его неудач.

        Дойдя, наконец, до дома, Абреас остановился и окинул взглядом своё жилище. Он редко видел его снаружи и подумал, что хоть раз в его грозящей скоро закончиться жизни это сделать нужно. Библиотека, в которой жил Абреас, находилась в ни чем не примечательном старом деревянном здании на окраине деревни. И выбрал он это место как раз из-за последней его особенности. Абреас не был добровольным отшельником или угрюмым человеконенавистником. Он никогда не хотел быть одиноким. С самого детства он мечтал о человеке, который возьмёт его за руку и покажет, как выжить в этом мире.  Но годы шли, а Абреас так и оставался один. Просто теперь он смирился с тем, что людям на него наплевать. Он не пытался найти себе друзей или спутницу жизни - слишком долго он прожил один, чтобы начинать всё сначала.

Однажды, Абреас посчитал, сколько слов вслух он произнёс за последний месяц, и его поглотила бесконечная смесь печали и гнева, когда он понял, что средний человек произносит в десять раз больше слов за день. Главным собеседником Абреаса был он сам. Ну, и Джейкоб конечно. Но ведь пёс, как бы он ни любил хозяина, может только смотреть в глаза и впитывать его речь. Обычно, собак и кошек заводят старики, когда остаются одни. Но Абреса никогда не покидали родственники или друзья – у него их просто не было. В Джейкобе несчастный видел лучшего друга, отражение самого себя. Даже имя у пса было человеческое. Всё, что нужно было собаке, требовалось и Абреасу - сон, пища и  время. Когда на горизонте появлялась другая собака, Джейкоб начинал лаять. Так же лаяла и душа Абреаса, когда он видел других, счастливых людей.

        Капля ударила Абреаса по носу. Другая упала на плечо. Через мгновение уже лил дождь. Другой на месте Абреаса поспешил бы укрыться, чтобы не заболеть. Но он и так был болен.