Сцена первая. Прибытие.
Открывается дверь, яркий свет бьет в помещение. Слышатся тяжелые шаги, тень, отбрасываемая человеком, заполняет проход почти целиком. Человек заходит в помещение. Через несколько секунд одинокая лампа, свисающая с потолка, начинает светить тусклым светом, его едва хватает чтобы осветить темные углы просторной комнаты. Глухие стены, бетонный ровный пол и звук шагов. Каждый шаг отдается долгим, звонким эхом. Позади себя человек волочил мешок. Добравшись до противоположного угла, куда свет едва попадал, он подтащил мешок ближе, присел рядом с ним, начал развязывать. Из мешка была извлечена циновка, плед и плюшевый кролик. Человек запустил в мешок руку еще раз, пошарив там несколько секунд, он подтянул наружу чью-то маленькую, тонкую ногу. Другой рукой он нашарил в тени крепки браслет кандалов. Глаза привыкли к свету, лампа разогрелась, стало видно, что браслет крепится тонкой, крепкой цепью к уху, торчащему прямо из бетонной стены. С характерным щелчком сталь оковы сомкнулись на маленькой ножке. Человек встал, почесал подбородок, вышел. Вернулся через несколько секунд, в каждой руке у него было по ведру, одно из них было с водой, другое пустое, но с плотной крышкой. Поставив их неподалеку, человек вышел еще раз, вернулся с пластиковой, плотно закрытой коробкой. Поставив ее на пол возле мешка, он удовлетворенно кивнул и вышел, на этот раз закрыв за собой дверь.

Сцена вторая. Пробуждение.
Аня открыла глаза. Было темно, пыльно. Позвала маму, спросила есть ли кто-нибудь. Ощупав руками вокруг себя, она поняла, что находится внутри мешка, стараясь подавлять нарастающий страх, она смогла выбраться из него. Было темно и прохладно, девочка затаила дыхание, но не услышала ни единого шороха. Глаза, еще не привыкшие к темноте, рисовали в ее воображении вещи, которых не было. Она осторожно встала на ноги, боясь, удариться головой. Крикнула «ау». Страх слегка отступил, уступив место любопытству. Шаг, другой – теперь она заметила весящий на ноге стальной браслет. Наклонилась, ощупала, попыталась снять – не вышло, нащупала цепочку, проследила ее до самой стены и уха. Страх возвращался стремительно, Аня лихорадочно ощупывала холодный бетон, двигаясь вдоль стены. Вскоре цепочка громко звякнула, натягиваясь. Аня едва не потеряла равновесие, вернулась к кольцу и пошла в другую сторону. Споткнулась обо что-то, упала, ударилась о что-то звонкое. Вскрикнув от боли, потирая ушибленный локоть, она села и нащупала свернутую ткань – оказался плед, внутри было что-то твердое, завернутое цилиндром. Глаза все никак не привыкали к темноте, Аня осторожно отложила найденное в сторону и продолжила ощупывать вокруг. Вскоре обнаружилось и опрокинутое ведро, о которое она ударилась во время падения, крышка валялась неподалеку. Аня встала, поднесла руку к лицу, практически в упор, но так и не смогла увидеть свою ладонь, страх почти захватил ее целиком, она начала думать, что ко всем проблемам ослепла, как бабушки в старости, или даже хуже. Аня встала, отчаянно крикнула, вопрошая отозваться хоть кого-нибудь, ответом ей было лишь эхо, легкий звон в ушах, затем мертвая тишина. Аня почувствовала, как по ее щекам текут слезы, она пару раз хлюпнула носом и начала подвывать. Время шло, Аня стояла и плакала. Сколько прошло минут она не знала, но вскоре совладала с собой, поняла, что этим никак сейчас не поможешь.
Присев на пол она вновь нащупала плед и свернутую циновку, оттащила их в угол, вернулась за ведром, оттащила его туда же. Ноги начали мерзнуть – пол был холодный. Аня развернула цилиндрический сверток – она не знала, что это, но догадалась расстелить это на пол. Плед сложила пополам, постелила сверху, села. Ногам стало легче, по крайней мере холод больше не чувствовался так остро. Потерев ноги о плед несколько раз, она таким образом согрелась. Только сейчас она задалась вопросом что на ней вообще одето – оказалась пижама, видима, она была слегка велика, но зато оказалась достаточно теплой. Аня вспомнила про мешок, встала на колени и поползла в сторону, где ей казалось должен был остаться мешок, но вместо него наткнулась на очередное ведро, в котором что-то было налито. Она смело опустила ручку внутрь – холодное, попробовала лизнуть – вода. Еле поднимая ведро, скорее волоча его по полу, Аня оттащила его к своему углу. Продолжила поиски ползая на коленях. Обнаружилась коробочка. Покрутив ее в руках, она нашла с какой стороны у нее крышка, открыла, запахло свежим хлебом и чем-то еще. Вскоре обнаружился и мешок, рядом с которым лежала плюшевая игрушка, судя по характерным ушам – кролик. Ее любимый кролик. Аня вернулась в угол, села на плед, затем осторожно залезла в мешок. Крепко обняв игрушку, она вновь открыла коробочку и достала кусочек хлеба. Съела его, затем легла, внимательно вслушиваясь в тишину, так и не услышав ни единого звука, она отключилась.

Сцена третья. Визит.
Сколько она проспала Аня не знала. Тьма по-прежнему окутывала все. Через несколько секунд Аня поняла зачем ей пустое ведро. Нащупав его, она спустила штанишки пижамы, потратила около минуты, чтобы подобрать удобную позу, пописала, закрыла ведро крышкой, пить ей пришлось, макая лицо в воду целиком. Вытерев влажное лицо рукавом, она вновь открыла коробочку и достала оттуда вареное яйцо, едва не уронила его, съела, заела еще одним кусочком хлеба, тщательно прожевала, вновь макнулась лицом в ведерко чтобы попить.
Именно в этот момент в другом конце комнаты послышался звук отпираемого замка. Аня вскочила от неожиданности, опрокинув коробочку с остатками еды. Она быстро побежала к своему углу, едва не ударившись в стену носом, она поспешила спрятаться в мешок, из которого осталась торчать только ее макушка и любопытные глаза. Дверь отворилась, другой конец комнаты залило ярким светом, в проходе стоял человек, его тень выглядела массивно и угрожающе. Он вошел внутрь, вдруг включилась лампа, висящая по середине помещения. Даже несмотря на то, что свет был очень неярким, Аня прищурилась, но вскоре привыкла. Она впилась взглядом в вошедшего. Он был высоким мужчиной, одетый в безликий спортивный костюм, на его лице была странная белая маска с застывшей улыбкой. Человек стоял и смотрел на нее, словно ожидая чего-то. Аня, почему-то, растеряла всю храбрость говорить первой. С одной стороны, ей очень хотелось поговорить, попросить его чтобы отпустил ее, но с другой она каким-то задним чувством понимала, что человек ждет этого лишь для того, чтобы отказать ей. От смотрящих на нее из-под маски глаз словно бы веяло властностью, жестокостью и вызовом. Бросать ему вызов было страшно до жути, вдруг она поняла, что дрожит от страха, попыталась сжаться, чтобы дрожь не была так заметна.
Человек подошел к ней, наклонился, посмотрел ей прямо в глаза, Аня поспешила отвести взгляд в сторону. Человек встал, собрал коробку с остатками пищи, в другую руку взял ведро с еще теплой мочой, вышел. Через минуту вернулся с пустым ведром и новой коробкой, поставил рядом с Аней. Развернулся к выходу, сделал шаг, другой, тут Аня не выдержала окликнула его, но голос больше напоминал мышиный писк. Мужчина замер, потом резко обернулся, Аню аж дернула от такой резкости, она поспешила вжаться в мешок, в страхе закрыла глаза. Затаив дыхание, Аня считала секунды, казалось, что если человек не начнет издавать звуков, она сможет себя задушить, прошло долгих двадцать секунд, когда она услышала первый шаг человека. Потом второй, вскоре человек вышел совсем, закрыв за собой дверь. Когда Аня выглянула из спасительного мешка, вокруг уже царила привычная ей тьма, но глаза, повидавшие свет, вновь рисовали ей несуществующие вещи. Даже не смотря на темноту, Аня помнила, какая была большая комната и сколько в ней свободного места. Почему-то это пугало ее, еще ее пугало одиночество, тьма и время. Она не знала, что делать со временем спать ей не хотелось, но заняться было совершенно нечем.

Сцена четвертая. Развлечения.
Аня попробовала просто лежать, но ее хватило не на долго. Она встала, вспомнила про новую коробку, на сей раз внутри обнаружилась пара кусочков ветчины и небольшая кружка. Она с удовольствием все съела, запила водой. Время, казалось, тянулось с невероятно медленной скоростью. Вернувшись к пледу, Аня села и начала настукивать секунды на стене, это продолжалось, как ей казалось, очень долго, по крайней мере досчитать до ста она смогла несколько раз, учитывая, что регулярно сбивалась. Счет казался интересным, но настукивать надоело, тогда она решила посчитать количество звеньев в своей цепи, но это было занятие на один раз. Она встала, начала ходить вдоль стены. Несколько десятков походов, а то и сотен, и она научилась не натягивать цепь и не биться носом об стену угла комнаты. Когда эта задача была покорена, Аня начала менять маршруты, отдаляясь от стены, ходить по диагонали, и несуществующей границе, создаваемой цепью. Ноги начали болеть раньше, чем мерзнуть, либо Аня привыкла, либо в ее персональной темнице стало теплее.
Ане захотелось пить, она вернулась к ведру, присела рядом, зачерпнула воды, попила. Ее ладонь легла на ручку ведра, там слегка скрипнула, когда Аня приподняла ее. Крепление ручки было надежным, но приложив усилия ее скорее всего можно было отломать. Аня возликовала, сев рядом с ведром, она начала его ощупывать. Поняв, как организовано крепление, она попыталась его вырвать, но ничего не вышло. Вскоре она поняла, что может опрокинуть ведро, а последствия такого происшествия она представить не могла. Осторожно обхватив ведро ногами, она продолжала настойчивые попытки вырвать ручку из крепления. Операция увенчалась успехом, стальная дуга оторванной ручки оторвалась от ведра. Аня радостно вскочила, крутанулась на месте. Казалось, она словно понимает, что нельзя поддаваться панике и пытается спасти себя на инстинктивном уровне.
Концы ручки были достаточно острыми и ими можно было рисовать. Стены и пол были бетонными, Аня предположила, что если хорошо постараться, то можно вырезать рисунок. По началу тьма мешала, но вскоре она лишь добавила азарта и интриги, Аня с головой ушла в работу, она хотела изобразить на стене простенький домик, но что получится в итоге она не знала, потому что не видела. Если долго скоблить одну и туже линию, то ее можно прощупать, таким образом она пыталась смотреть на свой рисунок. Казалось, что все ровно, но шестое чувство подсказывало, что на самом деле все ужасно криво, и что первоклассник лучше нарисует. Потом она подумала, что уже не первоклассница, и что вон как она хорошо справляется в такой ситуации. Мысли в ее голове ушли гулять по волнам, пока руки работали. Она думала о том, как она покажет этому дядьке, какие классные рисунки может делать даже в темноте. Она думала о том, как переживает ее мама и остальная родня, как она пропускает уроки, как расстраивается уборщица, которой она постоянно приносила печенье, а та так тепло ее за это благодарила. Она думала о взрослости ситуации, приключившейся с ней.
Правая рука начала болеть, она перекинула инструмент в другую, но левая устала почти мгновенно, да и ровно рисовать другой рукой она не могла. Пришлось отложить инструмент до лучших времен и вернуться к ходьбе, но после очередного круга по комнате, Аня поняла, что может попробовать заняться физкультурой. Вспомнил учительницу и все упражнения которые они проделывали на уроках, Аня начала разогреваться, прыгая и бегая на месте. Цепь звякала в тон каждому ее действию. Приседания, отжимания, уперев ноги в стену – пресс, наклоны, размахи, затем все по второму кругу. Когда Аня выдохлась по ее спине катились капли холодного пота. Вдруг она поняла, какую промашку допустила – у нее нет возможности принять душ. Потом она поняла, что постель провоняет потом. Еще через несколько минут она вспомнила слова матери на тему того, что легко можно заболеть, если переохладиться после занятия физкультурой. Едва не поддавшись панике, Аня вспомнила как однажды помогала брату, когда тот что-то мастерил. По его лбу тогда струился пот, Аня смачивала тряпочку и вытирала лоб. С помощью оторванной ручки, она смогла оторвать от пледа часть материи, свернув импровизированное полотенце трубочкой, бросила в ведро. Скинув пижаму, Аня достала из ведра мокрое полотенце и начала обтирать им себя, вода была холодная, Аня вздрагивала при каждом касании, но понимала, что так надо. Обтершись, она поспешила одеться и спрятаться в спасительную теплоту мешка. Уснула.