Сап, /Б/. По местному времени 19:28. Я сижу в компьютерном клубе в Мексике. Плата здесь два доллара в час. При моей зарплате доллар и пятьдесят центов в день это дорогое удовольствие.
Случившееся со мной до сих пор остается мне неизвестным и необъяснимым явлением.

Загородная  жизнь чревата работой с грядками. Меня никогда не увлекал этот процесс и мы с подругой отправляемся гулять по дорожкам вдоль соседских участков. Ничего интересного мы не увидели: плодовые деревья, клумбы с цветами, капуста и морковь. Все как везде и все как всегда.

Мы было собирались уходить, как наше внимание упало на малый участок с баней, около которой был стол и две лавки, а рядом яма и в ней кто-то копался.
Мы подлезли в дыру в сетчатом заборе и пошли поздороваться. Никто не ответил. Подошли ближе и увидели могилу. Это была не яма.

В ней было двое. Тот, что сверху был светловолосый в синей куртке с огнестрельным ранением в спину. Снизу был нерусский в серой кофте с пробитым черепом. Видимо паренек в синей куртке пытался спасти друга , но и его подло прикончили в спину.

Мы убежали забыв о полиции и последствиях.

Вечером я пыталась рассказать с случившемся матери, но она только отмахнулись от меня.

Через некоторое время, может пару недель или пару месяцев с того времени я столкнулась с похожим на этот случай. Точный промежуток времени не назову. Мой разум пытается меня защищать от вирусных воспоминаний и пытается стереть из памяти увиденное.

На велосипедной прогулке мы ехали мимо полицейского участка, потом повернули направо, несколько метров проехали прямо и оставили велосипеды за гаражами. Дальше пошли пешком по парку. Около гаражей всегда плохо пахнет. Тут постоянно кто-то пьет и занимается другими непристойными вещами. Чаще всего это бомжи или малолетние дураки. Что с них взять? Здесь их жизнь скрыта от стального взгляда общества и морали. Здесь их рай со старыми деревьями, стенами гаражей и теплотрассой.

Снова садовые участки. Мы никогда не говорили об увиденном, поэтому страха не было. Мы просто катались. И снова яма.

На этот раз там было двое девушек. Черноволосая, похожая на цыганку и девочка с каштановыми  волосами. На их лицах были улыбки, а вокруг валялись конфети.

Обратно ехали молча. Всю дорогу мне казалось, что за нами кто-то следит.

(А между тем, мне остается десять минут. Пойду доплачу еще за час.)

Сколько мы не пытались достучаться до полицейских, все было напрасно. Поднимать разговор дома тоже не было смысла.

Шло время.

Однажды я и сама стала жертвой этой необъяснимой напасти.

Весна. Мы сидели там же, где и в первый раз. Я ела купленную в супермаркете черешню и думала, кем стану когда вырасту. На тот момент мне было 19 лет. Подруга ушла за чаем, но вернулась с подносом с парой пушек и листом бумаги.

"Смотри, новое развлечение. Все только так и играют! Теперь наша очередь. Правила просты: два пистолета с одним патроном в каждом. Выбирай любой! Дальше все как в русской рулетке, мы одновременно стреляем каждая сама в себя. Выжившая выигрывает."

Я смотрела на нее. Она была прекрасна, но больна. Её приподнятое настроение и энтузиазм меня пугали. Кажется, она собралась сделать это всерьез.

"Ты ведь шутишь, так? Мы же сами видели..." -- не успела я закончить, как она прервала меня:

"Я ничего не видела. Бери, ну же!" -- голос стал злее.

Я взяла.

Она посмотрела на меня, улыбнулась и начала считать до трех. Мы взвели курки.

"Четыре, пять". Выстрел.

Звук оглушил меня. Все было как в тумане, по рукам текла кровь. Я была жива, но её уже  не было. Она выстрелила себе прямо в висок. Сквозное ранение. Пуля срикошетила мне по руке и чуть царапнула сгиб локтя.
Я схватила листок и побежала прочь.

Уже два года я скитаюсь по миру в поисках спокойствия и тишины. Интересно, помнят ли обо мне? Наверное, нет. А если помнят, то точно не узнают.

Я уже не та девятнадцатилетняя шатенка на синем форварде со скромной улыбкой и большими глазами. Теперь я женщина, с изнахраченным лицом, выглядевшая старше своих лет. Нелегальные пересечения границ, скудная пища, отсутсвие гигиены и насекомые. Все это и еще многое другое изменило меня кардинально. Мне 21, но выгляжу я на все 30. Я работаю на кукурузном поле и получаю за это полтора доллара в день наличными.

Чтобы прийти сюда, мне нужно было работать неделю. И еще столько же, чтобы собраться с мыслями. Зачем? Сейчас ты все узнаешь.

Наш начальник это скверный жирный мексиканец с неопределенным возрастом. Думаю, ему больше пятидесяти. У него есть два сына, которые не гнушаются спать с подчиненными своего отца и на тот раз была выбрана я.

К моему удивлению, секс мне не предложили. Просто накормили и дали немного пива. Было хорошо. Играла музыка. Около телевизора был ковер, на которым играли два щенка. Я наблюдала за ними и радовалась за них. Они еще не знают вкус настоящей жизни.

Тем временем по телевизору показывали Стафф-видео. Крутили самое известное видео с мексиканским наркокортелем, который наказывает своих работниц расстрелом и в дальнейшем расчленением. Потом были азиатки, которые давили  щенков каблуками. И новинка.

Сейчас ты поймешь, анон, почему я пишу это.

На видео были две девушки. Цыганка и девочка с каштановыми волосами. Они улыбаются и смотрят друг на друга с благоговением. В один момент они обе стреляют. Гремит салют. С неба сыплются конфети. Цыганка умерла, а вторая осознает, что случилось. Хочет сбежать, но ей стреляют в спину. Стрелка не видно. Далее видео прерывается и идут фотографии. На них было то, что мы видели своими глазами: яма. Две девушки и много конфети. Смерть и праздник. Смертельный праздник. Да, теперь я понимаю, почему люди умирали. За этим стояли богатые извращенцы, которые готовы на все, чтобы их заднице было хорошо и весело.

"Ну как тебе?" -- спрашивают выродки.
Молчу и смотрю на щенков.
"Она же ничего не понимает!"
"Тупая жаба!"
"Пусть проваливает отсюда."
И они меня выгнали.

Листок, что я прихватила с собой два года назад почти стерся, но я до сих пор ношу его с собой. На нем был шифр. Возможно, именно он сводил людей с ума. Но как? Я не знаю. Просто ношу его с собой. Это память о ней. О моей доброй подруге.

Еще пять минут и придется платить за третий час. Нужно экономить деньги. Ночью я сбегу отсюда. Здесь оставаться опасно. Мне кажется, меня подозревают.

Бегу к латиносам. Там на эмигрантов не обращают внимания, а значит лишних вопросов не будет. Устроюсь на крокодиловую ферму и умру в благодатной старости. Если доберусь живой.

Добра тебе, анон.