Клавиша без номера. Lento lugubre.

Клавиша без номера. Lento lugubre.

Не заладилось всё у меня с самого утра. Сначала, проснувшись, увидел я, что за окном моросил мелкий, застилающий глаза дождь, и что идея моя, - выбраться пострелять
в ближайшем прилеске пораньше, - до обеда потерпит. Затем мне позвонила Оксана. Из-за непогоды мы договорились увидеться позже.
Я был освобождён на полдня.
Ходил по дому я без дела недолго. Схватив томик Диккенса с книжной полки, провёл я несколько феноменально коротких часов за чтением "Дэвида Копперфильда".
Поначалу дождь барабанил по стёклам упрямо, никак не желая сдаваться, но вот уже после полудня услышал я, как с карнизов стали стекать последние редкие капли.
Ещё через полчаса показалось из-за туч солнце и рассыпалось отражением в каждой луже. Наступила пора собираться. Захватил я с собою обыкновенное
снаряжение - то, с каким я всегда отправлялся прежде в гараж: пневматический пистолет, пара коробок с пульками про запас да набор, дырявых весьма к тому времени,
мишеней поменьше и покрупней. С рюкзаком за спиной я промчался со своего этажа вниз. На улице меня встретило отсутствие всяких людей; опасливо озираясь, выходили
жильцы на балконы, смотрели во двор и затем возвращались в уют своих комнат.
За гаражами, спускаясь лентою, вела в лес протоптанная дорожка. Ею я и пошёл. Оказавшись в осиновой рощице, я весьма скоро облюбовал особо удобную для моих целей
опушку. Уже через десять минут всё было готово к стрельбе - я развесил привычно мишени, отмерив дистанцию между ними, и проверил исправность оружия.
Моя меткость росла с каждым днём. С того времени, когда я взял впервые ружьё в свои руки, миновала целая прорва времени. Стрелять я теперь не страшился нисколько.
Те цели, что ещё месяц назад, казались мне недостижимыми, стали отныне моею ежедневною нормой. Планка моя поднималась всё выше; во мне начинал прорастать
профессионал.
Я опустошил две обоймы, стреляя. За всё время, что я упражнялся, меня прервали только однажды - пробежали, пугливо меня миновав, незнакомые мне ребятишки. Больше я
не повстречал никого. Место это подходило прекрасно для любого рода уединения. За стрельбою я не замечал хода времени, и прекратил лишь тогда, когда
руки сковало усталостью.
- У тебя хорошо получается, - услышал я женский голос у себя за спиной.
Ко мне, стараясь не покатиться кубарем вниз, осторожно спускалась по тропинке Оксана.
- Как же ты меня отыскала? - я повернул крышку бутылки и, мучимый жаждой, приложился к горлышку жадно.
- Твои домашние мне сказали, где ты бываешь, когда тренируешься, - Глинская стояла уже рядом со мной. Глаза её вмиг загорелись от любопытства. - Покажи мне, чему ты
успел научиться.
Я несколько повозражал для порядка, ссылаясь на утомление, но всё-таки согласился.
- Повесь-ка вот эту мишень вон на то дерево, - сказал девушке я, указав на дальний дубок.
Оксана выполнила мою просьбу.
- И ты действительно попадёшь? - проговорила Оксана с сомнением. - Расстояние-то великовато.
- Мы и не так далеко стреляли, увидишь, - я зарядил пистолет и прицелился.
"Какое бахвальство! Какая дутая самоуверенность!" - подумала про себя Глинская. "Боже, кажется, что ни Саша, ни тем более Леонид, в таком самовозвеличении ни разу
замечены не были!" Она вспомнила вдруг о Когане.
- Леонид учится теперь в Курске, ты знал? - обратилась Оксана ко мне.
Моя рука дрогнула. Пулька полетела куда-то в кусты.
- Впервые слышу от тебя это, - я посмотрел на неё. - Может, ты перестанешь мешать и я всё-таки попаду!?
Глинская недовольно нахмурилась.
"Коган себя никогда так не вёл. И почему я ему тогда отказала?"
- Представь себе, что это не дерево, - продолжил я невозмутимо, - а человек. Например, Эндрю...
- А почему сразу он? Или ты хочешь Нехлюдова застрелить?
- Да неважно, кого ты представишь, -  начинал я раздражаться из-за глупых, по моему мнению, замечаний Оксаны. - Это всё для того, чтобы верно оценить расстояние
между стрелком и его целью.
- Понятно, - Оксана с опаской скрылась за мою спину. Боязнь, что пулька случайно попадёт в руку, колено, или что всего хуже, - в лоб, заставила девушку
осторожничать.
Я стрелял без остановки, до тех пор, пока не щёлкнул затвор.
- Теперь давай подойдём вместе. Посмотрим.
Мы оказались возле мишени. Я указывал пальцем на дырки, считая.
- Три в голову, одна в шею. Четыре попадания в корпус, - пистолет у меня был восьмизарядный.
- Впечатляющий результат, - протянула Оксана. - Ты, пожалуй, не зря съездил с Коганом на охоту.
Я взглянул на неё и спросил: - А что с ним такое? Мы разве его больше в училище не увидим?
- Надо было слушать внимательней, - с укоризной сказала Глинская. - Леонид перевёлся и теперь учится в Курске.
Сейчас же я вспомнил о том, что в том городе так же есть колледж музыкального профиля.
- Только что его к такому решению подтолкнуло, - задумчиво произнёс я.
Оксана вспылила.
- Не догадался? Больно ему смотреть на нашу с тобой любовную одиссею!
- Парень остро почувствовал одиночество, - увидел я наконец для себя всю ситуацию ясно.
- Ты всё правильно понял, - кивнула Глинская. - Радуешься небось?
Я вскинул брови.
- Что меня должно радовать во всём этом? - пожал я плечами недоумённо. - Что я, получается, на пути к тебе, соперника устранил?
- Я по-другому случившееся не вижу, - хмыкнула девушка.
- Ещё скажи, что я намеренно купил ему билет на автобус. Чтобы он тут глаза не мозолил, мешая нашему счастью, - съязвил я.
- Может и так! - она топнула. - В Леониде такое число положительных качеств, какое тебе в нём и не разглядеть! Глаза уж больно слепые.
Услышав такое, я рассвирепел.
- Вот и катись к обожаемому Леониду! - взмахнул я гневно рукой. - Достану билет до Курска тебе! - тут у меня оборвалось от крика дыхание.
Успокоившись, я добавил: "По первой же твоей просьбе".
Оксана переминалась в нерешительности на месте. Затем произнесла наконец: "Как это низко с твоей стороны! Вы же были ведь когда-то друзьями!"
Она, расплакавшись, побежала по склону наверх. Вдогонку за девушкой я не пустился.
На душе у меня стало гадко. Я принялся собирать своё нехитрое снаряжение.
В голове вертелось по-прежнему: "Хочешь Нехлюдова застрелить?"
"А что, если да?" - похолодело у меня в сердце. Я невольно признался себе: "А Что если хочу быть с Юлиею вместе? И ежели упоминать о действительном устранении
неких врагов, то у меня имеется лишь один".
Когда я взбирался тропинкой назад, воображение мне рисовало мёртвого сэра Эндрю.


                                                                      ****

В тот день Леди Ю, по своему недавнему обыкновению, репетировала за роялем. Нехлюдов присутствовал тут же. Чем ближе была к Юле эта поездка, тем усерднее девушка
раз за разом играла свой репертуар. За недавнее время все четыре мелодии отложились в памяти Эндрю, и он с раздражением слушал то же произведение в сотый, трёхсотый,
трёхтысячный раз.
- Ты уже, верно, знаешь наизусть всю программу, - произнёс утомлённо Андрей. - К чему играть номер ещё и ещё?
Они сидели одни в аудитории. Дверь была плотно закрыта, и шум коридора сюда не достигал. В тишине комнаты было слышно, как шелестит платье Ю, как нервно притоптывает
ногою Нехлюдов. При разборе концертного номера слышны были каждые модуляции. Ветвицкая верно подобрала комнату для репетиций, ежедневных и изнурительных. Вся Юля
разом сосредоточилась, погрузилась каждою мыслью в свою подготовку к конкурсу в Венгрии. До поездки оставалось два дня.
- Мне нужно знать лучше, чем наизусть, - возразила она Андрею. - Достаточно пропустить раз или два репетицию, как уже забываешь несколько тактов. Неделя без
подготовки способна стереть целый нотный лист в памяти.
Нехлюдов на это только вздохнул.
- Всё же хочется, чтобы мы выбирались куда-то, - сказал он. - Ты целыми днями в трудах, и я понимаю, как это для тебя важно, но котик, - и он нежно погладил её
по волосам.
- Как смешно и забавно, - удивилась вдруг Ю. - Должно же быть наоборот! - девушка рассмеялась.
Захохотал вслед за нею и Эндрю. На мгновение в аудитории воцарилась та тёплая атмосфера беспечности и веселья, что всегда окружает влюблённых в наилучшие их минуты,
когда они наедине.
Нехлюдов вмиг посерьёзнел.
- Меня совершенно недавно посетила идея прогулки "крест-накрест", - сказал он.
- Как ещё раз? - Юля наморщила лоб. - Что ты под этим имеешь в виду? - и отодвинулась от рояля.
- Ты знаешь, Рома теперь встречается вместе с Оксаной, мы с тобой тоже пара, - начал Эндрю неловко. - Мы могли бы сходить куда-нибудь вчетвером. В боулинг или в кино,
мне не важно.
- Да, мы практически перестали видеться вместе, - согласилась с ним девушка. - Только всё поодиночке.
Она в задумчивости посмотрела в окно. Её волновала какая-то мысль. Обдумав её хорошенько, она повернулась к Нехлюдову.
- Тебе не кажется, что Роман всё ещё нас ревнует? - спросила Ветвицкая у него.
- То есть, ты полагаешь, что...
- Да, я думаю, что такую возможность не следует исключать.
Андрей растерялся в безмолвии. Наконец он нашёлся с ответом.
- Если бы даже Долматов нас по-прежнему ревновал, это открылось бы в чём-то, - заключил Эндрю. - В мимолётном, но колком замечании, может быть. В косых взглядах.
Я ничего подобного за ним не наблюдал, да и сейчас такого не вижу.
- Что ж, вероятно, ты прав, - Юлия успокоилась. - Как ты там говоришь, встреча "крест-накрест"? Тогда надо успеть до отлёта.
- По крайней мере, в аэропорту я провожу вас обоих, - заверил Андрей любимую. - На тот случай, если Роман не соизволит явиться.
Леди Ю вновь повернулась к роялю. В очередной раз она заиграла Второй рахманиновский концерт.


                                                                   ****

Полишинель прибыл на встречу четвертью часа раньше назначенного. Фонтан из белого мрамора, выполненный в виде Медеи, проливающей из сосуда воды свои, возвышался над
головою Стравинского. Солнечные блики игриво танцевали по водному зеркалу.
Кроме Игоря, в сквере никого не было. Изредка пробегал мимо спешащий куда-то прохожий, и две маленьких девочки неподалёку чертили "классики" на тротуаре. А так,
полное одиночество.
Полишинель жутко переживал. Что, если окажется, что Анжелика лишь только над ним посмеялась и проигнорирует встречу? Или же, вместо неё, придёт сюда разгневанный
Яшин, который поговорит с ним на тему, кому Тухманова что обещала, а кому не обязана ровным счётом ничем? К воображению Игоря, будто бы поднесли спичку, и оно,
воспламенившись, рисовало кошмары, один ярче другого. Во всей аллее только Медея сохраняла спокойствие духа; она держала сосуд крепко в руках. Подземный
механизм устроен был так, что вода попадала сперва в этот кувшин, и затем только наполняла собою фонтан.
Всё это время Стравинский изводил себя напрасно, - Тухманова, припозднившись, всё-таки появилась. Она заметила Полишинеля издалека и, улыбнувшись, уверенным быстрым
шагом приближалась к нему. Никакого сопровождающего с нею не было.
- Привет, - сказал ей Стравинский, когда девушка с ним поравнялась.
- И тебе тоже привет, - Анжелика сияла.
То, что Тухманова рада встрече было заметно слепому. Оделась она куда эффектнее, чем обычно. Элегантный высокий каблук восходил к обтягивающим белым лосинам.
Блестящим поясом они прерывались на талии, а завершала её внешний вид лёгкая яркая майка с принтом-рисунком. Макияж на лице был вечерний; с одинаковым успехом он
подходил не только к свиданию, но и к какой-нибудь разбитной вечеринке. Кто-то, из чопорных и консервативных, мог бы отметить вульгарность такого наряда, но человек,
открытый новым веяниям и терпимый к недавним тенденциям, не посчитал бы преступным стремление девушки подчеркнуть свою красоту. Ко всему этому празднику женского
великолепия прилагались солнцезащитные очки. Они закрывали чуть ли не половину лица Анжелики.
- Куда мы пойдём? - спросила она, стремясь придать фразе пикантности. У неё это получилось отменно.
Игорь растерялся вдвойне. Он был сбит с толку таким ослепительным появлением девушки, и к тому же определённых планов на эту встречу не строил, мало веря в то, что
она вообще состоится.
- Давай мы с тобою немного пройдёмся, - ответил Полишинель осторожно, - а затем идея меня посетит непременно.
Они прошагали аллейку несколько раз, славно болтая о пустяках. Не договариваясь меж собой, они возложили табу на определённые темы. Никто не упоминал "соколов" и во
внимание не принималось существование Яшина. Таким образом, все возможные углы были заранее сглажены.
- Какие чудные хризантемы, - обратила Анжелика внимание на цветочную клумбу.
- Да, они действительно стоят такой похвалы, - и Игорь набрал в лёгкие воздуха. - Ты так же прекрасна, как и эти цветы.
Тухманова тихо хихикнула.
Перед встречей Стравинский боялся того, что из-за разницы в возрасте им будет не о чем говорить, что провиснут неловкие паузы в разговоре. Но и здесь его опасения не
подтвердились. Анжелика была столь словоохотлива, что Полишинель не всегда успевал следить за переменою темы беседы.
Наступила пора определяться с продолжением их прогулки. Каждый уголок сквера осмотрен, они постояли и здесь, и там, увлекательность этого места начинала обрастать
скукой. Стравинский напряг всю свою мысль на разрешение этой сложности. На ум ему приходило только кафе: неподалёку был "кооператор", двумя-тремя кварталами выше
можно было остановиться под одной из вывесок пиццерий. Тухманову предложила ему вариант гораздо более неординарный.
- Хочу отправиться в Вересковую Долину, - капризно протянула она.
Игорь, разумеется, знал, о каком месте говорит девушка. Долина эта являлась заповедной, крупнейшей в регионе, и являлась ближайшим от N-ска кусочком живой природы.
Стравинский прикинул. Они могли бы успеть смотаться автобусом туда и назад, освободившись к вечерней поре. Конечно же, Полишинель учитывал то, что потребуется
провести в заповеднике не один час, ежели Анжелика захочет вдруг посмотреть всё. Он решился.
- Идёт, - ответил девушке Игорь. - Я, к слову, побываю там впервые. Так что, на гида не рассчитывай, - поддразнил он легонько Тухманову.
- Тогда ноги в руки! - воскликнула Анжелика с энтузиазмом. - Вперёд за новыми впечатлениями.
Они покинули сквер. Игорь держал её под руку.
Печально и нежно Медея лила свои бесконечные воды.


                                                               ****

Сэр Эндрю поймал меня, как раз в тот момент, когда я на пути из буфета вздумал усесться в свободной аудитории и порепетировать в тишине.
Я видел, как он пробирался ко мне, огибая всех в коридоре. Наши взгляды с ним пересеклись. Я покорно протянул в приветствии руку.
- Что-то хотел обсудить? - предположил я.
По оживлённым движеньям Андрея было заметно, что парень взволнован. Некая тема не оставляла его в покое ни на минуту, и он страстно стремился услышать совета
от кого-нибудь из знакомых.
- Ты прав. Давай сначала отыщем незанятую аудиторию.
Поиски не отняли у нас много времени. В 212-й только закончил разучивать пьесу аккордеонист, и он уже покидал комнату. Ключ он оставил для нас на столе.
Ушедший студентик был облачён в форменную одежду "соколов". Девиз на значке "Всегда в нужном месте" блеснул, когда первокурсник закрывал за собой дверь.
- То-то я думаю, где же я мог его повстречать раньше, - протянул Эндрю. - Этот парнишка сидел в том же кафе, что и мы с Юлей, в тот день, когда там же были
Яшин с Тухмановой. Он их дожидался зачем-то.
- Терентьев Арсений, - вспомнил я имя студента. - Его первым в училище завербовали в организацию. Он же одногодка этого твоего Полишмеля.
- Полишинеля, - поправил меня Нехлюдов.
- Пусть будет по-твоему, - я удобно уселся возле фортепиано. Андрей занял сидение за столом, возле окна.
- Я вообще в недавнее время мало что понимаю, - признался мне Эндрю. - В училище происходит что-то невероятно серьёзное, я чувствую это кожей, но вот именно что
распознать не могу. Разве ты не испытываешь того же?
Мне пришлось с ним согласиться, схожее беспокойство сопровождало меня всю неделю. Нехлюдов, тем временем, продолжал.
- Такое предчувствие, точно грядёт катастрофа, - высказал он свои потаённые мысли. - Мне не нравятся эти "соколы", мне не нравится комната, которую они тут ищут...
- Это как понимать? - прервал я его с любопытством.
- Ты разве не в курсе? - удивился Андрей в свою очередь. - Один из двух главных координаторов "соколов" - Николай, мой старый знакомый. Сколько я ни расспрашивал об
их деятельности, ничего не добился, молчок. Из слухов, что ходят в училище, мне известно, что организация ищет волшебную комнату, - он развёл руками. - Абсолютная
чепуха.
- Это же бред какой-то, - я был в недоумении. - В каком смысле, волшебная комната?
- Я сам понять не могу, - Нехлюдов пожал плечами. - Вроде как, если ты в неё попадёшь, то получишь возможность исполнить любое своё желание.
"Мёртвый Эндрю лежит неподвижно в гробу. Его глаза закрыты, а руки сложены на животе".
- Даже сложно представить, чтобы я загадал, очутись там, - я ответил.
"Я и Леди Ю вместе, между нами ни единой преграды. Мы гуляем, одни посреди праздничной толпы на День Города".
- Всё это плохо укладывается у меня в голове, - сказал Нехлюдов. - Тем более, говорят, что кто-то из студентов уже там побывал, и "соколы" стремятся выяснить
кто.
- Кто-то явно не из рядов организации, - покачал я головой. - Я не знаю, кем этот хитрец должен быть, чтобы охотиться самому на себя.
- Да уж, - пробормотал Эндрю. - Но я позвал тебя не для того, чтобы делиться опасениями.
- Есть ещё что-то, - утвердительно кивнул я.
- Да, я про то, что нам было бы неплохо погулять вместе. Перед отбытием девушек в Будапешт, - Андрей внимательно следил за моей реакцией. - Встреча "крест-накрест".
Я медленно соображал.
- Так, ты и я, Оксана и Ю, да, я понял, о чём ты, - мои глаза вновь прояснились. - Крест-накрест.
- Я рад, что ты поддерживаешь идею, - Нехлюдов улыбнулся.
- Хотя может не получиться, - протянул я. - Мы с Оксаной недавно поссорились. Конечно, пустяк, но мы совсем не виделись с нею после того разговора.
- Ей может передать Юлька, - Эндрю махнул рукой.
- Хорошо. Какого числа они садятся на самолёт? - я точно помнил, что сегодня среда.
- Послезавтра.
- Получается, в пятницу, - подвёл я итог. - Договорились. Если Оксана не станет показывать свой характер, то я думаю, что прощальная встреча состоится чудесно.
- Я о том же, - просиял Эндрю.
"Нехлюдов стоит на коленях, умоляя меня о пощаде. У него во рту ружейное дуло."
- После их отлёта, мы остаёмся в училище с тобою одни.
- Ну да, - вспомнил Андрей. - Коган теперь далеко.
Мы начали подниматься и вышли с ним в коридор. Я закрывал кабинет.
- И кому отдать ключ? - полюбопытствовал я.
- Передашь кому-нибудь из преподавателей у "народников", - так мы называли между собой всех игравших на русских народных инструментах: балалаечников, боянистов.
У них в отделении была даже кажется парочка гусляров.
- Из всех их учителей я знаю одну Жилкину.
- Ну тогда неси ей.


                                                                 ****

Автобус, шедший маршрутом своим к Вересковой Долине, был практически полон. Тухманова с Полишинелем заняли последние свободные в салоне места. Неподалёку от них,
впереди, на нескольких рядах кресел расположились туристы из Нижнего Новгорода.
- Не ожидал такой популярности, - произнёс Игорь вполголоса. - Эти, так посмотрю, вообще нездешние.
- Самое знаменитое место в округе, - объяснила ему Анжелика. - Сюда приезжают не столько в N-ск, сколько ради самого заповедника.
- Теперь буду знать, - взял на заметку Стравинский.
Они почти не говорили друг с другом в дороге. Девушка, только однажды, когда кто-то из новгородцев тихонько заиграл на гитаре, отметила:
- Это же "Зелёное море тайги".
- Не пойму тебя, - Игорь помедлил.
- Знаменитый туристический гимн, - сказала Тухманова. - Старая песня, однако.
Поскольку Полишинель не слышал её ни разу, то он не нашёлся, что на это сказать. Он уже привык к тому, что Анжелика воспринимает его вполне серьёзно
и был тайно этому рад. Парню весьма хотелось произвести на неё впечатление, так прикоснуться к её внутреннему миру, как до сих пор не касался никто.
Тронуть абсолютно необычайно. У него на этот счёт уже появилась одна идея, но он боялся себе в том признаться.
Вересковая Долина была конечною остановкой. Начиная с "Водонапорной" сидения вокруг них стали пустеть, также много народа вышло и на "Искре".
- Чувствую, что в конечном итоге останется едва полавтобуса, - произнесла задумчиво Анжелика.
И она оказалась права: вот уже проехали они въездные ворота, и неслись теперь по заповедным землям. Игорь краешком глаза увидел, как мелькнула в кустах у дороги
серая лань. Он вывернул шею, чтобы рассмотреть ту получше. Животное пропало из виду в облаке пыли из-под колёс.
Ещё несколько поплутав по изгибам дороги, автобус остановился. С ними также вышли туристы и молодая семейная пара.
- А вон и будка, - указала Тухманова. - Мне кажется, вход именно там.
Стравинский покорно зашагал за Анжеликой.



                                                                   ****

В Малом концертном зале училища людей было немного. Так бывало всегда, когда программу сыграли недавно, а подготовка новой только началась. На сцене репетировали свой
номер флейтисты. Оксана сидела в зрительном зале, на самом первом ряду. Скучающим взглядом следила она за попытками трио играть в унисон. Несколько кресел на дальних
рядах так же не пустовали, - прогульщики всегда знали, где переждать, если не хочется выйти на улицу.
Там её и нашла Юлия.
- Вот ты где, - Ветвицкая села рядом с подругой. - У меня для тебя отличные новости.
- "Оставь меня, старушка, я в печали", - ответила ей цитатой Глинская. Она заметно повеселела, стоило Юлии появиться.
- Андрюша и Рома нас проводят на самолёт, - проговорила она торжествующе.
- Мы с ним в небольшой ссоре. Ты думаешь, это ничего? - усомнилась Оксана.
- Ерунда, моя дорогая, - успокоила её Леди Ю. - Ты лучше скажи, боишься ли ты грядущего конкурса.
Вопрос поставил Оксану в тупик. С одной стороны, она не желала раскрывать своих страхов, но и никак не могла отмолчаться.
Она посмотрела Ветвицкой в глаза.
- До смерти боюсь, - Юле сделалось не по себе от её тона.
На сцене протяжно засмеялся флейтист. Ветвицкая заёрзала в кресле.
- Нет, я, конечно, тоже переживаю, но ты приуныла просто до неприличия, - мягко сказала ей Ю.
- У меня плохое предчувствие, - выговорила наконец Глинская.
- И с чем же оно у тебя связано, дорогуша? - у Юлии это вызвало неподдельное любопытство.
- Должно что-то случиться. Что-то плохое. Я не могу сказать внятно, что я предчувствую, - тут она эффектно взмахнула руками, - будет бум, приближается катастрофа.
Вот, что я знаю доподлинно.
Юля откинулась в кресле.
- Ну, с таким настроем, мы точно в Венгрии плохо себя покажем, - хотела она успокоить подругу. - Настройся на другой лад: мы вчетвером, прямо перед отлётом, в
хорошей кофейне. Мальчики тут побудут без нас несколько дней, ничего не случится.
Она толкнула Глинскую в плечо.
- Чёрт возьми, тебе что, не хочется посмотреть Будапешт!? Сиди в гостинице, если хочешь, я-то уж точно прогуляюсь по городу.
Оксана улыбнулась.
- Впереди Венгрия, - довольно заключила она.


                                                                       ****

Заповедник, показавшийся поначалу Игорю небольшим, оказался на самом деле огромным. Вересковая Долина расположилась многокилометровым
полотном зелени и водоёмов. То был оазис нетронутой, девственно-чистой природы в окружении трёх городов: N-ска на западе, Волоколамска
на юге, Кременчука с северной стороны.
Тухманова и Полишинель сначала прошли короткий тур с экскурсоводом, и теперь, освободившись, прогуливались наедине. Их случайным образом
занесло в очередную лесопосадку. Где-то вдали слышалось пение птиц.
- Здесь совершенно не так, - путался в своих мыслях Стравинский. - Не так, как в городе, имею в виду.
- Дышишь свободней и много пространства вокруг, - согласилась с ним Анжелика. - Здесь не чувствуешь тесноты.
Они остановились в тени высоченного кедра. Игорь повернул пробку бутылки минеральной воды. Девушке пить не хотелось, и потому утолял жажду исключительно Полишинель.
- Куда отправимся дальше? - полюбопытствовала Тухманова.
Стравинский почувствовал, что ему необходимо //начать// руководить и направлять девушку, взять вожжи в свои руки, иначе его ожидает нелестное место под каблуком.
Задача эта требовала от Игоря огромной уверенности. Он считал так, что если поставит в паре себя превыше Тухмановой, та прекратит с ним общение. И всё же, на роль
второго плана Полишинель был решительно не согласен.
- Хочу посмотреть Монумент Семи Предков. - с твёрдостью сказал он. Его голос при этом чуть было не сорвался. - Нам сюда.
Скульптурный комплекс, о котором говорил Игорь, находился в самом сердце заповедных земель. Являлся символом этого места и печатался на открытках и в туристических
справочниках. Любой житель N-ска, даже если ни разу здесь не побывал, был знаком с профилем старцев по бесконечным календарям и кружкам со стикерами. Сейчас им
предстояло увидеть могучие фигуры богов воочию.
Они взошли на площадку одновременно. Плато из каменных плит окружено было семью изваяниями языческих тотемов. Полишинель не знал точно, кто из всех семерых какой
культ собою отождествляет. Стравинский был уверен лишь в том, что центральной статуею было изображение Перуна, и что такое сооружение не могло обойтись без Велеса.
На том знания парня кончались.
- Как же это всё грандиозно, - сказала Тухманова, задрав голову вверх. - Абсолютно в своём величии.
Пару минут они провели молча. Каждый прислушивался к своим мыслям. В присутствии истуканов им обоим казалось, что некая неслышная в них до того струна исторической
памяти, столетиями молчала, и сейчас, наблюдая идолов, которым поклонялись их праотцы, она прозвучала изящной мелодией. Несколько коротких мгновений Анжелика и
Полишинель ощущали себя частью вечности, песчинками в великом сосуде времён.
- Нам ещё нужно успеть на последний автобус, - напомнил Стравинский.
Своею фразою он нарушил всё волшебство создавшегося впечатления.
- Ты, пожалуй, здесь прав, - опомнилась Анжелика. - Нам следует возвращаться.
Они зашагали обратно, к воротам. Впечатление, произведённое видами, ослабло на расстоянии, и к моменту, когда они подошли к встретившей их днём будке, оно рассеялось
окончательно.
- Я никогда прежде не видела места чудесней, - призналась Тухманова.
И тут сам чёрт дёрнул Игоря за язык. Все обитатели ада отомкнули одновременно его прочно закрытую челюсть.
- А что, если я покажу тебе место, куда более фантастичней? - вот какими словами казнил себя Полишинель. - И скажу даже более, - оно находится в нашем училище!
Капкан, уготовленный для него, с лязгом захлопнулся.


                                                                 ****

Яшин был недоволен весь день. Уже целую уйму времени руководимое им отделение топталось без толку на месте. "Соколы" обосновались, успели себя показать, провели
первые, безрезультатные поиски, но успех оставался всё таким же далёким, как раньше. Никаких положительных изменений не произошло и в ближайшее время сдвигов не
намечалось.
"Может быть, мы не там ищем?" - приходило в голову Николаю. "С местом для поисков определились неверно? Десятки и сотни таких вот НИИ были когда-то разбросаны по
стране! Ни в одном регионе нет результатов! Стало быть, следует вести поиски этого Сада Желаний в совершенно ином направлении?"
Сколько так Николай себе не ломал голову, додуматься до самой сути вопроса ему по-прежнему не удавалось. В отдельные, страшные минуты виделось Яшину, что вся их
работа бессмысленна, все труды их бесплодны, что "соколы" заблудились не хуже иудеев в пустыне, когда, ведомые за собой Моисеем, израильтяне не знали пути.
Тут, прервав его мысли, в дверях появился Терентьев. Николай знаком велел Арсению сесть.
- Чем сегодня поделишься? - с фальшивой живостью спросил его Яшин.
- Я всегда ваши уши, всегда, - закивал головою Арсений. - Всё, что достигает моего слуха, сразу же попадает к вам в уши.
- Благодаря собранным сведениям, ты однажды нас вывел на Полишинеля, - похвалил его Николай в очередной раз. - Твоя помощь оказалась незаменима. Сейчас с ним
работает Анжелика. Посмотрим, что у неё выйдёт.
- Новости таковы, что наши истинные цели становятся ясными практически всем студентам, - сказал Терентьев печально. - Я самолично слышал сегодня, как два
старшекурсника обсуждали поиски комнаты, - Арсений хитро прищурился. - Мне не так хорошо было слышно из-за двери, но обрывки фраз я уловил верно, ручаюсь за
это.
Николай немного подумал.
- Так, хорошо, - заговорил он, - продолжай следить за всеми передвижениями и дальше. "Соколам" нужен постоянный лазутчик среди непосвящённых в организацию.
Тем нам твоя деятельность и полезна.
- Всё будет в лучшем виде, - заверил Николая Терентьев и встал. - Мне известны абсолютно все сплетни и кривотолки, что ходят среди студентов.
- Так это и должно быть, - освободил его Яшин. - Ступай, занимайся своею работой.
Арсений улыбнулся ещё раз, постоял в нерешительности у порога и, убедившись, что разговор окончен, ушёл.

                                                                    ****

Проводы девушек состоялись отменно.
Я понял, насколько были пусты мои опасения по поводу Глинской - девушка запросто появилась вместе со всеми и целый вечер держалась
навеселе. Между нами установилась тогда доверительная атмосфера, которая, отделяя от всех остальных, окутывала нас облаком.
Эндрю наперёд заказал четырёхместный столик прямо возле окна. Кофейня "У Галатеи" радушно приняла своих новых гостей. Всё это время обслуживал нас один и тот же
официант. Предельно вежливый и учтивый, как то полагалось при его роде занятий, он то появлялся, поднося наш заказ, то пропадал, оставляя нас вчетвером.
Встреча "крест-накрест" вышла действительно чудной. Эта идея Нехлюдова нас нисколько не подвела: Леди Ю без умолку говорила о сувенирах, которые привезёт нам обоим
из Будапешта; Оксана, радостно заливалась не переставая, после всякой мало-мальски забавной реплики.
У меня самого установилось отличное настроение. Подъём сил был таков, что, казалось, никакая, даже самая неприятная вещь на свете, не смогла бы омрачить того
царственного покоя, в который я погрузился.
Как и все прочие лучшие минуты моей жизни, эти запечатлелись в памяти особенно ярко. Эндрю поднял бокал, произнося заключительный тост.
Не стану приводить его пожелания здесь дословно, ограничусь лишь тем, что скажу - главной темою речи Андрея являлась всенепременная победа девушек в Венгрии.
Все выразили шумно согласие с тостом, и затем торжественно прозвенели бокалы.
- Смотрите, а в моём лёд так и остался на дне, - Оксана, будто бы сожалела, что кубик не растворился в шампанском. Девушка поднесла бокал к свету. - Да, мне всё-таки
не показалось.
- Обращаешь внимание на ерунду, - заявила натянуто Юлия. Глинская не захотела спорить с подругой перед столь важным отлётом.
- Я страшная паникёрша, - невинным тоном сообщила Оксана. Выражение лица её при этом было следующим: имеется такой вот изъян, извольте не замечать столь прелестного
недостатка.
Понемногу я стал обмякать в кресле от охватившей меня внезапно дремоты. Эндрю мгновенно заметил произошедшую перемену в моём настроении.
- Через час мы должны быть в аэропорту, - напомнил Нехлюдов. - Постараемся не засыпать.
После этих его слов мы и начали собираться. Уже через некоторое время Юля вызвала нам такси.
Автомобиль подкатил прямо к выходу из кофейни. Когда в машину усаживалась Ветвицкая, я услужливо придержал для неё дверь.
- Какой молодец, - отметила этот жест Леди Ю.
Как же я хотел того, чтобы она принадлежала мне одному!


                                                                       ****

О том, что им наступило время прощаться, Игорь понял интуитивно. Встреча его с Тухмановой подошла к своему логическому завершению.
Автобус остановился, выпустив пассажиров. В общем потоке людей вышли в город и Полишинель с Анжеликой. Они оказались в привычном и будничном окружении: остановка была
на одной из центральных улиц их N-ска. Туда и сюда сновали кругом прохожие, не замечая остановившейся парочки. Теперь всё было настолько обыденным, что Стравинский не
поверил сперва - уезжали ли они с девушкой куда-то отсюда вообще, и если да, то где же сейчас все эти бескрайние ряды заповедных деревьев и весёлое пение птиц?
Очутившись вновь в городской обстановке, парень почувствовал, как здесь шумно, в сравнении с тишиной пейзажев Вересковой Долины.
Игорь неловко клюнул Тухманову в щёку. Девушка тут же порозовела.
- То, о чём я тебе рассказал... ну, по дороге назад, - неуверенно начал Полишинель. Анжелика часто на то закивала в ответ.
- Ни единой живой душе, - проговорила она. - Я уже и забыла, о чём ты мне там говорил.
Игорь несколько успокоился. Ироническое замечание Анжелики заставило его улыбнуться.
- Ты доверил мне тайну, и я обязательно оправдаю твои надежды, - завершила Тухманова.
- Тогда пока, - приобнял её на прощание Полишинель.
Они направились в разные стороны. Игорь несколько раз поворачивался, чтобы увидеть удалявшуюся Анжелику ещё раз.
Стравинский оглянулся опять - девушка окончательно пропала из виду.
С лёгким сердцем, свободным от всякого беспокойства, Полишинель возвращался домой. От переполнявшего его счастья он готов был запеть.




                                                                            ****

Зала аэропорта показалась мне очень странной. Я бы не мог выразить чётко и ясно, что было не так с этим табло, где горело расписание рейсов, или с этими
служащими авиалинии, которые выделялись в толпе своею синею формой, попадаясь нам на каждом шагу.
Я ощутил подспудную тревогу моментально, - сразу, как только мы вошли туда с девушками.
- И куда это вдруг девался Андрей? - обратился я к Юле.
Она недоумённо пожала плечами.
Я принялся помогать Оксане и Ю с багажом. Краем уха я уловил траурную мелодию. Прислушался на секунду. Да, слух меня не обманывал: то были звуки похоронного
марша. Эффектно, воспользовавшись представленной неожиданностью, прямо из-за угла, появилась процессия. Несколько людей, с покрытыми головами и застывшим смирением
на их лицах, спокойно тащили открытый гроб.
Усыпальница, к слову, являлась роскошной. Своим великолепием она нимало не уступала саркофагам у фараонов. Хитросплетённый венок белых роз украшал изголовье.
Внутри гроб был обит красным бархатом. Очертаниями и формой смертное ложе напоминало некую капсулу.
Я мимолётно взглянул на покойного: в своей последней земной постели лежал передо мною сэр Эндрю. Одет он был в белый смокинг, на лацканах сверкали золотые запонки.
Лицо его являлось до такой степени мирным, что, по первому взгляду на юношу, можно было сказать, что тот всего-навсего крепко спит. Однако, то было обманчивое, первое
впечатление. Меня настолько заинтриговала причина гибели моего друга, что я немедленно подбежал к одному из носильщиков и спросил о том, что же с Нехлюдовым произошло.
Старик, к которому я обратился, поднял на меня суровый взгляд.
- Ты его и убил, - обронил он бесстрастно.
Ощущение ненормальности происходящего повергло меня в ужас. Я сделал измученный вздох и... проснулся.
Такси находилось на автостоянке, рядом со зданием аэропорта. Со мною в салоне, за исключением Оксаны и самого водителя, не было никого.
- Крепко же ты уснул, - усмехнулась Глинская. - Я тебя уже как только разбудить не пыталась.
Я, заморгав, постепенно начал приходить в чувство.
- Где остальные? - спросил я, ещё до конца не проснувшись.
- Юля с Андреем пошли удостовериться, что самолёт прибыл, - сказала Оксана. - Все необходимые документы при мне: наши билеты, заграничные паспорта, обе визы.
Мы, расплатившись с таксистом, вылезли с ней из автомобиля одновременно.
- Так отыщем наших друзей, - я взял девушку за руку.
Сейчас мы направлялись к зданию аэропорта.
- Расстаёмся всего на неделю, а кажется, что на целую жизнь, - ни с того ни с сего заявила Глинская.
- Почему ты так думаешь? - я мельком взглянул на неё. - В свою очередь за себя скажу, что ничего такого не чувствую.
- Тебе вряд ли удастся меня понять, - протянула Оксана.
Она снова нахмурилась. Все её недавние страхи, словно взойдя на поверхность, опять разрывали ей душу.
Благодаря моим успокаивающим речам, она ненадолго воспрянула духом. Говорил я с непоколебимой уверенностью.
По ступенькам мы взошли внутрь.


                                                                ****

Я представлял себе минуту прощания вовсе не так, какою она случилась в действительности. Воображение рисовало мне множество остроумных реплик, брошенных будто бы
невзначай, но однако несущих в себе некий скрытый и важный смысл. Вопреки моим ожиданиям, всё произошло до ужаса буднично. Никто из девушек не всплакнул, Эндрю заверил
Ветвицкую в том, что он будет скучать, всего дважды, тогда как будь это книгой, они б обменялись прощаниями раз пятнадцать. Отсутствие драматического накала поселило
во мне лёгкое разочарование.
- Надеюсь, что вы не станете тут шалить, пока нас не будет, - шутливо произнесла Юлия и подмигнула.
Я поцеловал Оксану в очередной, "самый последний" раз.
Позже, когда мы с Эндрю покинем здание, я замечу помаду у себя на щёке, и, глядя в зеркальце, сотру её след салфеткой. Но это случится не раньше отбытия девушек.
Громкоговоритель объявил посадку на рейс. Похватав сумки, стали выстраиваться в длинную очередь пассажиры их самолёта.
Следующий момент я запомнил надолго, и он мне даже приснился несколько лет спустя. Юля возле металлоискателя, подняв обе руки, машет нам на прощание, и затем посылает
изящно воздушный поцелуй в мою сторону.
Спустя некоторое время мы вышли с Андреем на улицу. Стало заметно прохладней, - это я ощутил сразу, как только принялся застёгивать куртку.
- У тебя след от помады, - и Нехлюдов мне указал. - Здесь вот, посмотри сам.
Мы ожидали с Андреем машину такси. Прежний водитель, доставивший нас сюда, давно укатил. Я пританцовывал легонько на месте, чтобы не окоченеть от вечернего ветра.
Наконец на стоянку подъехал автомобиль. Мы стали садиться.
Когда машина выехала за ворота, покинув стоянку, я услышал вдалеке рёв турбин и, вывернув шею, увидел взлетающий самолёт.