Алтир был пьян. Дурманный мед с пряностями расслаблял разум и вселял наивность. Друзья вели его по совершенно незнакомым улицам. Он плохо знал  Эшкалиот, только район жандармской академии в которой учился. Здесь было подозрительно тихо - это были явно далекие от центра жилые районы, выстроенные из серого песчаника. Зачем он только согласился? Это все от хмеля.
- Не волнуйся, это того стоит. Это значит стать настоящим мужчиной. Как потерять девственность. - подбадривал его Валлаби. Валлаби тоже был полукровкой как и он. Только его родители были куда знатней и богаче Менгелье, а потому он уже служил в серебряном легионе, а не учился на жандарма. Легион служит непосредственно королеве Мэб, ведет боевые действия и у них даже есть мушкеты. Они случайно сдружились, полукровки стараются держаться ближе - ведь их многие недолюбливают.
А Килос поддерживающий шатающегося Алтира поспорил с ним, что он не выдержит татуирования Там Кваам краской с соком темностороннего кактуса.
- От магов только так можно защититься- повторял он с трудом выговаривая слова. Пахнув прямо в нос волной дивных ароматов - в отличии от людского алкоголя пряный хмельной мед селенитов заглушает гадкий перегар. - Мой отец защищал Верфь от колдунов с темной стороны и магов-лоцманов при мятеже, он разбирается в таких вещах.
- И главное! - добавил Валлаби - такие есть только у легионеров. А ты будешь первым курсантом жандармерии с Там Кваам.
Наконец они оказались перед совсем маленькой инсулой, над дверьми висела совершенно стертая от времени и нечитаемая вывеска. Внутри было мрачно и прохладно. Как и должно быть в доме колдуна. Всюду висели амулеты, стены покрывали рисунки. Посредине стояло высокое ложе освещаемое масленой лампой.
- Пришли? Я вас ждал! - раздался ворчливый голос из темноты и на свет лампы вышел селенит. Худой и сморщенный. Руки, голова, лицо - все было покрыто рисунками. Даже на кончиках ушей что-то нарисовано. Но  к ужасу Aлтира у него были белый глаза слепца.
- Да вы с ума сошли! Он же слепой!
- Я же говорил испугается - сказал Килос Валлаби, а тот принялся объяснять - это магический ритуал, а не рисование...
- Молодой человек! Я уже 83 года татуирую купцов и аристократов и ни кто не жаловался! У меня есть лицензия! - заворчал обиженный старикашка тыкая в непонятную грамоту прикрепленную к стене. - Я попросил бы вас не оскорблять меня. Я чудесно чувствую иглу и кожу человека. У меня чувствительные пальцы со специально срезаемой кожей кончиков -  вот взгляните. - гордо бурчал старикашка пихая Алтиру под нос свой омерзительные лапы.
- Ты в надежных руках. Этот мастер лучший в Эшкалиоте. - похлопал по плечу друга Валлаби.
- Ха. В Эшкалиоте? А что в других местах умеют делать Там Кваам? Ну разве что в звездном дворе. Но на светлой стороне я - лучший из живых. Ложитесь.
- Откуда вы знаете что мне нужно Там Кваам? Откуда вы знали что мы придем? - вдруг дошло до Алтира.
- Я вас умоляю. При моей работе постоянно приходят молодые военные и просят одну и туже Там Кваам. А теперь ложитесь - голос татуировщика стал особенно властным. Скорей нескрываемо гипнотизирующим. И Алтир расположился на ложе.
- Делать будем на бедре - говорил он будто сам себе.
- Что? - у Алтира появились мысли о том, что с ним хотят пошутить пошлую шутку. А может они тут все извращенцы.
- Чтоб вы не хвастались перед всеми. Только если пойдете в баню и окажетесь с девушкой. Там Кваам не для хвастовства. Можно сделать на подмышке, но там кожа нежней - ты не выдержишь.
- Успокоится - это была гипнотическая команда. - Это будет больно и страшно, но пережить можно.
Мастер достал иглу и принес бутыльки с красками. Начал шептать заговоры. Килос и Валлаби отошли к двери.
Первый укол  казался невыносимым, казалось игла раскалена над огнем. Валлаби и Килос о чем то говорили, а мастер между делам им что-то кричал. Но Алтир ни чего не разбирал и не слышал. Только собственное мычание и хруст зубов.
Он не дергался только из-за сковавших сил гипноза. Губы мастера шевелились, а слепые глаза смотрели сквозь тело Алтира.
Укол за уколом, казалось на правой ноге выше колена уже был жуткий ожег, но Алтир не мог туда взглянуть.
А дальше боль ушла и мир стал бесконечно ярким. Сок кактуса проникал через раны. Туман покрывающий все исчез.
Он был многоножкой  ползущей вверх по гигантскому баобабу. Мерзостной многоглазой тварью, покрытой волосками. Он был омерзителен сам себе и его существование пугало его самого. Он полз к вкусным сладким листьям, чтоб жрать их ни о чем не думая. Он кусал их своей расходящейся челюстью и даримое насыщением удовольствие заглушало страх.  Грузное жирное извивающееся тело. И разум некогда бывший человеком.
Вот он плетет кокон из своей застывающей слюны. Он делает это механически, вопреки своей воле. Его тело знает - так надо. Он блюет шелком и укутывается в него и засыпает слушая как скрепит древний баобаб, шатаясь от дуновения западного ветра. Скоро из кокона выйдет новая тварь, более безобразная и стрекочущая.