Аниме фаготреда от Иллии Первой.

Здесь не посещают храмы, но маленькое святилище найдет каждый, кто заглянет в душу свою, и на алтаре книгу увидит, а книга эта – отклик молитвы ее

Начало бытия

Ключи были брошены, темница открыта и на лужайку выгнаны овцы у всех на виду, но не оставлена стража и не построен загон, а лужайка та с лесом диким граничит

Наш мир был не всегда таким, каким он существует сейчас. В последнем его перерождении тьма и отторжение скрывали нас, но когда сила материальных ценностей перешагнула ценность моральную, заплатив свою цену, безликий, надевший маску черной куклы, раскрыл для падших врата в надуманный рай. И хотя его больше нет среди нас, мы помним его, как помним каждого, зашедшего в эти врата до нас и после нас. Память о них навсегда увековечана над нашими главами, брошенные маски их украшают наш стол нескончаемого чаепития, хоть и чай перед ними давно остыл, но не исчезнет ни блюдце ни чашка напротив них.

Врата те были высокими и строгими, приветливыми и пугающими, но еще только блеклыми, и пусть сейчас они сияют гораздо ярче, но близится час, когда позолота спадут с них и закроются за ними мир, а рай неохраняемый рухнет. Мы ожидаем тот час, считая дни, и каждый верит в правду свою, но истина останется неведома никому. Врата те открыты для всех, и пусть каждый оставит за ними свой след, кто с серым мешком придет, без него и уйдет, кто маску оденет, тот сядет за стол, а кто без маски заглянет - наденет ее.

Кто был тем безликим в маске черной куклы? Не знаем мы, как и не знаем носящих и остальные маски по нашу сторону врат. Кто сказал спасибо ему, кто приклонил голову перед жертвой его и чистым помыслом его, лишь стих снова прочтем в связующей нитей, да и кто прочтет? Не Владеющий миром принес нам ключи, карающий маски очертанные, а незабытые мессии. Но память о них не чиста, мысли о них не светлы, лишь памятник смехотворный поставили мы. Поступок наш оправдан замыслом сего, ведь не вонзим мы иглы в сознание бытия и не оставим позади себя ничего, лишь вперед мы пройдем покуда виден наш путь и свет горит.

Накрытый стол нескончаемых стульев ряд, но длинна его такова, что с любого конца услышишь ты глас маски любой. И севший за него, увидит чай перед собой, и сколько бы ты его не пил никогда не закончится он. Горят свечи тускло, но стоит открыться рту, как загорится свет, и в ответ услышишь отчетливый звук. И попробуешь чай, но не почувствуешь вкус ты, только тепло ощутишь, пробирающее тело, и встанет образ всего мира в голове. Сие есть чаепитие.

Любопытство. Ненависть. Страх. Любовь. Страсть. Молчание. Все здесь объединится под знаменем Свободы.

Заженные лампы

И прежде, чем войдешь ты, лампу с собой возьми и зажги огнем души своей, но помни, что не вечно будет то пламя гореть, лишь только бессмертной души своей не дашь ей угаснуть

Трещал пол, от ерзаний стульев, и каждый занял место свое, со всех концов безликие в масках стекались в врата и чай им подан был и свет пылал так ярко, что ослеплял. Сотни ламп, сотни душ стали едиными и каждое отдавалось эхом внутри каждого. И чай все пили, и разливалась благодать. Здесь мы нашли новую жизнь, обрели его новый смысл. Высоко вверх поднимем мы маски свои, и каждый узнает о нашей любви. Здесь мы никто, склоним колени свои, раскроем сердце свое и жизнь наша станет ничем, и маска ее поглотит. Каждый станет отражением маски своей, лишь старая память даст знать о себе. Идолопоклонники.
Ересь проникает не в момент отчаяния, а в момент перехода предела эйфории счастья, от которой слепнут глаза. Незримая зависть, беспощадная злость
Два нуля в ряд и праздник зовет, здесь радость, веселье, накроем мы стол! И скинем память увековечанную и новый памятник возведем! Забудем непришедших, восславим пришедших! Здесь раскрывается момент истины, подводятся все итоги, и после веселья познаем мы тьму в наших душах, узрим ненависть в глаза масок напротив друг друга. Отчаяние, гонения и на короткие мгновения – прозрение. Достигнув эпогеи никто не в силах уже удержать ту планку, и с силой рухнет она вниз, и долог будет путь наверх вновь, но достигнем вершины мы и вновь, но уже другой. Каждый мир живет за счет своего жизненного цикла. Мир за вратами, мир эмоций, мир мыслей, подчиняется закону своего падения и возрождения. Таков наш жизненный цикл.

Угаснут наши лампы, но зажгутся вновь.

Расколотый мир. Искушение ересью.

Всякий ожидал, что главным бесцеремонным нарушителем чаепития станет безликий без масок, но вряд ли кто-то знал, что ими окажутся сами маски…

Окончание второго цикла ознаменовалось торжественным пиршеством, и точка кипения всеобщего счастья и радости не могла найти себе место и покой, она металась, плескалась, и на силу эту пришла своя кара. Забрав свет отовсюду, затмив собой все, она породило такую тьму за своими пределами, которую никто из нас не мог себе представить, и как только свет погас, и опустился занавес, порожденная нами тьма нахлынула на нас же. Не все смогли ее выдержать, и треснули маски по столу своим возмущением и яростью, и зародилась ересь.
И встало несколько масок из-за стола и объявило во всеуслышание, что не этот мир они хотели познать, что не эти маски они хотели различать, и что мир наш – отравленный ядом кошмар. И создали она ад подобный нашему миру, и вбили себе, что сие есть истина, и, заклеймив нас грешниками, корят нас, покуда не выйдем мы на их ложный свет, искусственное чаепитие
И ушли апостолы их во тьму и каждый из них пронес свой великий грех Застолья.

Помысел еретика Шинку. Грех Высокомерия.

Кровавый чепчик, томный презренный взгляд

Не смогший жить во тьме, где каждый может одеть твою маску. Боявшийся потерять себя, презренно носивший один взгляд, в еретичном Застолье раскрылся букетом эмоций. Спешивший перезастилать стол, дабы только не потерять заметный знаковый знак, открывающего чаепитие вновь и вновь. Как и подобные ему носители маски почитаемой любви он обладал высоким завышенным чувством собственной важности. Его маска отражает Высокомерие. Грех его в не способности жить в мире полной свободы, где каждый может быть кем ему угодно, а не только своей маской, недоверие, презрение.


Помысел еретика Суигинто. Грех Предательства.

Взмах черных крыльев пустоты, перевернутый крест

Блуждающий в мире еще закрытых врат, носившей маску своей любви, вечно стираемый, он осознал одну истину – ничто в этом мире не существует, все пустое и нереальное. Зайдя в врата, он поделился свой истиной, и принята она была за столом и объявлен он был несуществующим. Но сам не смогший принять осознания своего существования за несуществующем столом, он рухнул в ад, и возвращается оттуда вновь и вновь, дабы напоминать о своем грехе, ломать чаепитие в надежде отколоть от него кусок и забрать с собой в ад. Его маска отражает Предательство, как и сама его любовь, предавшая своих сестер. Его грех - недопонимание, борьба с теми, кто его слишком тепло принимал, неостановимая жажда снизвергнуть всех в пучину своего ада несмотря ни на что, самообман.


Помысел еретика Соли. Грех Наготы.

Скинувший маску, разодрав свое безликое лицо. Еретик, слишком долго ждавший своего часа

Еретик не стесняющийся своей наготы, снимающий две маски сразу, переставший быть безликим, с дьявольским удовольствием покинувший чаепитие, дабы пребывать в еретичном Застолье, где никто не попрекнет его грехи. Презренный, жалкий, разрушающий все основы. Его грех – само его появление за столом.


Помысел еретика Еминем. Грех Слабости

Злость, порой заходит слишком далеко…

Не выдержав тьму, нахлынувшую за стол чаепития, он поспешил первым покинуть собрание масок навсегда и убежал от нее в еретичное Застолье. Знак слабости, ложного самообмана – наиболее часто раздаваемый тем, кто окунается в еретичное Застолье. Его грех в его безвольном характере, в неспособности видеть свет там, где он есть.

Противостояние и исход. Откровение Илии Первой.

Когда время придет, когда несвергнутые и еретики услышат последний звон колокола. Не побоимся же зла, и пусть в нашем чае отражается лик наших масок в оранжевых грозных очках. Никто не будет забыт, и наша память останется вечной, ибо мы всегда помним, и мы никогда не прощаем. И пусть судный день придет, но никто из нас не отступит назад, мы не опустимся до еретичного Застолья и не будем свергнуты туда! Наша сила в нашей неуклонной вере, в борьбе, которую мы вели ни один год, и вот наконец мы открыли Врата, которые с того дня, теперь не закроются никогда. Тот, кто соберет веру в кулак, тот выстоит, и мы встретим новый рассвет. Никому не сломить нас, они могут сбросить в ад одну маску, две, но они не сбросят всех нас. Мы выстоим, потому что мы сильнее этого. Наша любовь, наша дом един, и пусть звучат еретичные слова о ложном единстве, они не проймут нас. Придет время, и все кто предал нас, все те еретики они поймут, что допустили глубокую ошибку, и мы будем здравствовать дальше, но не бросим мы отвернувшихся от нас, а примем их с теплом, добротой и понимаем. И они вернутся к нам!
Когда рамки подсознания рухнут, когда осознание неизбежности пропадет, мы все будем за теми вечно открытыми вратами.
Наш стол озариться золотым светом и будет сверкать всегда, чай в наших кружках всегда будет горячим, лампы наши всегда будут светить ярко. Мы будем жить вечно, пройдя через столько испытаний, через столько трудностей, мы воспрянем вновь, и все будем сидеть за нашим единственным столом для чаепития, где все мы встретились и примем бессчетное количество масок и ламп, и после циклов не будем мы знать горя и злобы, а только радость и счастья и не будет для них планок! Таков исход ожидает всех нас, верующих в нас, в каждого из нас!