Когда два сердца бьются как одно

Предыдущая часть: http://pastebin.com/XnuTjYdJ

----------------

Нет. Пошло всё к чёрту.

— Да, это я украл у вас документы, — произнёс я, отрешённо глядя директору в глаза. — После того, как вы со мной обращались, после того, как вы нагрубили моей сестре, Сергей Юрьевич — это меньшее, что я мог сделать.

Он молча стоял, слушая мою пламенную речь.

— И знаете, я уже жалею, что решил вернуть вам этот несчастный паспорт. Вы заслуживаете гораздо бóльших неприятностей, — закончил я.

— Вон отсюда, — спокойно, будничным тоном произнёс директор. — Убирайтесь. Вы здесь больше не работаете. И скажите спасибо, что я не буду писать на вас заявление.

Ну вот и всё. Жребий брошен, Рубикон перейдён.

— Сергей Юрьевич, это моя вина, — раздался у меня за спиной звенящий, срывающийся голос.

Я обернулся. Юля стояла, сжимая в руках свою сумку и смотря на меня глазами, полными слёз. По её лицу, собираясь крупными каплями на подбородке, струились два прозрачных ручейка.

— Это моя вина, — повторила она, не отрывая от меня взгляда. — Это я хотела вам отомстить и вытащила паспорт у вас из портфеля. И я не хотела его возвращать, поэтому Семён попытался сделать это за меня. Простите.

Физик поджал губы, осмысливая услышанное и изучая нас тяжёлым, въедливым взглядом.

— Семёнова, в мой кабинет и жди, пока я приду. А вы... — он перевёл глаза на меня и сделал долгую паузу, — вы пока свободны. Работайте, я поговорю с вами позже.

***

Юля просидела в кабинете директора больше трёх часов. Всё это время я слонялся по школе, то и дело забегая на второй этаж, чтобы проверить, не закончил ли Сергей Юрьевич свой допрос. В конце концов, устав от этой нервотрёпки, попытался было продолжить работу, но безуспешно — швабра валилась из рук, ведро то и дело опрокидывалось на ровном месте. Затерев очередную разлитую лужу грязной воды, я решил прекратить бессмысленные мучения и просто встал у окна рядом с кабинетом директора, рассеянно наблюдая за неспешной жизнью пустого школьного двора.

Прошла вечность, прежде чем долгожданный хлопок двери оборвал мои несвязные, вялые мысли. Юля, небрежно помахивая своей сумкой, вышла в коридор. Меня удивило её лицо — спокойное, умиротворённое. Будто бы это не она только что провела за массивной дверью директорского кабинета три тяжёлых часа.

— Ну как? Что он тебе сказал?

Она равнодушно пожала плечами.

— Много чего. В основном втирал про то, что так делать нельзя. Родителей вызвал, разумеется, — по её лицу пробежала тень. — Что же сегодня вечером будет...

Впервые за долгое время мы разговаривали как ни в чём не бывало, без той стены, что выросла между нами из-за моего поступка. О, как же мне хотелось сохранить такие отношения навсегда. Я вспомнил слёзы в её глазах, когда она стояла передо мной и Сергеем Юрьевичем. Неужели она плакала, пока шла до кабинета? Неужели ей настолько плохо?

Хватит. Я так больше не могу.

— Юля, послушай меня, — я резко остановился и схватил её за руку, не давая себе времени на то, чтобы испугаться трудного разговора. — Насчёт той ночи в лесу. Нам надо поговорить об этом. Я...

— Прости, но... — она взмахнула рукой, жестом заставляя меня замолчать, — но давай не будем об этом сейчас. Мне самой надо всё обдумать, хорошо?

— Я просто хотел сказать...

— Пожалуйста!

Маленькая, горячая ладонь крепко прижалась к моим губам. Я лишь молча кивнул, лишённый возможности продолжать.

— На меня столько всего навалилось в последнее время, — устало произнесла она, освобождая меня от своего нежного кляпа. — Физика, физик, мама... Я запуталась, понимаешь? И в каких-то ситуациях поступила неправильно. Вот и с документами с этими — ты же только что чуть с работы из-за меня не вылетел!

— Да ерунда это, — поспешно сказал я, стремясь успокоить Юлю. — Работу найти раз плюнуть, ты не слушай маму.

— Знаю, — хитро улыбнулась мне она. — Я уже почти нашла. Только, — спохватившись, она прижала палец к губам и сделала страшное лицо, — папе не говори.

— Почти? Это как? — попытался осознать я услышанное. — И кем ты собралась работать?

— Пойду по твоим стопам, — она засмеялась. — В офис "ПриватЦентроТрастБанка" — знаешь, такой маленький закуток из синего стекла в соседнем доме — нужна уборщица на полставки, график мне идеально подходит. Только, — она замялась, — меня ещё не приняли.

Я вопросительно посмотрел на неё.

— Сказали подойти в пятницу... Ох, пятница же уже завтра! Там будет что-то вроде собеседования, — Юля смущённо отвела глаза в сторону и кашлянула. — Ты ведь сможешь со мной пойти? Прямо после уроков? Ну пожалуйста! — она схватила меня за руку. — Я же первый раз на такое дело иду. Мне страшно одной.

— Да без проблем, — я пожал плечами, стараясь скрыть своё ликование. Передо мной стояла прежняя, весёлая и озорная Юлька. — Никто не заметит, если я уйду на пару часов.

— Здорово! — она радостно хлопнула в ладоши. — Я у твоей подсобки буду ждать. Нам в три часа надо уже быть там, смотри не опоздай, хорошо?

***

Поставив пустое ведро в шкаф, я разогнулся — в спине громко хрустнуло — и прикрыл створку. Зачем я корячился весь день? Всё равно ведь уволят. Старый хрыч мне так просто с рук ту речь не спустит.

Собираясь переодеваться в повседневную одежду, я стянул свои драные джинсы и вдруг услышал за спиной тихое постукивание.

На пороге каморки, стуча согнутым узловатым пальцем об рассохшийся, облупившийся косяк, стоял Сергей Юрьевич. Испуганно нагнувшись, я резко рванул штаны вверх, возвращая их на место.

— Не беспокойтесь, ничего нового вы мне показать не сможете.

Он прошёл мимо меня и внимательно посмотрел на стоящую в углу швабру, будто впервые её увидев. Сначала казалось, что старик собирается с ней что-то сделать, но потом до меня дошло — директор просто собирается с мыслями.

— Я пришёл прояснить некоторые моменты, Семён Семёнович, — нехотя, через силу произнёс он наконец. — Ваши резкие слова меня сильно задели сегодня. Но в некоторых моментах вы правы.

Он оторвался от созерцания швабры и взглянул на меня.

— Всю сознательную жизнь я отдал армии. Ушёл сразу после института, дослужился до подполковника, потом увольнение в запас, пенсия... Знаете, Семён, жизнь отставного военного очень скучна, если умеешь только протирать штаны в казарме да следить, чтобы прапорщики не слишком наглели. Во время службы я иногда освежал институтские знания — больше от скуки, чем с прицелом на будущее, — поэтому удалось устроиться сюда — сначала простым учителем, а через пять лет я уже заведовал школой.

Сергей Юрьевич сделал паузу.

— Я люблю порядок. Армия вдалбливает дисциплину в человека, особенно если служишь тридцать лет. И я требую, чтобы на моих уроках дисциплина соблюдалась в полной мере. Понимаете?

Я кивнул, пытаясь сообразить, к чему он ведёт. Директор надолго замолчал.

— Очень жаль, когда раздолбаи и лентяи мешают учиться тем, кто этого хочет, — впервые за всё время своего монолога он посмотрел на меня. — Но в вашей сестре удивительным образом сочетаются оба этих качества. И мне бы очень хотелось направить её на верный путь.

Сергей Юрьевич вынул из внутреннего кармана своего пиджака какую-то маленькую продолговатую штучку, слабо поблёскивающую в тусклом свете пыльной лампы.

— Возможно, я иногда перегибаю палку. Но не из-за того, что мне неприятен тот или иной ученик — просто я иногда забываю, что школьники и мои подчинённые — это не солдаты. Возьмите.

Он протянул мне серебристый прямоугольник. Я приблизил предмет к глазам, пытаясь рассмотреть.

— Это плеер Юлии. Вы приходили за ним не так давно, — пояснил директор. — Надеюсь, что подобного больше не повторится. Впрочем, из-за сегодняшнего происшествия мне всё же хотелось бы увидеть ваших родителей в школе. Кража — проступок серьёзный, и закрыть на это глаза я не могу.

— Сергей Юрьевич, понимаете, — мой голос казался неестественно высоким после долгого молчания, — у папы слабое сердце, и если он узнает о том, что случилось — ему может стать плохо. Давайте я сам поговорю с Юлей. Обещаю, такого больше не случится.

Он задумчиво покачал головой, рассеянно глядя на дверь.

— Толку от вашего разговора не будет. Видите ли, Семён, для того, чтобы воспитать человека, иногда нужно проявлять твёрдость, жёсткость. А вы слишком любите свою сестру.

Не говоря больше ни слова, он вышел в вестибюль, оставив меня наедине со спутанными мыслями. Я растерянно посмотрел на плеер, который всё так же сжимал во вспотевшей ладони. Надо же! А всего то и стоило...

Размышляя над случившимся, я вновь стянул с себя рабочую одежду и принялся переодеваться. Получается, Сергей Юрьевич не такой уж и противный человек, как казалось раньше. Но что же будет с папой, когда он узнает о Юлином поступке?

***

— Как ты могла, дочка? Ну как?! — папа, тяжело дыша, опустился на диван, всё ещё сжимая в руке раскрытый дневник с ярко-красной, размашистой надписью посреди страницы.

— Я так и знала, что рано или поздно ты опустишься на само дно. Знала! — визгливо вторила ему мама, стоя рядом.

Юля, покусывая алые, слегка распухшие от подобного обращения губы, стояла посреди комнаты, потупив взгляд, скрестив руки на груди и заведя одну ногу за другую, будто пытаясь защититься от неминуемого наказания.

— Он этого заслуживал, — тихо буркнула она.

Папа побледнел и, запрокинув голову, прислонившись к засаленной спинке, закрыл глаза.

— Папа? Папа?! Тебе плохо? — Юля кинулась было к нему, но мама оттеснила её в сторону своим массивным телом.

— Пошла отсюда вон, шалашовка. Вон, до чего отца довела, а всё мало, да? Хочешь его в могилу свести? — она влепила Юле звонкую оплеуху. Та, не издав ни звука, бросилась в нашу комнату.

— Дрянь, ну какая дрянь! А ты куда лезешь? Быстро иди и принеси воды, — обратилась мама ко мне, пытающемуся привести отца в чувство. Тот лишь беззвучно шевелил губами, слабо покачивая головой.

Проглотив принесённую мамой таблетку и отпив немного из стакана, отец вновь откинулся на продавленную спинку дивана.

— Ты знал об этом? — он серьёзно посмотрел на меня. Очки сползли с его переносицы и теперь болтались на самом кончике носа, но папа, казалось, не замечал этого.

Я молча кивнул, не зная, что говорить в своё оправдание.

— Какой позор, — он снова закрыл глаза. Очки соскользнули и упали на пол, тихо треснув. — Семён, ты же мужчина. И ты должен быть примером для младшей сестры. Вместо этого ты покрываешь её поступки.

Папа замолчал и, не открывая глаз, указал на дверь в мою комнату. Я повиновался, не желая волновать его.

Юля сидела на диване, уткнувшись лицом в подлокотник. Услышав шаги, она приподняла голову и посмотрела на меня красными глазами.

— Как папа?

— Уже лучше, — я со вздохом опустился рядом с ней и, подобрав колени к груди, упёрся в них подбородком.

— Не надо было вообще возвращать эти дебильные документы, — Юля отвернулась к стене, раздражённо бросив на пол подушку, которую прижимала к груди. — Было бы лучше для всех.

В памяти всплыли слова Сергея Юрьевича.

— Юль, так нельзя, — твёрдо произнёс я. — Если у тебя есть какие-то претензии к учителю — надо решать их другим путём. Ты ведь наверняка даже не пробовала с ним просто поговорить? А это самое эффективное действие.

Она передёрнула плечами, не поворачиваясь. Упрямая девчонка.

— Эй, смотри. Тебе просили передать, — нащупав в кармане штанов предусмотрительно переложенный туда плеер, я легонько ткнул её в плечо.

Юля обернулась и заморгала, удивлённо глядя на мою ладонь.

— Откуда? Неужели ты... — она сощурилась, хитро уставившись на меня ещё припухшими глазами. — Неужели ты его стащил?

— Нет, конечно, — я усмехнулся, довольный её реакцией. — Сказал же тебе — проблемы надо решать мирным путём.

Юля медленно взяла серебристый прямоугольник с моей ладони. Маленький приборчик закрутился в её пальцах, поблёскивая зеркальными краями. Сестра неотрывно смотрела на него рассеянным взглядом, о чём-то крепко задумавшись.

***

— Семён!

Я едва не подавился бутербродом, который Юля заботливо приготовила мне вчера вечером. Даша ворвалась в подсобку, сверкая в полумраке голыми ногами, едва прикрытыми сверху коротенькой юбкой. Я отметил про себя необычный учительский костюм, одновременно пытаясь справиться с застрявшим в горле кусочком колбасы. Наверное, не стоило так жадно есть, однако время подбиралось к половине третьего, а у меня во рту со вчерашнего дня не было ни крошки.

— Семён, помоги, пожалуйста! Там... нет времени объяснять. Пойдём! — она потянула меня за руку, буквально срывая с места.

Протащив меня до своего кабинета, она распахнула дверь и указала вглубь помещения. Отчего-то все окна в кабинете были задёрнуты плотными шторами, будто на прошлом уроке тут крутили диафильмы.

— Вот там. Заходи, сам всё увидишь!

— Да что там такое? Объясни хоть вкратце.

— Там... я сама не знаю, что это. Просто взгляни сам.

Заинтригованный, я двинулся в указанном направлении, но, дойдя до середины помещения, остановился как вкопанный — в кабинете погас свет. Даже из коридора не пробивалось ни единого луча — лишь спустя несколько секунд я сообразил, что Даша закрыла дверь.

Сзади раздались странные шорохи и позвякивания.

— Что случилось? Даш, ты здесь?

Я потянулся к заднему карману, намереваясь достать телефон — хоть какой-то источник света, — но рука нащупала лишь пустое место. Ах да. Вчерашний день меня полностью вымотал, поэтому сегодня я едва не проспал на работу. Пришлось собираться впопыхах, и я естественно забыл захватить мобильник с собой.

— Даша? Что происходит?

Громко чиркнула, бросая на чёрные стены зыбкие, призрачные тени, спичка. Даша стояла у учительского стола, поджигая две невесть откуда взявшиеся на нём толстые свечи. Между ними, блестя отражёнными сполохами маленьких огоньков, стояла высокая тёмная бутылка.

— Сюрприз! — неуверенно-радостным голосом воскликнула она.

— Что? — только и удалось выдавить мне из себя. Меньше всего я ожидал попасть сейчас в такую ситуацию.

— Давно хотела предложить тебе отдохнуть, немножко расслабиться, — Даша подошла ближе и легонько провела кончиками пальцев по моей руке. — Давай, сегодня же пятница! Работа почти закончена, мы с тобой взрослые люди... Имеем право на это.

— Слушай, это всё очень неожиданно... — испуганный её напором, я слегка отступил назад. — Знаешь, я не могу вот так вот...

Даша не дала мне договорить.

— Опять?! — закричала она. — Ну почему все от меня шарахаются, как от прокажённой?!

Размахнувшись, она больно ударила меня кулаком в плечо.

— Почему даже ты пытаешься убежать? Что во мне не так, скажи? Ну скажи?!

Захлебнувшись рыданиями, она кинулась вперёд и прижалась ко мне.

— С самого первого дня, как я тебя увидела, я думала только о тебе. Ты так похож на Мишу... просто поразительно. Мне было так плохо, когда я его потеряла.

Она вдруг резко оттолкнула меня.

— Нет. Миша бы меня никогда не бросил. А ты иди, что стоишь? Хотел же сбежать, так беги. Беги, не желаю тебя больше видеть. Никогда. Никогда!! — она вновь сорвалась на хриплый крик. — Уходи! Убирайся!

Она отвернулась и тихо, как-то безнадёжно заплакала.

Что же мне делать?

----------------

Следующая часть: http://pastebin.com/2yeNR1H9