Как только вы очутились на растрескавшейся, остывающей земле, истончающей зловонный дым горелого мазута и железа, в глаза ударил плотный, слепящий пучок света, своим интенсивным напором рассеивающий по сторонам непроглядную завесу минувшей битвы. Чем ближе вы оказывались к неразличимому источнику, тем более чёткие детали и очертания неизвестного формировал ваш расплывчатый взгляд, затуманенный будоражащим азартом битвы. Постепенно, осторожно и вдумчиво, будто бы боясь допустить ошибку, представший перед вами объект выплывал из густой пелены своего необычайно плотного излучения. Матовый железный корпус прямоугольной формы, покрытый гарью и копотью, скрывающими прежний блеск. Замедляющие свой ход плоские, идеально круглые бобины, обеспечивающие непрерывное движение плёнки внутри аппарата. Широкий, круглый объектив, закованный в прочную, надёжную квадратную раму, защищающую хрупкую линзу от издержек любого зрелища, что прибору удалось запечатлеть. Нечто, насквозь пронизанное Соран, напоминающее одновременно и кинокамеру, и кинопроектор, неспешно унимало свой неудержимый свет, объектив плавно затухал, а оживляющий невиданное устройство механизм, что способен был и запечатлеть, и проявить, без лишней суеты завершал свою работу, издавая едва слышимые щелчки смыкающихся деталей.
Всё более пристальным взором глядя в искусственный глаз таинственной машины, вы уловили свои навязчивые, неуемные мысли о непреодолимой тяге к тому, что сокрыто внутри источника информации. Нутро прибора считывало, собирало, поглощало, скрупулёзно составляло и упорядочивало образы, звуки, факты, события и домыслы, обращая их в полноценную, внятную картину, которая чудесным образом обретает жизнь после того, как все её важнейшие составляющие встают на место. Оно способно запомнить прошлое. Оно желает поделиться им в настоящем. В надежде на то, чтобы оставить след в столь близком, но столь непредсказуемом будущем...
Вы осторожными, но подначиваемыми любопытством шагами надвигались на окутывающее всё сущее, неделимое полотно внетелесного транса, когда ваш жаждущий знаний разум покидает границы, заданные природой и её негласными законами, перемещая себя в безостановочный поток событий. Вернее, полную, безупречную копию одного из бесчисленных значимых, весомых событий, что формировали течение происходящего. Отпуская все прежние чувства, вы доверяете новообретённым, занимаете главное, самое видное место возле истоков случившегося, объединяете все свои беглые мысли в один нераздельный настрой, и скользящим движением отправляете свою душевную суть вниз по течению...
Стоу. Пони, который обрёл самый щедрый дар судьбы, наделивший его исключительной предрасположенностью к изучению всеобразующего, всемогущего явления вашей реальности - магии. Знак отличия, сулящий столь светлое, насыщенное и прекрасное будущее, что остаётся несбыточной мечтой каждого единорога, кто не был отмечен им с рождения. Подарок, которому нельзя назвать цену, ибо она поистине безмерна. И этот благословляющий жест, ниспосланный течением событий, был дерзко, непостижимо гнусно, непочтительно, вопиюще жестоко отнят у несчастного жеребца его бессердечной, легкомысленной, глупой и безразличной к своему сыну матерью, желающей, чтобы потомок направился по той же проторенной дороге, что избрали его предшественники. Без права выбора, возражения, возможности воспротивиться - без выхода и спасения, ваш друг был выброшен на обочину жизни, лишившись всех уготовленных ему радостей достижения, переживаний новых открытий, успехов и небывалых высот в величайшем искусстве. Всё, что обездоленный для себя открыл - это ни с чем не сравнимую боль своей неполноценности, гнетущей немощности, и изничтожающую хрупкий моральный дух неотвратимость жалкого, бессмысленного существования обречённого создания, обращённого в живой, дышащий, но испытывающий муки непостижимо страшнее смерти, тлеющий изнутри труп.
За свой тяжелейший, несмываемый грех, мать была приговорена к высшей мере наказания, озвученного волей судьбы. У преступницы, оскверняющей своим существованием и умыслом само значение прежде неприкосновенного и чистого слова "мать", справедливость беспощадно отняла всё...

[i]"...Она отсекает всё, что связывает несчастных с этим миром: лишает друзей, близких, родных, имущества, ценностей, облика, рассудка, памяти, надежды, жизни и души. Ты будешь изгнан самыми дорогими твоему сердцу, предан гневу и забвению, отчаянию, лишён каждого возможного выхода. Оно заберёт у тебя всё. А когда семя прорастёт в тебе до такой степени, что назад вернуться будет нельзя, оно заберёт тебя. Навсегда..."[/i]

В ответ на лишение родного сына бесценного, Клэрити заплатила столько же. Одно за другим, её дражайшее имущество растаяло прямо на шокированных, плачущих глазах, пока длань Соран не дотянулась до мыслей, чувств и души.

Но это всё, что вы знаете. А прежде плоская и ясная история в гениально простом преобразовании обретает объём. Отрезок событий преломляется и обретает новую, неизведанную вами грань, о которой вы и подумать не могли. Но немедленно бросились за фрагментом, который своим существованием сделал некогда полную историю искажённой, перевранной, едва ли не ложной. Впрочем, последнее - лишь первые впечатления. Итоговый вывод придётся составить вам самим.
Спустя два года с момента рождения Стоу, на свет появилась прелестная дочь, очаровывающая каждого своим обаянием: милейшая Скетч Пэйпер. Но прежде, чем счастливые родители смогли отпраздновать безусловно радостное событие, счастье предвещало страшнейшее горе, вставшее перед несчастной Клэрити тяжелейшим, никому не посильным для совершения выбором.
Маленькая Скетч оказалась почти неизлечимо больна. Чудовищный диагноз, звучащий подобно смертельному приговору, поверг родителя в шок и горькие, безутешные слёзы, исходя из уст чёрствого, бездушного и циничного главного врача.
Редчайшая врождённая аномалия, сравнимая по своей уникальности и свойствам с мифическим древним проклятием, постигла беспричинно наказанную жизнью маленькую кобылку. Чудовищно нестабильное сосредоточие магической энергии, нещадно истощающее тело и разум, жадно и яростно поглощало малышку, оставшись без контроля. В сочетании с гибельным пороком развития комплексно устроенной системы управления волшебной аурой организма, не позволяющей уравновесить и развеять разрушительный очаг преобразующей эссенции, болезнь сулила бедняжке непередаваемо ужасную смерть. И лишь одно, не менее кошмарное решение было поставлено перед убитой горем матерью: старший брат любимейшей дочери был единственным в семье, кто обладал иным, изрядно выбивающимся талантом среди потомственных экономистов и бановских служащих. Стоу имел в строении своего магического аппарата целостные, молодые и прочные составляющие, которые бы не отторгнул необычный организм сестры. Но удаление и пересадка сестре фокусирующих энергетические потоки участков аппарата обозначали то, что будущий волшебник навсегда лишится своего таланта, до конца свои дней терзаемый никчёмностью и увечием. Однако, Скетч осталась бы в итоге жива и здорова...
И оставленная счастьем мать решилась взять на себя сокрушающую вину за судьбоносный, решающий, непосильный никому другому выбор. Она лишила будущего своего сына ради того, чтобы подарить шанс своей умирающей дочери.
Раздавленная нестерпимой болью ответственности, сжираемая заживо страхом, поражённая до глубины души безынтересным, исключительно корыстным отношением всех своих циничных родствеников к случившейся трагедии, Клэрити влекла за собой кристально чистую истину. И в момент, когда пришла пора ответить за содеянное, многострадальная мать отвела от спасённой дочери гнев разузданного, потерявшего над собой контроль сына, взяв всю вину исключительно на себя благодаря новой сфабрикованной лжи. И после того, как остатки её семьи рассыпались в прах, осуждённая с неизбывным позором удалилась прочь под всеобщее презрение...
В каком-то смысле, Клэрити озвучила правду. Ни Скетч виновата в том, что ради неё пожертвовали лучшей жизнью её старшего брата. Ни обстоятельства, что сподвигли родительницу на этот немыслимый поступок.
За свой выбор в ответе только она сама...