Здравствуйте. Я работаю в аду убийцей и насильником маленьких поросят. Не спешите закрывать вкладку, сейчас я Вам все объясню.
  Всё дело в том, что после смерти абсолютно все люди попадают в рай. Но некоторые из них перед тем, как туда попасть, воплощаются на некоторое время на нашей свиноферме в виде самых обыкновенных поросят. Каких-то из них я просто забиваю до смерти, а самых отмороженных, конечно, сначала насилую. Как правило, насилию я подвергаю убийц и насильников детей.
- Иди-ка сюда, содомит, - беру я маленького поросенка и насаживаю его себе на хуй.
  Поросенок визжит и между делом вспоминает свои прошлые дела. Не нужно думать, будто бы я сумасшедший и меня нужно лечить. Я официально трудоустроен, плачу налоги, соцпакет и пенсионный фонд. А так же прохожу медосмотр! Поэтому, все по закону! После того, как поросенок, наконец, как следует, изнасилован, я запинываю его до смерти по полу в сторону разделывательного цеха. Таким образом, население получает мясо и колбасу, а душа бывшего насильника и убийцы улетает в рай вечно играть на арфе.
 Следующий, - кричу я фальцетом, и ко мне в пытошную заводят огромного, жирного и, главное, очень требовательного борова.
  Боров ссытся под себя и прячет глаза в пол. Я достаю свою плеть (хуй не достаю, ведь он же не насильник) и забиваю мудака до смерти. До еще одной. Далее за ним спускаются ангелы и под белы рученьки увозят куда-то вверх, откуда раздается премерзкое бряканье пальцев об арфу предыдущей свиньи.
  А тут у нас кто? – добродушно говорю я, упираясь своим носом прямо в пятак очередного хряка.
Это тот, кто отрубал где-то в жаркой стране ворам руки за кражу.
- Ну, и правильно, - смеюсь я, - воровать нехорошо.
И с любовью, очень медленно отрезаю ему правую заднюю ногу (сварю холодец или приготовлю хамон), а остальную свинью отпускаю на волю. Я же не изверг!
 Вы, наверное, думаете, что после смерти мне тоже уготована участь - побывать в свиной шкуре? Чёрта с два – я уже в ней! Плюс ко всему у меня там связи, и меня-то уж точно отмажут. А Вы, если, боитесь, отправляйте мне денег, сколько не жалко, а сколько жалко – оставляйте себе. Попробую замолвить за Вас словечко.