Фрагменты

*WARNING: некоторые из фрагментов написаны по синей лавочке и поэтому <s>кажутся</s> являются бессвязным бредом*
Фрагмент 1.
Вот, казалось бы, и все.
Такая тривиальная, но такая нужная прямо сейчас мысль. Из бедра вытекает толчками ярко-красная кровь, превращаясь в облачка в прозрачной воде ванны. Я безразлично смотрю на нее, ощущая, как мысли выходят из головы быстрее, чем кровь из меня.
Когда человек едет в поезде, он смотрит в окно точно с таким же выражением лица. Почему он туда так пристально вглядывается? Вовсе не потому, что ему хочется рассмотреть в деталях каждое дерево, проносящееся мимо него, и даже не потому, что полуразваленная деревенька за окном выглядит привлекательнее того, что он видит рядом с собой. Нет, все гораздо проще: каждое дерево, которое видит пассажир, делает цель на шаг ближе. Каждое облачко крови, расходящееся от моей пробитой бедренной артерии, приближает меня к цели. К Лене. Каждый удар колес о рельсы - а точнее, каждый стук крови в висках, делает ожидание чуть-чуть проще.
Извини, что я убежал. Видишь? Я сел на первый же поезд обратно. Уже совсем скоро буду. Ты ведь подождешь, правда?
Лена машет мне с платформы, или это только кажется? Я точно ее вижу. Только не могу понять, где - в темнеющей ванной или в поезде. Наверно, все-таки из окна электрички. Стук рельсов становится все реже, а деревьев вокруг уже не видно. Люди столпились в тамбурах. Странно. Неужели я не единственный пассажир? Последний удар чуть не сбил меня с ног. Определенно последний. Электричка остановилась на платформе.
Нечеловеческим усилием я на какое-то мгновение вернулся обратно в свою ванную. Мое лицо медленно покрывалось водой. Я что, сползаю вниз? Что же, ожидаемо. Вода залилась мне в нос и рот одновременно и, не встретив никакого препятствия, наполнила легкие теплой волной. Оглохший и ослепший, я почувствовал, как касаюсь дна ванны позвоночником.
В нос ударил резкий запах табака из тамбура. С оглушительным шипением двери распахнулись, и я коснулся разогретого асфальта с еле угадывающейся ограничительной чертой.
Фрагмент 2.
(не нашел, потом будет, все равно говно получилось)
Фрагмент 3.
Уже почти задремав, я почувствовал, как Митрич резко затормозил, отчего ремень безопасности вжался в мое плечо, свернул на обочину и хрустнул ручным тормозом. УАЗик содрогнулся, и я понял, что сегодня поспать не удастся никак. Черт.
- Ну все, приехали! Вон он, пионерлагерь твой, - Митрич махнул рукой куда-то в сторону жиденькой рощицы, - два километра пройдешь, дальше указатель на деревню, и там метров через двести вход будет. Все, бывай.
Я выскочил из машины, ощупал рюкзак на в очередной раз занывших плечах и махнул рукой гостеприимному Митричу, моргнувшему в ответ габаритами. Он обдал меня огромным облаком вонючего сизого дыма, затрещал, выбираясь с обочины, и через минуту уже скрылся из виду.
Из ступора меня вывело внезапное пение птицы над ухом. Ну да, я и забыл. Судя по часам в машине, было уже 4 часа утра, и они явно не обманывали: оглядевшись, я нашел посветлевшую полоску на горизонте, рассмотрел плотное синее небо над собой со стремительно исчезающими звездами и, как будто прыгая в ледяную воду, вошел в холодную и сырую рощу. Казалось бы, сейчас я должен был бы возмущаться своим положением. Действительно, я находился вдали от любой цивилизации, что само по себе вызвало бы у меня панику пять недель назад, и я был бы готов убить человека за возможность поесть и поспать. Но я был... почти счастлив. Хотя почему почти? Все это путешествие, на которое я, впрочем, подписался сам, было почти окончено - мне оставалось только дождаться последнего дня смены в лагере и протянуть самому себе руку помощи. Например, развернуть того Семена до того, как он добежит до домика и объяснить ему, что произойдет, если он подождет еще пару минут. Или вмешаться самому? Посмотрим по обстоятельствам. Если Митрич не ошибся, то сейчас должен был начинаться шестой день смены, а значит, у меня еще был огромный запас времени. Я мог даже проследить за тем, как приезжает тот самый Икарус.
Я захохотал, но тут же замолк, услышав самого себя. Я победитель! Я выбрался из леса! Я наконец-то могу все исправить, я... внезапно услышал чьи-то шаги и сразу же начал лихорадочно оглядываться и, увидев троих людей, быстро отбежал от дороги, разглядев на ходу знак "с. Торопеевка 2" с вытершейся стрелкой. Впрочем, предосторожность оказалась абсолютно лишней - судя по крикам и хохоту, разносившимся по лесу, все трое были пьяны в стельку и шли прямо только из-за того, что умело поддерживали друг друга. Я решил подождать, пока они уйдут - бой с тремя деревенскими гопниками был бы слишком неравным.
- Бля, Вован, пиздос ты лошара! - крикнул один из них, стукнул своего собеседника по плечу и зашелся в хохоте, - А говорил, даст она, блядь, даст!
Компания дошла до поворота и внезапно свернула не к автостраде, а к лагерю. Так. Что им там надо? Получается, они не деревенские, а вполне себе лагерные - просто пошли ночью в деревню за алкоголем и, возможно, веществами. Я начал прислушиваться к их разговору, хотя это было не нужно: они кричали так, что мертвого бы разбудили.
- Толик, ты заебал, - чуть потише ответил второй. Похоже, он и был тем самым Вованом, который захотел любви.
Первый прокашлялся, гыгыкнул пару раз и сказал:
- На эту, вожатую нашу она похожа, ёпт, как ее там?
Я, кажется, даже дышать перестал. Если они вспомнят имя, то я смогу точно узнать, из какого они отряда. Хотя, казалось бы, зачем?
- Ольга эта, блядь, Дмитриевна! Во! - сиплым голосом сказал третий.
Что? Они, получается, из нашего отряда? Это уже и правда важно. У нас их точно не было. Значит, они сегодня куда-то делись? Выгнали их, что ли?
- Ага, точно. Единственная, бля, пиздатая баба у нас в лагере.
Дальше к их разговору я прислушиваться не стал. Мне было над чем подумать.
Замечательно. Стало быть, к моему приезду их уже не было. Это и хорошо. Меня бы они затравили еще в первый же день. Может быть, сейчас у них в качестве жертв есть Шурик и Электроник, а может, они умудряются не пересекаться. Не так важно. Главное, что сразу после приезда ей станет Семен.
Я вскочил и ударил себя по лбу. Черт! Времени на самом-то деле было в обрез. Послезавтра их в лагере быть не должно. Иначе помогать к концу смены будет нечему - Семен, вероятно, всю смену будет огребать от них, и Лены ему не видать. Куда они отправятся - не так важно. Дом... больница, СИЗО... Главное - подальше отсюда.
Теперь понятно, почему в нашем отряде было куда больше женского пола.
Фрагмент 4.1
Здесь и сейчас.
Да, пожалуй, это было бы оптимально. В лагере они на виду. Любая драка с их участием неизбежно привлекла бы внимание. Прямо сейчас преимущество на моей стороне. Вряд ли кто-то будет подозревать мою вину в пьяной драке между тремя местными. Поехали. Мне нужно было всего лишь на какую-то миллисекунду убедить собственный мозг в том, что я сплю, и тогда все получится. В 4 часа утра это не так сложно. Я лег лицом вниз и тут же услышал, как их голоса одновременно отпрыгнули от меня на километр. Они отдавались странным эхом, как будто бы они кричали и хохотали не в лесу, а в тесной ванной, поэтому я стал слышать их даже лучше. Ванна, впрочем, находилась за километр от меня. То, что мне нужно было сделать, было примерно так же просто(я хмыкнул, пытаясь выдавить смешок), как попасть человеку, моющемуся в этой ванне, лазерной указкой в глаз. Сделать это следовало быстро: где-то через пять минут показалась бы калитка, ведущая в лагерь.
Я искал источник звука, пытаясь обнаружить компанию. Ощущение было такое же, как когда я решил сфокусироваться на своем носе - я смотрел на свой палец, приближая его к переносице, а все вокруг него постепенно смазывалось и темнело. Глаза болели так, как будто их пытались выдавить изнутри. Но в тот момент, когда они должны были лопнуть, вместо своего носа я увидел три тускло пульсировавших точки. Вижу всех троих! Ты, значит, Толик? Да, пожалуй - это единственный, кто смеется.
План родился моментально. Толик все время вращал головой из стороны в сторону, и мне оставалось только выждать, пока он повернется в правильном направлении. Поддерживаемый Димоном(как оказалось, третьего зовут именно так), он умудрялся при этом не падать. Я аккуратно осматривал его мозг. Это было похоже на поиск небольшого камня в мешке с песком. Я чувствовал себя, как будто пытался одновременно толкать автомобиль лбом и извлекать кубический корень из шестизначного числа. Рвотный центр. Да, он мне и нужен. Судя по всему, его стошнит во сне или по пути. Значит, его нужно совсем чуть-чуть подтолкнуть, чтобы это произошло в нужный момент. Трезвый человек, вероятно, моих стараний даже бы не почувствовал. Вован посмотрел направо и увидел, что Толик заглянул ему в глаза.
-Бля, Толян, ты че? - с нотками удивления спросил Вован.
Фрагмент 4.2
Пора! Я изо всех сил сжал с таким трудом найденный камень. Боль расколола мне голову пополам, но Толик, похоже, не собирался блевать на друга. Нажимая на него все сильнее, я не успел понять, что перестарался. Рвота Толика, явно щедро закусывавшего, моментально испортила новый спортивный костюм Вована и лежавший в кармане на всякий случай пионерский галстук. Попытка отвернуться привела только к тому, что запачканы оказались еще и кроссовки. Нет времени отдыхать, хотя голова явно требовала именно этого. Переключиться на Вована. Ты же рассержен, да? Просто в ярости. Твой друг сначала шутил про то, что тебе не дали, а затем заблевал тебя от плеча до ботинок. Тебя надо совсем чуть-чуть подтолкнуть, чтобы ты отправил его в нокаут. Давай! Резко выдохнув, я толкнул тускло светящегося Вована.
Толик упал. Я увидел, как его точка начала тускнеть и реже пульсировать. Полежит тут немного. Теперь Димон. Толик - его лучший друг, это стало ясно сразу. Помнишь, как вы вместе в обезьяннике сидели? Неужели не вломишь Вовану за друга? С учетом того, что я уже еле-еле соображал, что происходит, это казалось безнадежным, но выбора не было. Вторая точка вспыхнула и моментально погасла, как перегоревшая лампочка. Теперь надо только подобраться к Димону, осматривавшему Толика, залившего всю траву вокруг своей головы яркой кровью из сломанного носа. Как-то сама собой пришла мысль о том, что мои упражнения с собственным мозгом явно не прошли даром - вероятно, еще чуть-чуть, и врач понадобился бы мне, а не им. Я, крякнув, поднялся, от чего в глазах замелькали яркие точки, и тихо пошел по листьям, пошатываясь. В ушах звенело. Изображение в глазах двоилось, плыло и дрожало, иногда темнея и оставляя меня слепым на какое-то мгновение. Каждое резкое движение отдавалось болью в голове и тошнотой. Ватные ноги несли меня неуверенно и медленно, после каждого шага угрожая обвалить меня лицом вперед - я знал, что после этого не смог бы встать.
Вот он! Ударом камнем, от которого я сам чуть не рухнул на землю, я уложил Димона рядом с его друзьями. Я выдавил из себя улыбку, представив слова в заключении врача: "Нельзя исключить сотрясение мозга".
Конечно, то, что я сделал, вызывало у меня некоторое сожаление на самой периферии сознания - все-таки я только что чужими руками избил трех людей. Но думать об этом было тяжело - мысли отказывались проходить через мутную голову, и думать о моральной стороне своих действий казалось чем-то таким же сложным, как нести в гору на плечах огромный свинцовый шар размером с себя. Меня вели три ощущения, которые я больше не мог оформить в мысль. Во-первых, я был рад, что теперь Семен в безопасности, и теперь его некому избить сразу после того, как он сойдет с автобуса - это оправдывало все, что я сделал за последние десять минут. Во-вторых, я был не просто голоден. Голод, кажется, ожил отдельно от меня и уже начал грызть мои внутренности в нетерпении. Митрич говорил, что еду подвозят к главному входу каждый день около 6 часов утра, но продержаться еще два часа в сознании было чем-то невыполнимым. Наконец, я ужасно хотел спать, всерьез опасаясь, что усну, пока зажмуриваю глаза, чтобы зевнуть, и упаду прямо здесь. Отойдя несколько сотен шагов от лагеря, я рухнул возле мокрого ствола дерева и отключился, сидя между корнями, не успев даже снять рюкзак с плеч. Наверно, надо было хотя бы разложить коврик. Какая разница.
Фрагмент 5.
Пропажа Шурика действительно стала бы делом крайне полезным - все указывало именно на это. Даже не так важно, что Лена явно стала смотреть на Семена по-другому после похода в шахты. Шурик, конечно, вряд ли бы исполнил все то, что с такой яростью рассказывал Электронику пару минут назад, хотя и нашел подходящую арматурину и даже придумал, как свалить покалеченного пионера на ни в чем не виноватого школьника из соседнего отряда. Однако же, сейчас он мог сделать что угодно - как пойти спать, проснуться завтра, решить "что за бред я вчера нес", и пойти в кружок жаловаться на то, как у него болит голова, так и применить арматуру по назначению. Второго допустить было нельзя.
В шахты, действительно, завести было бы проще всего. Сценарий уже проверен, да и стимул есть - сказать ему, что нашел там исправную радиостанцию, и он впереди меня побежит. Но только как его там продержать день? Я задумался, вспомнив бункер. Койка, радиостанция, аптечка... та комната уже как-то забылась.
Аптечка. Я глуповато гыгыкнул, вспоминая статью на лурке. А ведь и правда. Если это убежище начала семидесятых годов - возможно, там есть тарен! Средство против некоторых боевых отравляющих веществ, ценящееся психонавтами за галлюциногенные свойства. Это сразу решает вопрос с тем, как оставить его там - к вечеру его как раз отпустит.
Перестав сдерживать смех, я захохотал так, что у клуба задрожали стекла. Это же и есть верное решение! Откуда бы еще взялись голоса, с которыми Шурик весь день разговаривал, а потом они его бросили в убежище? Выйдет из убежища он подавленным и совершенно не буйным, и Лена сможет продолжать добиваться Семена, не опасаясь юных алкоголиков с арматурой.
Дело было за малым - нужно было уговорить Шурика принять неизвестные таблетки от меня.