Сон

На ярко-зеленом газоне перед частным домом стоял мужчина. Его бежевый халат медленно, словно большое полотно, развивался на ветру; он обволакивал его руки, которые мужчина расслабленно держал по швам. Щурясь, он глядел на пятерку ребят, которые неподвижно и молча стояли, кто на газоне вблизи бордюра, кто на дороге. Стояли они в два плотных ряда, уставившись на мужчину.
Ровно подстриженную траву начали мять уверенно ступающие ботинки полицейского, медленно бежавшего в сторону мужчины. На ходу он не спеша тянулся к кобуре. Кожаная застежка, не изменяя своей изогнутой формы, поблескивая металлической заклепкой, сперва резко отстегнулась, не устояв перед натренированным движением полицейского, а затем медленно принялась тянуться ввысь, насколько позволяла ее устойчивая крюкообразная фигура.
Мощная широкая рука нежно коснулась черного пистолета и начала плавно его разоружать. Ботинки едва заметно замедлили ход и опередили голову полицейского, таинственность которой придавали солнцезащитные очки. Будто в тягость, подбежав к мужчине в халате, все так же смирно стоящем, полицейский медленно протянул ему пистолет, попутно ловко перевернув его рукояткой к мужчине. Тот томно и растянуто взглянул на матово-черный пистолет и медлительно протянул к нему руку. Передав оружие, полицейский заторможенно растянул свой узкий рот в улыбке, пережевывая, как будто с трудом, жвачку, и положил руки на пояс, ожидая от мужчины дальнейших действий.
Тот не торопясь поднял руку с пистолетом и нацелился на ребят, стоявших в пяти метрах от него. Левый глаз затянулся веками, а правый наметил грудь одного из ребят на кончике мушки.
Палец плавно нажал на спусковой крючок и черный затвор затяжно отбросило назад. Гильза золотистого цвета выскочила из пистолета и, поблескивая на палящем солнце и извиваясь, упала у ног полицейского.
Первый из ребят, в которого попала пуля, моментально и беззвучно лопнул, будто шарик, оставив после себя крохотное облако едва заметного дыма. Другие смирно стояли и смотрели широкими глазами на стреляющего мужчину. Вторая гильза, третья. Мужчина, не останавливаясь, стрелял по детям, те лопались, а полицейский так же стоял, улыбаясь и пожевывая жвачку. Четвертый ребенок лопнул, пятый. Все это действо длилось не больше полминуты, и вскоре от детей ничего не осталось.
Лицо полицейского в мгновение приняло строгий вид. Он выплюнул комок резинки под ноги, туда, где лежали гильзы, и приблизился к мужчине в халате вплотную. Тот смирно стоял, вытянув правую руку с пистолетом и все еще щурясь на один глаз. Его хватка ослабела, и пистолет начало притягивать к земле. Еще до того момента, как оружие упало, полицейский успел достать блестящие наручники. Пистолет упал в объятья мягкой травы. Первое кольцо защелкнулось на вытянутой правой руке. Второе, тянув за собой окольцованную руку, цапнуло левое запястье. Полицейский схватил цепь наручников и, толкая левой рукой спину мужчины в халате, лениво повел скованного в патрульную машину.