Качели

Качели

Первый раз я увидел её ночью. Часы на столе высвечивали на жёлтом табло 1:53, а во дворе моего дома заскрипели не смазанные качели. Поворочавшись минут десять я встал и выглянул в окно. На качелях каталась молодая девушка, ночью, в полном одиночестве. Фонари уличного освещения давали достаточно света, чтобы разглядеть всё, кроме её лица. Одета она была в платье из тюля, или подобного материала, с пышной юбкой чуть ниже колена, цвета персика и светлую голубую джинсовую куртку. Она довольно ритмично раскачивалась, а пышный низ платья развевался от потоков воздуха. Бледные ноги, с аккуратными коричневыми туфлями на небольшом каблуке, поджимались и выпрямлялись, не давая движению качели угаснуть. Возможно, из-за освещения и дальтонизма я мог перепутать цвет платья или туфель, но куртка точна была голубой, сильно выцветшей от частых стирок. Волосы были рыжими, довольно длинными и как будто-то не совсем чистыми, спадали на плечи и спину беспорядочными сальными сосульками. А вот лица я так и не разглядел, как не старался.
В голову пришла мысль, что у неё что-то случилось и надо бы выйти и предложить помощь, спросить всё ли в порядке, но здравый смысл отверг всю эту героическую хрень, напомнив, что завтра рано на работу, а в ванной есть беруши. Посетив ванную, заодно и уборную я завалился спать с заткнутыми ушами, наутро вообще забыв о ночном пробуждении.

Второй раз был при свете дня. Была суббота и вместе с братом мы возвращались из утомительной поездки по злачным местам, где было много игральных карт и если поддаться порыву, можно было лишиться всей наличности. Оставшееся от субботы время мы намеревались провести за кружками с пивом, чипсами и просмотром свеже-скачанного блокбастера.
Подходя к подъезду я услышал скрипы качели, возможно даже и не обратил бы на них внимания, если бы не периодичность с которой они происходили. Обернувшись, увидел её, девушку из уже почти не существующего воспоминания.
На ней была та же одежда, огромные солнцезащитные очки не давали рассмотреть лицо при свете солнца, а в накрашенных алой помадой губах была зажата тонкая сигарета. Внутренний художник отметил, что с цветами одежды я не ошибся. Она раскачивалась с отрешенным видом, совершенно не волнуясь о том, что мог наделать пепел со всей этой воздушной персиковой тканью.
Так как район у нас спальный, то по выходным во дворе всегда полно малышей выгуливаемых своими мамочками. Качели всего одни на весь двор и почти всегда возле них выстраивается ощутимая очередь из детишек желающих взлетать выше ели не ведая преград. Но пока моя ночная знакомая раскачивалась никаких очередей не было, более того дети вели себя так как будто и качелей во дворе не было.
Брат наподдал мне в плечо, сетуя на то, что пора бы положить вещи и топать в магазин за пивом и снедью. В ответ я поинтересовался, не стоит ли нам выяснить всё ли у девушки на качелях в порядке, потому что у неё довольно несчастный вид. Резонно заметив, что это не нашего ума дело, и мы всё равно будем посланы, он забежал в подъезд. Я последовал за ним, а кода мы вышли из дома на качелях уже катались дети.

Третий раз мы повстречались у станции электричек, откуда я добираюсь в большой мир поработать.
В тот вечер было дождливо, я довольно устал на работе и особо не спешил. Основная масса людей унеслась прочь и мне предстояла приятная прогулка под зонтом по пустынной улице к дому. Сойдя со станции я увидел её под навесом одной из торговых палаток, примыкавших к железнодорожным путям. Девушка пережидала дождь, та же одежда, очки.
Поборов здравый смысл и робость, я подошёл и предложил её место под зонтом, и совместную прогулку в наш двор. Ничего не ответив, она просто взяла мою правую руку под локоть, и мы пошли сквозь дождь, тесно прижавшись, друг к другу под зонтом, как пара, в полном безмолвии. В голове носились мысли, строились планы по началу разговора, но я упорно молчал, как и она.
Так под руку мы неспешно дошагали до нашего двора, и она потянула меня к, противоположному от моего, дому. Подойдя к третьему подъезду и отперев дверь магнитиком, она сделала книксен, улыбнулась и скрылась в темноте лестничной клетки. Откуда у неё в руках появились ключи и почему не было света в парадной, я внятно объяснить не смог. Простоял минуту, или может вечность, всматриваясь в темноту, и отпустил дверь, которая закрылась с громким металлическим ударом, приглушённым сработавшим электромагнитом замка.
Возвращался домой с чётким осознанием того, что к двум часам ночи приглашён на ужин к старухе Нсо. Поэтому, не теряя времени, поужинал, вымылся, установил будильник на 1:45 и завалился спать.

Нсоноуа

Старуху звали Нсоноуа, но этого без запинания я произнести не мог, поэтому для меня она была старухой Нсо.
Проснувшись по звонку будильника, я быстро оделся и вышел в ночь. Персиковое приведение уже ждало меня на качелях, на этот раз не раскачиваясь. Мы пересекли двор, держась за руки, вошли в подъезд и поднялись на третий этаж в полной темноте, не воспользовавшись лифтом. Открывшаяся дверь квартиры больно резанула, привыкшие к темноте, глаза призрачным светом маленького торшера, стоявшего на полу в прихожей. Из-за двери пахнуло прогорклым жиром и чем-то приторно-сладким, запах был настолько необычен, что мне стоило огромного труда заставить себя войти. Все проходы из прихожей были задекорированы занавесками из чёрных бусин. Мы прошли на право, разуваться никто не требовал.
Нсо была большой чёрной женщиной, килограмм под двести. Она сидела в объёмном кресле за широким столом, положив на него свои огромные руки. Пальцы перебирали замысловатые чётки, глаза закрыты. Комната освещалась несколькими торшерами разных форм и расцветок, расположенными в беспорядке. На столе валялись газеты, огрызки карандашей, какие-то перья, несколько зажимов для бумаг, скрепки и ещё уйма мелочёвки. У края стояла арома-лампа, источая удушливый смрад. Мы дожидались в молчании, у стола, пока старуха закончит свою медитацию.

В голове носились мысли, зачем я здесь, здравый смысл подсказывал, что нужно бежать. Но когда ты большую часть жизни чего-то ждёшь, как сказочная принцесса в башне, а этого чего-то не происходит, иногда внутри ты ломаешься. Я был уже давно сломан и поэтому стоял и ждал в надежде, что происходящее будет хоть чуточку интересным, а не банальщиной вроде секты или наркопритона.

Костяшки чёток перестали стучать по столу и глаза открылись, явив тусклому свету огромные, с куриное яйцо, белки глаз с расширенной зелёной радужкой. Пухлые чёрные губы расплылись в ослепительную белизну улыбки. Басовитый гортанный голос пожелал мне доброго вечера и сказал, что ждал меня, назвав моё имя. Старуха убрала со стола газету и под ней обнаружились гадальные карты, составляющие замысловатый узор. Карты и то, что я понравился её маленькой фее, причины, почему в эту ночь мы собрались.
Сначала еда, объявила Нсо и с невероятным проворством поднялась из-за стола и скрылась на кухне. Персиковая фея тоже помогала и, в мгновение ока, стол наполнился различной снедью. Мне была вручена дымящаяся миска с варевом по запаху напоминавшим бараний суп и ложка, украшенная клинописными узорами, из металла похожего на серебро. Мы принялись за еду. Нсо налегала на зажаренные до золотистой корочки куриные крылья, фея ела маленькой десертной ложечкой, что-то розово-кремовое из витиеватой пиалы, я хлебал суп, становящийся вкуснее с каждой ложкой.
Когда все насытились, старуха Нсоноуа принялась рассказывать и я, отбросив весь свой скептицизм, ей верил. Она и Персиковая фея прибыли из далека. Нсо была ведуньей или ведьмой, кому как больше нравиться, и она была человеком. Фея же была не человеком, что-то вроде духа хранителя или тотемного божества, она не умела говорить и передавала свои сообщения прямо в голову при прикосновении. Только поэтому я знал, что она Персиковая фея, и именно так я получил приглашение старухи.
Старуха подкинула щепотку зелья в арома-лампу, комната наполнилась свежими воскурениями и продолжила рассказ.
Так как они гости, то для них эта земля – чужие владения, заколдованная земля. Они на ней особенно уязвимы для чужой порчи или колдовства, а силы Нсо и феи слабы. Но им нужно отыскать одно существо, которое недавно обосновалось в здешних краях. Это злой дух или демон Обамбо, сеющий в грусть и уныние в сердца и души человеческие. Он всегда в образе неприметного человека посещает массовые скопления людей. Карты, разложенные Нсо, сказали, что им нужен проводник на заколдованной земле. Фея испустила зов, и на него откликнулся я и, что самое главное, я им понравился. Они предложили мне помочь им поймать Обамбо. Точнее просто присутствовать рядом, пока фея его обезвредит и доставит Нсо.
За помощь старуха предложила мне приворожить понравившуюся девушку или зелье удачи на супружеском ложе, но я попросил поцелуй. Отсмеявшись, Нсо заявила, что может гораздо больше, чем просто меня поцеловать, но мне был нужен не её поцелуй. Через мгновение фея приблизилась и поцеловала меня. Нужно ли говорить, что теперь я был готов на всё?

Торговый центр

Где искать духа любящего большие скопления людей, конечно в ближайшем торговом центре. Три этажа, эскалаторы и лифты, кинотеатр, море закусочных с разным ассортиментом блюд, магазины одежды и электроники. И самое главное работает с 8:00 до 24:00.
Проснувшись, я совершил водные процедуры, оделся и вышел во двор. Фея уже ждала меня на качелях. Взявшись за руки, мы пошли к торговому центру. Идти предстояло минут десять неспешным шагом.
Магические двери сами отворялись перед нами, собираясь пропустить нас в храм обители потребления, а фея уже учуяла Обамбо. Дух был внутри, отравляя людские помыслы. Торговый центр теперь лишал не только денег, но и радости от новых покупок. Персиковая фея потащила меня за руку сквозь толпу к эскалаторам. На втором этаже мы увидели его. Демон опирался на хромированные поручни и смотрел на едящих фаст-фуд людей. Ничего примечательного, худой невысокий мужчина с проседью в каштановых волосах, и мешками под глазами. Одет в синие джинсы и рубашку поло, на ногах белые кроссовки.
Фея отпустила мою руку и бросилась на Обамбо. Ей всего лишь нужен был телесный контакт. Но дух был готов к нападению, и первый сомкнул руки на горле Персиковой феи. От пальцев демона начали разбегаться черные побеги по её телу, фея тщетно пыталась сорвать захват его пальцев. Она проигрывала, а мне полагалось только стоять рядом и смотреть. Ждать я больше не мог. Приблизившись сзади, ударил Обамбо рукой, со всей силы, в мягкое место между рёбрами и тазом. А когда он, от боли, отклонился назад, зажал шею в гильотине и принялся душить. Пальцы его разжались, и он выпустил Персиковую фею, она еле устояла на ногах, ростки темноты медленно уходили с её лица. Я душил его, пока он окончательно не затих, потом неуклюже взвалил на плечи, как мешок картошки, и мы покинули торговый центр. Никто не обратил на нас внимания, как будто нас и не существовало, старуха Нсо отлично постаралась со своим колдовством.
В полной темноте и безмолвии мы поднялись к старухе. Я свалил Обамбо прямо на пол у огромного стола. Жемчужины зубов Нсо ослепили меня довольной улыбкой, но меня теперь интересовал лишь один вопрос: на этом всё и теперь они исчезнут? Но это было только начало, только самое начало охоты.

Заметки:
Вступая в чужие владения африканцы уверены, что идут по заколдованной земле, и принимают все меры для того, чтобы охранить себя как от демонов, так и от чёрной магии местных жителей. Если племя получает приглашение посетить своих соседей, то приближаясь к их селению, гости держат в руках зажённые кору или головни; делается это, по их словам, для разряжения и очищения воздуха.

Обамбо - призрак из фольклора ряда народов Центральной Африки, представляющий собой беспокойный дух умершего. Согласно легендам, обамбо подолгу обитает в кустах, но, в конце концов, устаёт от этого и является какому-либо живому близкому родственнику с просьбой построить для него дом рядом с собственным домом родственника. В ночь после появления призрака деревенские женщины собирались для пения и танцев, а на следующий день жители деревни посещали могилу умершего и делали грубый идол. Затем они возводили небольшую хижину рядом с домом человека, которого посетил обамбо. В эту хижину помещали носилки, на которых умершего «несли» из могилы в хижину, а также часть праха из могилы. Затем на входную дверь накидывалась белая ткань. Словом обамбо также называют дух любого мёртвого, который умер в кустах и не имеет могилы.

Нсоноуа – человек, американка и никогда не была в Африке, но практикует африканскую магию. Ведьма самоучка.

Персиковая фея – не человек, призрачная сущность, тотемное божество, дух хранитель.