«Анафем» про лоритов

— Выходит, властям это очень выгодно, — заметила Корд. — А вы не думаете, что страшилки про Ужасные события и про инкантеров — просто палка, которую власти держат наготове, чтобы вы их слушались?
— Это допущение светительницы Патагар. Оно восходит к двадцать девятому веку, — сказал я.
Корд фыркнула.
— Ладно, рассказывай. Что сталось со светительницей Патагар?
— Ничего особенного. Она жила себе и жила, потом основала свой орден. Его капитулы и сейчас где-то есть.
— С тобой невозможно говорить. Всякая идея, которую способны измыслить мои слабенькие мозги, оказывается затасканным утверждением какого-нибудь великого светителя, жившего две тысячи лет назад.
— Я не хочу умничать, но вообще-то это утверждение светительницы Лоры и восходит к шестнадцатому веку.
Она засмеялась.
— Правда?
— Правда.
— Буквально две тысячи лет назад какая-то светительница высказала мысль…
— Что все мысли, какие может выдумать человеческий ум, уже выдуманы. Это очень важная мысль.
— Погоди, а разве мысль светительницы Лоры не была новой?
— Согласно ортодоксальным палеолоритам это была Последняя мысль.
— А. Ладно, тогда я должна спросить…
— Что мы все делаем здесь все эти две тысячи сто лет?
— Ну, если совсем грубо, то да.
— Не все согласны с утверждением светительницы Лоры. Лоритов вообще принято ненавидеть. Лору называют вытащенным из нафталина мистагогом, а то и похлеще. Но хорошо, что лориты есть.
— Почему?
— Как только кто-нибудь придумывает мысль, которую считает новой, лориты пикируют, как коршуны, и пытаются доказать, что ей на самом деле пять тысяч лет. И, как правило, доказывают. Это досадно и унизительно, но по крайней мере люди не тратят времени на то, чтобы повторять уже пройденный путь. И чтобы справляться со своей задачей, лориты должны невероятно много знать.
— Значит, как я понимаю, ты не лорит.
— Да. Может быть, ты повеселишься, если я скажу, что после смерти Лоры её собственный фид пришёл к выводу: все её мысли предвосхитил философ-странник четырьмя тысячами лет раньше.