Это было холодное июльское утро. Свежесть парила над городом, заглядывала в переулки, проникала через узкие форточки в бетонные коробки людского жилья, надламываясь и скрипя, пробиралась сквозь одежду в нижнее белье спешащих на работу людей, пригибала, словно ураган деревья, длинные волосы женщин, студенток и совсем еще маленьких, но уже далеко не плоских задниц школьниц.
Андроиццио любил подобные дни. В данный же момент, он спешил к своему другу за тем, чтобы отдать старый долг. Сто рублей бумагой. Адроиццио шел по затопленным пешеходным дорогам, перескакивал темные лужи городских нечистот и легко отталкивал от себя назойливых старух, пытаясь пролезть внутрь городского автобуса. Когда Андроиццио вышел на своей остановке, он посмотрел на небо. Было пасмурно. Он не стал терять времени и сразу повернул налево — к дому Джуперуаччибаньйолло. Когда он подошел к дому так близко, что мог заглядывать в окна на 6, 5, 4 и первом этажах, внимание его привлек небольшой белый объект в прихожей его друга. «Сука блять!» - сказал про себя Андроицциоантионио: «Сука блять!». Андроиццио звонит в домофон. Никто не взял трубку. Андроициио попытался позвонить еще раз. Никто не ответил. Тогда он намотал на ногу свой мотоциклетный шлем и ударил по окну. В квартире никого не было, особенно это стало заметно, когда он осмотрел пространство жилища, открывая двери и крича: «Джуперуаччибаньйолло! Сука блять! В пизду нахуй ебать сука блять нах!» Ему никто не ответил. Тогда он стал бить белый квадрат молтком по его, вроде бы, стальному корпусу. Молоток, как ни старался Андриантиорионций, не оставлял даже крошечных вмятин. Коробка была чрезвычайно крепкой. Закончив долбежку, Андроицантирий посмотрел на свои наручные «Покротильнахаэр» и понял, что припозднился. «Сука блять нах! Поздно сука нахуй ебать!» В дверь позвонили. Андроиверджинсиоленсе подошел к ней и спросил «Кто бы это мог быть сука блять в пизду?!», посмотрев в дверную щель, которую год назад оставил пьяный электрик, пытаясь уничтожить живого самурая кухонным ножом.  «Это я,  Джуперуаччибаньйолло! Открывай!» - сказал неизвестный из-за двери. «А «я», это кто, блять!?» - ответил Андроипанкриоттопарнакураиллосанрданиопфелькомпфоинскоируасаннжоидельбергомариотирельмп. «Слушай меня, блять пидор, либо ты сейчас добровольно открываешь эту обоссанную поебату, либо мы начинаем по одной съедать твоих золотых рыбок!» - ответил другой, по-юнешескому грубый голос. Андроипантиль дорожил своими золотыми рыбками, особенно Онексорной, она плавала на спине и редко когда могла выпригивать за протянутым ей огурцом из своего аквариума длинной в несколько световых километров, как это делали остальные золотые рыбки. «Хорошо, я открою ее. Но только не сразу.» С этими словами Андржокорсалинсоалеосис взял в правую руку мотомолоток, а в левую тот самый нерушимый белый предмет. Выбив ногой дверь, Андрионтилл принялся яростно размахивать двумя предметами в сторону неизвестных ему лиц и липких сердец непретставившихся врагов.
Первый удар. Кровавая струя бьет огромным пугающе-ошарашивающим фонтаном в лицо, заливает своей густой массой руки, одежду, проникает в рот и жжет глаза, отдает железом в неуверенном послевкусии.
Второй удар. Липкий раствор заливает тело, лежащее под раскаленной батареей. Теплом отдает озеро, сотворившиееся под ногами. Прыгая и размахиваясь, кто-то упал на собственноручно возведенную ледяную пирамиду шеей. Кровь струями стекает по его лбу, заползает внутрь алого цвета воротник, каплями выносит себя из коричневых манжетов деревянного костюма.
Третий удар. Быстрый бег в сторону зеленой двери и яркий запах гнилого мяса. Коровы, плачущие дети и убийственно висящие люди посмотрели ему в след. Падая под мост, заваленный гнилыми окурками, скгораемыми дотла машинами и кровавыми цветами, убегая от тех троих, Андроицантио открывает дверь родного дома.
- Почему ты такой красный?
- Мне просто очень стыдно.
- Не хочешь ли борща?
- Я не могу выразить несогласие.
Взятый в руку столовый прибор и красная вода, набрызганная в глубокую тарелку, наливаются в полость глотки, жирно пережевываются и плавно скатываются вниз.
- Спасибо.
- Ты уже уходишь?
- Мне не представляется возможным другой исход.
Я надел штаны, выбежал в подъезд. Там стоит убитый спайсом уличный грабитель. Что не так с его лицом?
Выбегаю из подъезда, вижу странный дом. Забегаю в него. Там ловушки, дерби, джунгли бессчетных линеек и пластмассовых калиток. Прыгающие дорожки, ведущие во тьму. Остается только подняться выше. Повзонить в квартиру номер 22.
- Привет, впусти.
- Нет. Я тебя не знаю.
- Я ухожу.
- Удачи.