Advertisement
haponab918

Untitled

Jan 27th, 2021 (edited)
115
0
Never
Not a member of Pastebin yet? Sign Up, it unlocks many cool features!
text 62.89 KB | None | 0 0
  1. Глава первая
  2. В одном из спальных районов дальневосточного города Ф, в просторной и хорошо отделанной квартире, расположенной в старой и замызганной панельке, откинулся на спинку кресла и закурил Николай Аркадьевич Зорин. Жена запрещала ему курить в квартире, говорила, что это плохо влияет на здоровье детей. Математика это не особо волновало – запретом он постоянно пренебрегал, отчего постоянно ссорился с женой. Августовский дождь барабанил по стеклу, заглушая звуки телевизора из соседней комнаты, ветер гудел и так низко гнул осины, росшие за окном, что их ветки били по окну квартиры Зорина. Николай покрутился на кресле; на его лице расплылась довольная улыбка. Он встал и направился к шкафу, из которого достал стакан и бутылку дорогого коньяка, подаренную ему по случаю юбилея НИИ, в стенах которого он написал множество своих знаменитых работ и трудился почти всю жизнь. Коньяк заполнил едва ли половину стакана, когда в комнату быстрым шагом зашла жена Николая – Светлана, лицо которой не предвещало ничего хорошего.
  3. — Ты опять? – с тихой грустью сказала она, открывая окно в комнате. – Сколько раз мне тебе говорить, чтобы ты выходил из квартиры, если хочешь покурить?
  4. — Много. – Довольная улыбка на лице математика сменилась гримасой раздражения.
  5. — Тогда какого чёрта ты это делаешь? – Светлана посмотрела на стакан с коньяком и добавила: - Ещё и пьёшь...
  6. — А мне нельзя? Я, по-твоему, слишком часто пью, или что? – Зорин долил коньяка в стакан. – Напомню, что последний раз я пил летом, на дне рожденья Васи. Шла бы, лучше, делами занялась, вместо того чтобы меня отчитывать.
  7. — Я и была занята, пока эта вонь не отвлекла меня. – Супруга смотрела на Николая с укором. – Мне снова рассказать тебе, как это влияет на детей? Я напомню. Илья уже покашливает из-за этого, а в их комнате постоянно пахнет освежителем воздуха: настолько им отвратен запах горелого табака. Математик махнул на неё рукой и сказал:
  8. — Иди читать нотации в другое место: я как-нибудь сам разберусь, что мне делать. Лучше бы с Васей поговорила – завтра уже сентябрь, а он документы так никуда и не подал.
  9. — Я говорила с ним, и много раз. Может, ты уже вмешаешься? Он, всё-таки, твой сын тоже.
  10. — Я с этим бездарем говорить не желаю. Воспитанием занималась ты – ты и говори. – Зорин встал из-за стола, закрыл окно, и кинул окурок в пепельницу.
  11. — Коля, это твой сын... – на лице супруги читалось разочарование: слишком частое выражение в последние годы их брака.
  12. Светлана хотела что-то добавить, но, видя безучастное лицо супруга, вышла, а Николай снова уселся за скупо обставленный рабочий стол, который вызывал у него тёплые воспоминания: он был подарен отцом на совершеннолетие. Тяжёлый, из красного дерева, с резными торцами в форме цветов и ножками в виде ястребиных голов; он уже двадцать один год служил математику верой и правдой. Про только что прошедшую ссору Зорин быстро забыл, ибо они – ссоры – уже давно стали обыденностью для их четы. Сейчас же он решил ненадолго погрузиться в свои мысли и, осмотрев место своей работы: ноутбук на полупустом столе, несколько листов бумаги и подарочная ручка. «Уже пятнадцать лет прошло, поверить не могу» - так думал он, понимая, что большую часть жизни потратил на свою работу. Каждый день он посвящал труду, совсем не проводя времени с семьёй. Не то чтобы он этого хотел, однако где-то в глубине души он помнил, что должен любить жену и сыновей, но ситуацию поправлять не желал: даже тёплые воспоминания о ранней семейной жизни не могли растопить лёд его сердца. Математик снова откинулся на спинку стула. «Кого бы ещё проверить?» Он стал крутить в голове имена недавно почивших известных личностей. Вспомнив одного актёра, начал искать в интернете важные факты, а когда нашёл – вбил их в программу. Оставалось подождать пару часов, пока программа просчитает всё, что нужно. Математик снова покрутился на стуле и уставился в окно. Дождь продолжал барабанить по стеклу, а чуть ослабший ветер продолжал качать уже желтеющие кроны деревьев. Николай встал, открыл шкаф и достал оттуда пальто, оделся и вышел в коридор.
  13. — Папа, ты куда? – раздался голос детей из зала. Однако ответа не последовало, а входная дверь громко, с железным лязгом, хлопнула.
  14. Николай осмотрел старый, ещё советской постройки, подъезд, прохлада и сырость которого играла на контрасте в сравнении с духотой квартиры. Лампочка не горела, только тусклый свет наружного фонаря падал в окно. Математик жил на втором этаже, спускаться было недолго. На пролёте он услышал музыку из-за соседской двери. «Квартира 37. Даже не замечал, что снизу алкоголики живут… Твою мать!». Николай чуть не врезался во что-то, лежащее на полу. Вглядевшись, он понял, что лежит человек. Тело тихо посапывало, лежа в луже чего-то вязкого и дурно пахнущего. «Да, я оказался прав, впрочем, как и всегда - поза такая, что всё сразу ясно… Как вообще можно дойти до такого?! Хотя, что взять с маргиналов? Вот уж действительно: от осинки не родятся апельсинки! Такова их судьба». Этот вопрос живо интересовал математика, ибо он всегда верил в судьбу и страстно желал доказать остальным свою правоту. Ведь многие считают, что никакого предназначения нет, что вся жизнь человека – последствие его выборов. Зорин им всегда возражал и пытался с помощью логики доказать это, но все его попытки всегда сводились в демагогию его оппонентами. Поэтому он решил, что докажет это иным способом, доступным только ему – выдающемуся и общепризнанному учёному. Он создал сложнейшее уравнение с великим множеством переменных и, тщательно изучив программирование, программу, способную его просчитать. Единственное, что ему мешало презентовать его сейчас – скорость расчётов, оставлявшая желать лучшего. Однако с этим он собирался разобраться в скором времени, выйдя из отпуска, ибо ему была необходима помощь друга.
  15. Очутившись на улице, Николай направился в близлежащий супермаркет. Дождь продолжал идти, а ветер задул с новой, страшной силой, отчего Зорин даже немного пошатнулся. Хотел закурить, но все попытки были сведены на нет порывами могучего Борея. «Что за отвратительная погода в этом году?!, - возмущённо думал математик, прижимая воротник пальто к шее, - Будто проклятье какое!» Капли падали на очки, отчего их приходилось регулярно протирать. Август в этом году действительно выдался на редкость холодным и слякотным, из-за чего отдых на даче быстро закончился, но Николай не унывал – он был рад вернуться к работе после долгой разлуки; ему предстояло писать докторскую диссертацию, что его несказанно радовало, ибо он считал, что уже давно заслуживает это почётное звание. В НИИ же его ждали старые друзья и коллеги, которых он не видел около полугода. Николай посмотрел на часы, после чего его брови удивлённо искривились – было всего восемь вечера, но уже потемнело, словно поздней осенью. Математик продолжал идти к магазину, потягивая сигарету, закуренную с тяжёлым трудом, когда его окликнул незнакомец:
  16. — Извините, уважаемый, у вас сигаретки не найдётся? – голос мужчины хрипел, а сам он пошатывался.
  17. Николай остановился и смерил подошедшего оценивающим взглядом. Приземистый и низкий незнакомец выглядел непрезентабельно: штаны, облепленные мокрой грязью, дырявая шапка и такая же куртка. Лицо мужчины выглядело не лучше, чем его одежды: сломанный нос, отсутствие зубов и опухшее, можно даже сказать, пропитое лицо. Запах же, исходивший от него, не оставлял никаких сомнений о своём происхождении – пахло даже не водкой, а чем-то средним между спиртом и лекарствами. Гримаса отвращения быстро появилась на лице математика, и он сказал:
  18. — Иди, доставай кого-нибудь другого, презренный. Незнакомец на секунду опешил, а его мимика стала быстро меняться, будто бы он подбирал нужные эмоции, чтобы всё-таки достичь своей цели. Сначала его лицо выражало обиду, после - злость, а затем стало жалостливым и грустным.
  19. — Я прошу вас: я больной человек, инвалид; ну угостите вы, чего вам стоит?
  20. — Того, что ты – язва на теле общества, источник заразы, именуемой тунеядство. Да и иной, если задуматься. Так что иди отсюда, пока я не позвонил, куда следует!
  21. Мужчина снова опешил, а его лицо вновь исказилось гримасой ярости. Он хотел было двинуться к Николаю, но, осознавая, что шансы в бою будут далеко не в его пользу, предпочёл понуро побрести куда-то вдаль, громко ругаясь и понося математика. Зорин, не ожидавший другого от такого рода персоны, презрительно сплюнул на асфальт и подумал: «Каждый день одно и тоже…Когда они все уже переведутся? Лентяи. Нет бы работу найти, хоть какую-то. Лучше вместо этого ходить и доставать приличных людей».
  22. Оставшийся путь до магазина прошёл спокойно: лишь единожды Николай наступил в лужу по своей невнимательности. В супермаркете было светло, тепло и сухо. Вся верхняя часть тела Зорина вымокла, а его волосы липли к голове. Он взял корзину и направился в отдел с чаем. Его нужно было купить для работы, чтобы сидеть с другом математика – Степаном – и вести светские беседы о природе вещей, государственном устройстве, социальных потрясениях и проблемах, науках (точных и не очень), а также о вечной теме, волнующей всех мужчин – о женщинах. В сортах чая математик разбирался не сильно, однако покупкой в специализированных магазинах себя не утруждал – брал только проверенные, недорогие и вкусные марки. В этот раз решил взять рассыпной чёрный, прямиком из Верхней Бирмы (так, по крайней мере, было написано на упаковке). Чай был бережно положен в корзину, и Николай направился к своей следующей цели – отделу с алкоголем. Он сам не был особым любителем выпить, но перед приятелями всегда спешил блеснуть своим знанием сих напитков, которое, по большей части, было напускным. Зорин внимательно осмотрел стеллажи с товарами, где водка преобладала над другими, отчего математику становилось дурно: эту, как он говорил, «жижу», он ненавидел всей душой, ведь она загубила столько жизней. Обратно же он относился к благородным коньякам, виски и бурбонам – они были слишком дорогими, чтобы их мог позволить себе человек обычный, вроде встреченного Николаем в этот вечер. Именно по этой причине он выбрал дорогой, ценой в несколько тысяч, виски, который вскоре расположился в корзине, прямо рядом с чаем, после чего направился на табачную кассу.
  23. — Здравствуйте, вам пакетик нужен? – кассирша была молода и приветливо улыбалась.
  24. — Да, пожалуй, маленький. Вы не подскажете, у вас зонты не продаются? А то свой при выходе забыл, - Николай тоже немного улыбнулся симпатичной девушке. Он, хоть и презирал профессии обслуги, всё же признавал их необходимость.
  25. — Извините, у нас их нет. Но есть в магазине через дорогу.
  26. — Благодарю. И пробейте, пожалуйста, две пачки трубочного табака... Да, вот того. И сигарет.
  27. — С вас 5300 рублей. По карте?
  28. — Да.
  29. — Вот, пожалуйста. – Девушка протянула пакет, в который чуть ранее заботливо уложила товары.
  30. — Спасибо, до свидания.
  31. Зорин взял пакет с покупками и направился к выходу, около которого мужчина. Лицо его было худощавым, а впалые щёки, не смотря на юношеский блеск глаз, выдавали его истинный возраст. Одевался он также странно, как и сам Николай: длинное пальто, под которым виднелся синий, поношенный свитер, а на голове – фетровая шляпа. В руках он держал зонт. Математик сразу же узнал его:
  32. — Ну, привет, Стёпа. Какими судьбами?
  33. — Да вот, заехал тебе кое-что сказать. - Мужчина почесал свою гладко выбритую щёку.
  34. — Ты живёшь на другом конце города, какой резон был ехать? Написать не мог?
  35. — Конечно же, мог, но тогда бы я не увиделся с другом! Последний раз – то встречались в начале года.
  36. — Ну ладно, раз уж приехал, то пойдём, по пути расскажешь, что хотел. – Зорин легонько хлопнул друга по плечу и указал на выход. Оказавшись на улице, Степан раскрыл свой огромный зонт, и, после того как они двинулись в сторону дома Николая, сказал:
  37. — В общем: завтра на вечер ничего не планируй. Пойдём кое-куда…
  38. — Что-то шибко ты загадочный, - заметил математик. – Давай колись! Куда?
  39. — Этим летом я вступил в одно общество, которое собирает в своих рядах выдающихся людей. И, так как ты один из них – тебя пригласили на один из фуршетов.
  40. — Общество? – Зорин на секунду задумался, а потом, рассмеявшись, сказал. – Не уж-то ты к масонам вступил? Или в секту? Степан рассмеялся в ответ, отчего затрясся зонт, и капли дождя слегка забрызгали мужчин.
  41. — Завтра всё и узнаешь, уверяю – ты не пожалеешь. Да и не дома же тебе сидеть, в самом деле?
  42. — Ты прав… Ну хорошо, я согласен – дома делать действительно нечего. – Николай закурил. – Как я понимаю, люди там весьма достойные, так?
  43. — Само собой. Сплошь профессора и кандидаты с кучей работ.
  44. — Наконец-то, нормальное общество. Не мог раньше их найти?
  45. — Не то, чтобы я их нашёл… Скорее они сами на меня вышли. И, кстати, живо интересовались тобой. – Степан, почесав затылок свободной рукой, смерил друга оценивающим взглядом. – Оденься только поприличнее.
  46. — А чем тебе мой нынешний стиль не нравиться? – недоумённо спросил математик, оглядывая себя: он-то считал, что одевается вполне прилично.
  47. — Пальто и брюки – хороши, этого не отнять. А вот, футболка…
  48. — Да, да. – Николай сразу понял, в чём дело. – Я только до магазина; решил не надевать рубашку… Ты, кстати, сказал, что мной интересовались. Жду подробностей!
  49. — Особо ничего не скажу. – Степан вновь почесал лицо. – Спрашивали, знаком ли, каков ты в общении. В общем, простые вопросы, которые задают люди друзьям значимых личностей.
  50. — Интересно… - Зорин мгновение помолчал, а потом воскликнул: - Ну, раз с этим выяснили, то позволь мне задать тебе вопрос: как прошёл отпуск? Коллега тяжело вздохнул и начал энергично шарить по карманам; сигареты нашёл быстро и, повернувшись против ветра, закурил, после чего ответил:
  51. — В общих чертах – не плохо. Если разбираться – то похуже. Ездили с женой во Францию - мне не особо понравилось, она – в восторге. После Франции в одиночку отправился по христианским святыням; я же, всё-таки, человек верующий.
  52. — Да, да, я помню, давай не будем вступать в новый религиозный спор… Продолжай.
  53. — Да я уже закончил. – Степан заказал такси с помощью приложения: водитель должен был подъехать через пару минут. – Как твой?
  54. — Плодотворно, - сказал Зорин, почесав затылок. – Закончил работу, достроил на даче беседку, ну и к родителям съездил.
  55. — Действительно, плодотворно. Ну, ладно, мне пора, - сказал коллега, видя подъехавшую машину. Он пожал руку Николаю и, сев в такси, бросил: – Завтра договорим. До свидания!
  56. Математик стоял под ледяным дождём и ветром ещё с полминуты, провожая взглядом уезжающую машину, а после быстро зашёл в подъезд. Лежавший на полу мужчина пропал. «Видимо, заполз обратно» - подумал Николай и начал подниматься. Он был в приподнятом настроении: увидеть друга после долгой разлуки было в радость. Да и приглашение на фуршет радовало Зорина – он давно желал приобщиться к какому-нибудь обществу, отвечающему интересам Николая и состоящему из достойных людей.
  57. В квартире его никто не встретил: восемнадцатилетний Василий и пятилетний Илья всё так же сидели в гостиной и смотрели телевизор. Зорин разулся и направился в комнату, где снял пальто и брюки. После этого, переодевшись в домашнее, снова уселся за рабочий стол.
  58. Спустя пару минут в комнату зашла Светлана:
  59. — Коля, сколько раз мне тебе твердить, чтобы ты ставил нас в известность, если идёшь куда-то?
  60. — Прости, забыл. – Зорин не отрывался от ноутбука.
  61. — Я понимаю, что наши отношения уже давно не те, но прошу тебя: попробуй показывать из себя примерного мужа хотя бы на детях. Илья вырастет – сможешь пойти на все четыре стороны.
  62. — Ага... – Николай закатил глаза: эти разговоры его уже порядком доконали. Ярость начинала вскипать в нём, но математик уже давно научился её контролировать.
  63. Светлана, увидев реакцию мужа, в полголоса прошептала что-то ругательное и вышла из кабинета. Зорин облегчённо выдохнул и начал греть чайник, купленный им специально, чтобы не ходить на кухню и лишний раз не видеть жену. Одновременно с этим снова наполнил стакан с коньяком и залпом осушил. Проверил программу – результат был предсказуем – судьба и причина смерти недавно умершего актёра была идеально отображена программой. Математик решил, наконец-то, расслабиться: спустя пять минут чай был заварен, а вместо программы на экране компьютера был открыт документальный фильм о Михаиле Ломоносове. Николай всегда интересовался великими людьми и, без скромности, причислял себя к их числу. Такое его отношение было вполне обоснованно: он, всё-таки, всемирно известный учёный с огромным количеством работ и премий.
  64. Только пару минут математик смог посидеть спокойно: к нему в кабинет неожиданно и, в свойственной ему бестактной манере, вошёл старший сын:
  65. — Извини, что беспокою, отец. Я пришёл поговорить и посоветоваться. Николай раздражённо закатил глаза и спросил:
  66. — Чего тебе надо?
  67. — Мне нужна помощь.
  68. — Какая?
  69. — Посоветуй, как человек с опытом, что мне делать дальше? – Вася чуть замялся, но потом продолжил: - Я понимаю, что разочаровал вас, но прошу: прости и дай совет.
  70. — Мне тебе нечем помочь.
  71. — Отец, я прошу!
  72. — Я тебе уже ответил: мне тебе помочь не чем! – математик вскочил: раздражение его нарастало. - Ты бездарь, неспособный взять себя в руки!
  73. — Да, я виноват, прости...
  74. — Твои извинения мне не нужны! Пошёл прочь из моего кабинета!
  75. Вася на секунду опешил от резких слов отца, но, собравшись, вышел из комнаты, негромко хлопнув дверью. Николай облегчённо выдохнул, убрал фильм с паузы, и закурил. Остаток вечера его никто уже не беспокоил: жена ровно в одиннадцать ушла спать, дети – часом позже. Ночную тишину квартиры лишь изредка нарушал стук когтей по паркету: Эрвин, молодой бигль, подаренный Степаном, тяжело засыпал.
  76. Досмотрев фильм, Зорин вновь запустил программу и сделал пару тестов, чуть отладил код и почистил систему. Закончив все дела, посмотрел на часы: уже перевалило за полночь. Математик встал из-за стола и начал, по-своему обычаю, собирать портфель на завтра. Эта его причуда ходить с портфелем и стиль одежды по-доброму высмеивалась частью его коллег. «Зорин как будто из прошлого века» - так они говорили. Манера речи Николая тоже служила почвой для шуток: он был предельно вежливым, к коллегам обращался только «господин» или «госпожа», общался с минимальным использованием слов-паразитов – его речь была максимально чистой и спокойной. Покончив с портфелем, он направился в ванную комнату, где занялся вечерним туалетом. Вернулся в кабинет, где, не раздеваясь, лёг на диван, служивший ему кроватью уже несколько лет: он давно не спал с женой. Сон всё никак не приходил, хотя математик и принял наиболее удобную позу. В какой-то момент он смог задремать, но ненадолго. Николай открыл глаза и осмотрелся вокруг. Тусклый свет уличного фонаря падал в комнату через не зашторенное окно, освящая стол и лежавший там ноутбук. Одежда, аккуратно сложенная на стуле, выглядела чёрным пятном, формировавшим в фантазии математика жуткую тень неизвестной, потусторонней сущности и, будь математик отроком, он бы, несомненно, испугался. Но Зорин уже давно привык к своему бурному воображению и прекрасно понимал, что за этой жутковатой картиной не стоит ничего реально угрожающего. Он отвернулся к стенке и, наконец, смог уснуть.
  77. Зорина разбудил мокрый нос Эрвина – пёс сидел на коленях хозяина и тыкал его в лицо. Математик протёр глаза и посмотрел на наручные часы – шесть пятнадцать. «Ох ты, даже без будильника встал», - удивился Николай, надевая очки. Он оглядел комнату: экран ноутбука давно погас, а аккуратно сложенная одежда лежала на полу. С трудом подняв сонную голову, математик встал с уютного дивана и направился к шкафу, откуда достал пальто и брюки. Надев всё это, он позвал Эрвина и вышел из комнаты.
  78. Утреннее солнце пробивалось в комнату сквозь щели в занавесках, однако в квартире было тихо и темно. Николай обулся и вышел из квартиры. Прохлада подъезда заставила его съёжиться; начал спускаться. Лужа, оставленная вчерашним гостем подъезда, до сих пор была на своём месте, только засохла. Запах стоял соответствующий. Аккуратно перенеся пса через неё, математик, наконец-то, очутился на улице. Он жил на окраине города и любил по утрам выгуливать Эрвина на природе. Практически каждый день, ровно в полседьмого Николай прибывал туда и занимался дрессировкой и натаскиванием собаки. Совсем недавно Зорин получил разрешение, позволявшее носить нарезное оружие, чему был несказанно рад. Он планировал однажды сходить на медведя, однако пока это оставалось лишь несбыточной мечтой – времени чертовски не хватало, поэтому он довольствовался лишь утками пару раз в год.
  79. Приехав в небольшой лесок за городом, математик спустил пса с поводка, а сам, опёршись о ствол дерева, стал размышлять. Это тоже входило в его ежеутреннюю привычку; он любил постоять так, у дерева, и отправить мысль куда-то далеко, будь то обозримое прошлое, или необозримое будущее. Подумав там около получаса, хозяин подозвал Эрвина и принялся за ежедневные занятия. Четыре года Николай каждый день тренировал его и за это время он так поднаторел в дрессировке, что стал иногда помогать своим друзьям и родным, а иногда – даже за деньги. Тренировка пса проходила стандартно: немного бега, немного дрессуры и поощрения. Мужчина привычно выполнил весь план, взял пса на поводок и направился к машине, ступая по ковру из старой и сухой хвои. Воздух в лесу был чистым и приятным. Через пару минут математик дошёл до автомобиля, усадил питомца и поехал домой.
  80. Дорога прошла спокойно. Солнце косо падало на старую пятиэтажку Зорина так, что она казалась белой, будто мраморной. На деле же это была обычная, ничем не примечательная панелька поздней советской постройки. Николай вошёл в подъезд и поднялся в квартиру. Светлана уже проснулась и хлопотала на кухне, готовя завтрак. Николай протёр лапы биглю, отпустил его и пошёл в комнату, чтобы забрать портфель.
  81. — Доброе утро... - вяло обратился математик к жене, проходя мимо кухни.
  82. — Доброе, - ответила она безучастно.
  83. Николай спустился к машине; он всегда старался уходить на работу максимально рано, чтобы поменьше видеть унылые лица домашних. Облокотившись на неё, он закурил. Небо было низким, но ясным. Ни одного облачка не было видно, как ни посмотри. Николай любил такие дни: прохлада августовских ветров смешивалась с солнечным жаром, отчего воздух становился по-особенному приятным, свежим и тёплым. Докурив, сел в машину, завёл её и поехал в НИИ. Путь до работы прошёл спокойно: не было ни пробок, ни аварий. Через полчаса после он уже сидел в своём кабинете и ждал Степана. Обычно он приходил в полвосьмого, одетый в свой старый свитер и джинсы. В этот день всё было также. Степан зашёл в кабинет и сел за свой рабочий стол.
  84. — Приветствую, - Степан пожал руку Николаю.
  85. — Здравствуй, - ответил Николай. – Опять в своём свитере?
  86. — Да. Я думал, за столько лет работы ты уже понял, что я люблю стабильность и постоянство.
  87. — Понять-то я понял, я сам такой же, и ты это знаешь. Просто стабильное ношение одного и того же свитера выглядит странно, я тебе это говорил. Ты его вообще стираешь? — Во-первых: я уже отвечал на этот вопрос – стираю. Во-вторых: говорил, что мне всё равно - мне так удобно. - Степан достал из ящика стола стопку бумаг, сел в кресло и включил стоявший на его столе компьютер.
  88. — Надеюсь, на встречу ты в этом не пойдёшь? – язвительно спросил Николай, помятую о вчерашнем разговоре.
  89. — Нет, друг, не пойду.
  90. — Ну и отлично. – Математик собирался было закончить разговор, но, что-то вспомнив, сказал: - Мне нужен твой совет, а можно даже сказать, что помощь.
  91. Коллега заинтересованно посмотрел на Зорина:
  92. — Вот уж не думал, что доживу до такого. Ну, я тебя слушаю.
  93. — Мне нужен мощный ноутбук.
  94. — Зачем?
  95. — Помнишь наши постоянные споры о судьбе?
  96. — Как же их не помнить?! — Степан рассмеялся. — Ты при любом удобном случае заводишь эту шарманку.
  97. — Я нашёл способ доказать тебе, да и всем остальным, не верящим мне, что судьба действительно есть. А чтобы процесс не затянулся, нужен мощный ноутбук, на котором программа будет работать быстрее; мой уже давно устарел.
  98. — Хорошо, я съезжу после обеда, сам куплю, денег только не забудь дать.
  99. — Не забуду. – Зорин встал и, подойдя к гардеробу и порывшись в куртке, вытянул пачку пятитысячных купюр, после чего передал их коллеге. — А почему после обеда?
  100. — А потому, друг мой, что мы поедем с тобой в ресторан, в котором вечером будет проведён фуршет, — заключил собеседник с довольным видом.
  101. — Зачем? Не можем до вечера подождать?
  102. — Надо, Коля. Ты не пожалеешь, обещаю.
  103. — Ладно. – Математик поправил очки и уткнулся в экран рабочего компьютера. Оставшееся время до обеденного перерыва прошло спокойно: друзья поговорили о работе, вернулись к тебе прошедшего отпуска и обсудили вечер.
  104. В полвторого они отправились в ресторан «El Pyro» - фуршет должен был состояться там. В городе ресторан считался дорогим из-за своих баснословных цен и обстановки; мало кто из жителей мог позволить себе обедать там. Посему Николай постоянно задавался вопросом: «Как «El Pyro» ещё не то, что не обанкротился, а умудрялся окупаться и постоянно производить аншлаг?»
  105. Пойти решили пешком. Дорога заняла полчаса, от перерыва оставалось ровно столько же, но коллег это не волновало: начальник не ругал их за опоздания, а их график был максимально свободен – они, всё-таки, были выдающимися учёными. Приходили утром они лишь по причине привычки, выработанной ими во времена, когда оба были лишь зелёными студентами.
  106. Трёхэтажное здание ресторана было построено в стиле барокко, ещё до революции. На первом этаже находился гардероб и уборные, на втором – зал для некурящих, на третьем – для курящих. Степан забронировал столик на третьем. Зайдя в здание, они сдали одежду, вымыли руки и начали подниматься на этаж. Мраморные лестницы покрывали красные ковролины, а на стенах висели лампы, стилизованные под подсвечники. Потолок же венчала огромная хрустальная люстра. Свет от лампочек отражался и преломлялся через стёклышки, создавая причудливые узоры. Поднялись на третий этаж и к ним тут же подошёл молодой златовласый официант со странным прищуром.
  107. — Здравствуйте, у вас бронь? – улыбчиво спросил он.
  108. — Здравствуйте, да. Двадцать седьмой столик, на два тридцать.
  109. — Проходите, прошу. – Официант проводил посетителей к их месту, помог сесть и подал меню. Ресторан считался французским, посему выбор блюд был богат. Заказали говядину по-бургундски, а к ней – красного вина. После того, как официант повторил заказ, Николай обратился к нему с просьбой о чае.
  110. — Какой желаете? Чёрный? Зелёный? Белый? Жёлтый? Улун? Пуэр? Травяные чаи? – официант всё также улыбался, однако глаза его стали прищурены.
  111. — Дайте-ка подумать… - Зорин почесал подбородок: количество перечисленных вариантов его обескуражило. Вспомнив, знакомое слово, сказал: – Каркаде, будьте добры.
  112. — Хорошо, через пять минут подам чай и вино. Что-нибудь ещё?
  113. — Нет, пожалуй, нет, — сказал Николай, закурив.
  114. Математик решил осмотреть огромный зал, насчитывающий, по меньшей мере столиков тридцать. Почти все они были заняты. За большинством сидели хорошо одетые пожилые и не очень пары. Но несколько столов привлекли внимание Николая.
  115. За первым сидело двое мужчин. Одному, на вид, было за пятьдесят. Он носил пышные рыжие усы, однако голова его была уже гладкой. Красное, толстое лицо обливалось потом столь сильно, что его постоянно приходилось обтирать платком, что мужчина и делал. Одет был в серый костюм и красный галстук, под которым находилась явно малая хозяину рубашка. Сосед по столику - молодой, русый парень с огромными синяками под глазами – видимо, от недосыпа. Двое о чём-то увлечённо спорили, не обращая внимания на свою пищу. Блюда на столе были расположены, на первый взгляд, странно, однако, посмотрев на хозяев стола, всё становилось ясно: большая часть тарелок стояла напротив рыжеусого мужчины. В какой-то момент Николай взглядом встретился с толстяком. Математику показалось, что он где-то его уже видел, причём не так давно, однако он не стал цепляться за эту мысль.
  116. Второй столик был расположен так, чтобы было видно весь зал. За ним сидел статный, бородатый и черноволосый мужчина с карими глазами. Одет он был в бордовый жилет, такого же цвета брюки и белую рубашку. К нему-то и дело сновали официанты и прочие работники ресторана, которым сидевший раздавал приказы, то вскидывая руку в одну сторону, то кивая в другую. «Видимо, какая-то шишка» - подумал Николай.
  117. Третий находился недалеко от Николая. За ним сидела молодая девушка, можно даже сказать, девочка. Одета она была в лёгкое синее платье в цветочек, волосы её были распущены. Она привлекла внимание Николая из-за дороговизны ресторана: молодая девушка вряд ли могла бы себе позволить обедать здесь. В остальном, всё было обыденно.
  118. Зорин как раз докуривал, когда ему принесли чай, а на стол подали вино. Теперь он решил, наконец-то, осмотреть убранство зала. Весь третий этаж был богато украшен разного рода картинами: как оригинальными, так и не очень. Большинство из них изображали баталии сюжеты XVIII — XIX веков: Бородино, Аустерлиц, разделы Польши и прочие значимые события в истории Европы. Сами стены, судя по всему, никак не отличались от изначального, дореволюционного вида. Максимум, что было сделано – небольшая реставрация и подкрашивание тут-и-там. Весь зал был буквально пропитан атмосферой аристократичного Петербурга с его балами, дворянами и аристократами из-за границы. «Хозяин, должно быть, большой любитель истории…» - подумал Николай, но закончить мысль не успел – принесли блюда.
  119. — Bon appetit, — сказал официант, после чего спешно удалился.
  120. — Ресторан действительно хорош, — обратился к коллеге Зорин.
  121. — Что есть, то есть. — Степан съел кусочек мяса. — Видишь того мужчину?
  122. Математик посмотрел куда указывал друг: на того статного господина, раздававшего приказы персоналу.
  123. — Вижу.
  124. — Хозяин сегодняшнего вечера и один из лидеров общества.
  125. — Я думал, что там только учёные, — вздохнул разочарованно Николай.
  126. — Выдающиеся люди — не обязательно учёные.
  127. — Я бы с тобой поспорил, но не буду, лучше поем.
  128. Поглотив едва ли половину, Зорин вспомнил о вине, которое тут же было откупорено и разлито по бокалам. Оно действительно стоило своих денег. Красное, полусладкое, с нотками черёмухи, вино буквально разливалось по всему телу. Пары бокалов было достаточно, чтобы Николай расслабился и забыл обо всём дурном, что было в его мыслях: о сыне, о жене и прочих вещах, вызывавших лишь раздражение. Неожиданно Степан дёрнул друга за рукав.
  129. — А? Что такое? – математик посмотрел на друга.
  130. — Это там не твой сын? — коллега указывал на дверь.
  131. Там действительно стоял Вася. Николай опешил, покрутил головой и протёр глаза.
  132. — Что он тут делает?! — заворчал Зорин: даже тут ему не было покоя.
  133. — Мне-то откуда знать? Подойди да спроси.
  134. — Ещё чего, не хочу я с ним говорить.
  135. Сын направился к юной особе, ранее замеченной математиком. Они поздоровались, поцеловались и позвали официанта. Пару минут они делали заказ, после чего официант ушёл, а они принялись что-то бурно обсуждать. Николай решил как можно быстрее доесть и пойти прочь, посему поторопил друга и, прихватив бутылку вина, вышел на улицу.
  136. Уже стоя на воздухе и «закуривая» стресс, Зорина нагнал Вася:
  137. — Отец, чего не здороваешься? Не заметил меня?
  138. — Лучше бы действительно не замечал…
  139. — Что, даже не спросишь, по какому поводу я здесь?
  140. — Единственное, что меня волнует – твоя учёба. Пока ты не поступишь в ВУЗ, говорить я с тобой не намерен.
  141. — Так я и поступил. Правда, это не совсем ВУЗ.
  142. Математик чуть встрепенулся. «Ну, хоть средне-специальное образование будет» — подумал он.
  143. — И куда же?
  144. — В духовную семинарию.
  145. Николай от удивления подавился сигаретой. Такого от сына он точно не ожидал.
  146. — Ты, что бредишь! — Вскричал он, хватая Васю за грудки.
  147. — На тебя было столько надежд, столько сил и старания было в тебя вложено, а ты, вместо того чтобы приложить всё это к своему природному таланту, собрался потратить жизнь на… на… на это?!
  148. Парень спокойно убрал руки отца, поправил одежду и сказал:
  149. — Я не какая-то акция или недвижимость, в которую ты вкладываешься, получая потом дивиденды или ренту. Я твой сын, твой первенец, о чём ты, судя по всему, забыл… Я перебрал множество вариантов своей дальнейшей карьеры и жизненного пути и понял, что именно к этому у меня лежит душа.
  150. Зорин-старший буквально кипел от злобы — он не мог понять, где он просчитался и судорожно перебирал в голове причины такого решения сына. Найдя, как ему казалось, источник всех бед, он продолжил:
  151. — Я понял. Это всё твоя мать. Зря я тогда пожалел её и поженился. Нашёл бы кого-нибудь нормального, глядишь такой неблагодарный бездарь как ты не родился бы.
  152. Вася едва заметно сжал кулак, но спустя мгновение ослабил руку, развернулся и зашёл обратно в ресторан. Математик остался наедине со своей яростью и снова закурил. Спустя пару минут подошёл сытый Степан и они вместе направились обратно в НИИ. Коллега, видимо поняв, что случилось, вопросов не задавал, а Николай погрузился в свои гневные раздумья.
  153. Остаток дня пролетел незаметно: Зорин не вылезал из своего ноутбука и постоянно прогонял различных известных личностей через программу – результаты постоянно были безошибочными. Ближе к шести часам он переоделся в костюм, перенёс программу на новый, купленный Степаном ноутбук, и направился к такси, которое должно было отвезти мужчин в «El Pyro». Прибыв на место, Николай осознал, что всё это время ресторан находился на набережной, отчего воздух приятно пах солью. Решили покурить в тишине. Математик, прислушавшись, уловил краем уха звук, доносившийся из ресторана. Кто-то играл на скрипке. «Кажется, Вивальди», — только и успел подумать он, как скрипку сменило фортепиано. В этот раз композитора было определить сложнее, хоть Зорин и являлся знатоком классики. Докурив и выкинув бычки в урну, мужчины зашли в здание ресторана. Вечер обещал быть прекрасным.
  154.  
Advertisement
Add Comment
Please, Sign In to add comment
Advertisement