Advertisement
Not a member of Pastebin yet?
Sign Up,
it unlocks many cool features!
- Дрёма никак не хотела разжимать свои ласковые объятия. Я лениво ворочался на кровати, с размытым негой страхом ожидая первого будильника. Меж границей сна и яви витала не до конца оформленная мысль: завернуться глубже в одеяло и переждать роковой призыв вставать. Трюк заключался в том, чтобы одним ловким, но осторожным — не дай Бог сердце зачастит ритм и прогонит дремоту — движением вырубить трезвонящий кусок пластика и сбежать обратно в царство Морфея до второго пришествия рогов Иерихона. Секунда шла за секундой, но мой покой никто не тревожил. Я вжался в мягкое покрывало и… вскочил, отфыркиваясь от соломинки, угодившей в нос. Пол подо мной тряхнуло, и я чуть не упал на ящик, подвернувшийся под ногу.
- — Какого?..
- Призрачная картина перины и тонкого пушистого одеяла, нарисованная сознанием, истаяла быстрее, чем я вспомнил события последнего вечера. Место полноценной кровати заняла охапка примятой соломы. Сквозь крошечные дырки в полотне, накрывавшем воз, пробивались солнечные лучи. В них плясали золотистые пылинки.
- Я чихнул и потянулся. Спина и бока протестующе отозвались болью. Похоже, резкий переход к условиям средневековья по вкусу им не пришёлся.
- На задке телеги, где я нашёл временный приют, вновь сидел Эвакил. Он поприветствовал меня и без лишних слов протянул ломоть хлеба и кусок сыра. Определённо не самый изысканный завтрак, но что-то подсказывало, что на просьбу дать рамен или хотя бы мясо в ответ раздастся лишь смех — недоумённый или ехидный, не так важно.
- Покончив с едой, я поинтересовался, как в этом мире обстоят дела с уборными.
- — Нужно было вставать раньше, пока мы ещё не тронулись, — беспечно отозвался священник. — Ради тебя останавливаться никто не будет, но переживать не надо. Из-за близости к Мадилу все крупные хищники давно убрались из этих лесов, а бандиты вряд ли нападут на крупный отряд. Ноги у тебя молодые, повозки движутся медленно. Управиться со своими делами и вернуться — дело нескольких минут.
- Даже не глядя в зеркало, я мог поручиться на сотню-другую йен, что моё лицо после этих слов вытянулось. Условия в походах здесь точно были спартанскими. С каждым мигом, проведённым на Мельте, я всё больше склонялся к тому, чтобы стать фанатом футуристических сеттингов. Тем не менее делать было нечего, и я последовал совету жреца. Найти в лесу кусты, которые бы не просматривались с дороги, труда не составило, а вот с листьями получилось не так хорошо: даже самые лучшие экземпляры были шероховатыми. Когда я возвращался к каравану, казалось, что взгляды всех солдат направлены на меня.
- — Унитазы с подсветкой и голосовым управлением… Мягкая туалетная бумага…
- Чтобы выжить, придётся уничтожить самые базовые понятия о комфорте, подумал я. Но для начала было неплохо и то, что я избежал участи жертвенной овцы. Я вернулся на законное место рядом с Эвакиллом.
- — Неужели нам тащиться до столицы ещё семь дней?
- Всю глубину отчаяния, заложенную в эти слова, не смог бы скрыть и голливудский актёр. Священник покачал головой.
- — В худшем случае дня три. Когда госпожа Вероника говорила о седмице, она слегка… драматизировала. Даларан и в лучшие времена не мог похвастаться протяжённостью от восхода до заката, а после создания Мадила и подавно.
- — Что такое Мадил? Государство? Вероника много упоминала владыку. Я так и не понял, относится ли имя к нему или стране.
- Эвакилл задумался.
- — Сложный вопрос. Для начала нужно ответить тебе, что собой представляет Владыка, — сказал он. — Если честно, я не знаю. Это… существо однажды появилось в столице. С тех пор её наполняют только мертвецы и немногочисленные проклятые рыцари. Волна смерти прошлась по побережью и начала продвигаться в глубь Мельты. Я не застал тех событий, но мой отец много рассказывал мне о том, что тогда творилось. Цвет нации в один миг оказался уничтожен. Захолустье в глубине острова внезапно стало основой Даларана. Провинциальные маги, второсортные дворяне, нежеланные члены королевской семьи, рождённые от куртизанок, — все они были поставлены перед фактом: теперь они лучшее, что осталось у нас.
- Глаза Эвакилла затуманились. Он неосознанно сжал медальон, свисавший с его шеи. Не будь священник таким толстым, на его скулах точно заходили бы желваки.
- — Сомневаюсь, что ты можешь вообразить ту пропасть отчаяния, в которую угодили люди. Лично я не в силах сделать этого. Однако дворяне собрались с силами на удивление быстро. Насколько мне известно, грызни за власть практически не было: самый решительный бастард почившего короля устранил остальных родственников. С присущим Его Величеству милосердием практически всех — ядом. Была парочка рьяных аристократов, думавших, что они могут вознестись к престолу на горе страны, однако их успокоила петля. Следующим этапом возрождения Даларана должна была стать реконкиста.
- Грустная ухмылка мелькнула на лице жреца.
- — Надо ли говорить, что все экспедиции, посланные на запад, обернулись поражением? Даже хуже: резнёй, после которой те, кто поднял флаг за павшими, увидели, как их мёртвые соседи и друзья идут на них с огнём скверны в глазах. В тот момент все осознали, что окончательное поражение не за горами. Даже если бы удалось остановить натиск неупокоенных, осколки Реманской империи растащили бы ослабевшее королевство на куски. Они бы сделали это и раньше, однако не позволили постоянные дрязги, из которых они не могут выбраться и сегодня. К тому же вместе с землёй Даларана шло опасное наследство в виде орды мертвецов…
- — И вот тогда появились первые послы. Никто не понимал, почему Владыка решил пощадить нас. Этого не понимают и сегодня. Но вместо окончательного завоевания мы заключили Соглашение, которое действует и по сей день, на удивление во многом ограничивая Его слуг. Может быть, Владыка опасался, что реманы объединятся и он не сможет сдержать напор трёх стран. Может быть, Он не хотел привлекать внимание материков, у которых наверняка запросили бы помощи. Может быть, однажды всю Мельту накроет волной невероятно мощного тёмного заклятья, которое превратит всех живущих в ходячих мертвецов. Мы существуем по милости того, кто сравним по силе с демонами древности, с которыми на равных боролись Триединые. Кто знает, какие мысли бродят в его голове… если она у него имеется.
- Эвакилл нащупал бурдюк с одой в глубине телеги и смочил горло.
- — Одну могу сказать точно. Мы, подданные Даларана, ненавидим Владыку и тех, кто служит Ему. Если для победы над Ним и его прихвостнями потребуется уничтожить мою бессмертную душу, я с радостью принесу эту жертву.
- Я почувствовал, как дерево подо мной стремительно нагревается. Раз за разом осознание того, в какой кромешный ад я попал, подталкивало заорать во всё горло: «Я не заслуживаю этого! Верните меня обратно!»
- Что я должен был сделать? Примирить стороны, победить Владыку, завоевать для него мир, взойти на престол новым Владыкой? Почему-то крепло подозрение, что в конечном счёту я займу место пешки, которую сотрут в порошок жернова суровой жизни. Нет уж, поклялся я, этому не бывать. Я ничем не обязан ни одному человеку, которого повстречал в этом мире. Я не позволю себе умереть за чужие интересы. Здешние разборки меня не касаются, и всё, что нужно сделать, — это найти выход, пока не стало слишком поздно.
- Наверное, не стоило говорить Эвакиллу, что Вероника вознамерилась посвятить меня в рыцари. Я решил сменить тему:
- — А где Ла… госпожа Ланда?
- — Скорее всего, в авангарде, — пожал плечами жрец, но от меня не укрылось, как смягчились черты его лица при упоминании магички. — Она весьма активная особа. Вся в брата… до того, как он превратился в того, кто он сейчас.
- — Такуми!
- Обернувшись на окрик, я увидел Веронику. Держалась в седле она, как заправский ездок, расслабленно и с той небрежностью, которая позволительна профессионалам. При побеге я точно бы только мешал ей — даже в качестве груза, переброшенного через спину лошади.
- — Какую ложь Триединых тебе скормили на сей раз?
- Я замялся. Откровенно говоря, достаточно было посмотреть на обладавшего некоторой схожестью с ящером скакуна пепельноволосой девушки, или на её кинжал, или в её глаза, чтобы понять, что рассказы Эвакилла близки к правде настолько, насколько это было возможно.
- — Ничего интересного. Обычная болтовня ни о чём, чтобы скоротать дорогу, — ответил за меня Эвакилл. Вероника скептически подняла брови, но промолчала.
- — Интересная у тебя лошадка… Никогда не видел похожих на неё, — осторожно сказал я. — Как её зовут?
- Вероника тронула поводья, и конь перешёл на прогулочный шаг, позволив ей быть на одном уровне с повозкой.
- — У него нет имени. Эта порода специально выведена для того, чтобы усваивать корм, выращиваемый в Мадиле, и не бояться его подданных. Обычные животные нервничают при приближении неупокоенных.
- — Так Мадил — это человек или государство?
- — Владыка един с его землёй! — выпалила Вероника, возмущённо вскинув подбородок. Надо отдать ей должное, этот жест был чертовски мил. Эвакилл закашлялся, и я уловил в этом кашле едва слышимое: «Как же, его». — Невозможно отделить величие Владыки как личности от его свершений и того благоденствия, что он привнёс тысячам неупокоенных и тем, кто нашёл окончательное посмертие.
- Видимо, развязывание смертоубийственной войны не являлось для Владыки помехой на пути к благоденствию. Но я сомневался, что кто-то настолько фанатичный, как Вероника, осознал бы основы гуманизма.
- Мы перебросились ещё парой слов, и Вероника оставила нас, уехав вперёд. Вскоре я заскучал, но жрец не выглядел готовым продолжать общение, так что мне оставалось только вертеть головой по сторонам. Смотреть было не на что: с двух сторон дорогу окружали деревья. С превеликим удовольствием махнулся бы местами с теми, кто с пеной у рта отстаивал романтику неспешных поездок. На мой взгляд, когда единственный выбор заключался в том, ехать ли в повозке и отбивать зад или идти пешком и глотать пыль, такие путешествия следовало посылать куда подальше при первом намёке на них. Увы, мне такой роскоши не досталось.
- Какое-никакое движение началось, когда мы вышли из леса на равнины. Отряд стал готовиться к привалу. Мне выдали котелок и наполнить его. Рейнджер из меня получился бы никудышный: в поисках ручья я едва не заблудился (и это в полях!) и пару раз угодил в овраг, причём второе падение едва не стоило мне шеи. На фоне этих достижений мысли о побеге я задвинул в далёкий ящик. Городской житель не прожил бы в дикой природе и трёх дней.
- На обед была посредственная мясная похлёбка, приправой к которой служила прокалённая в горшке зола неизвестного растения. Рассчитывать на разнообразие специй не приходилось, но отсутствие даже соли и перца удручало неимоверно.
- В общем и целом путешествие было непримечательным. Из сколько-нибудь интересных событий можно было отметить проезд деревень, выглядевших более запущенными, чем та, откуда мы начали путь, и предельно корректную перебранку между Вероникой и Эвакиллом. Она произошла последний узнал о намерении девушки сделать меня проклятым рыцарем. В итоге стороны ожидаемо ни к чему не пришли. Мой статус должна была установить комиссия. Всё это время Ланда не показывалась на глаза, предпочитая вертеться в авангарде. Скорее всего, она не горела желанием встречаться с Вероникой.
- Когда на горизонте показались городские стены, я был готов прыгать от радости. Пусть короткое, но странствие измотало меня донельзя. Я всей душой надеялся, что в столице для путников найдутся горячие ванные, потому что мыться в реках и озёрах было холодно, несмотря на то, что стояла только ранняя осень. От здешних ветров слабо спасала даже куртка, которую выдали обозники.
- От нетерпения дрожали ноги, то ли призывая пуститься в пляс, то ли поторапливая. Я поймал себя на странной мысли: до сих пор не удосужился выяснить название столицы. Впрочем, эту проблему решил Эвакилл, сообщивший, что впереди Новая Литеция. Не трудно было сообразить, что Старую Литецию сделал своей резиденцией Владыка.
- Усилием воли я успокоил взбудораженное тело. Ожидание изматывало, но результат заслуживал того. Скоро я попаду в цивилизацию.
Advertisement
Add Comment
Please, Sign In to add comment
Advertisement