Вдох и выдох, один за одним. Мышцы натягиваются как струны. Они горят, расслабляясь и принося удовольствие. Лида тянется руками к пальцам на пятках и чувствует собственный пот. Девичьи острые кости проступают бугорками на коже. Волосы липнут ко лбу. Хочется отлепить их и как следует расчесать, но нельзя. Ничто не должно прерывать тренировку.
      Тренировку прерывает острая боль в животе. Точнее, где-то под желудком, где женщины обычно носят ребёнка. Игра начиналась уже сейчас и Лида начинала считать что уже проигрывает. Так она решила, скорчившись от боли, когда подумала о чём же думает сейчас её будущий противник - ненавистная Цубаса Спенсер. И сразу отмела эту мысль. О чём может думать Цубаса Спенсер? На пятом месяце "жизни" ей посадили в голову логический подпроцессор. Все её мысли это непрерывный расчёт ударов и их сил. Громкая брань из её рта и кривляния с ужимками - всего лишь игра на камеру для невзыскательной публики. Светящийся в темноте синтетический метадон, нанесённый на лицо и грудь кручёными узорами, медленно растворялся в её организме каждый момент времени. Поэтому вопросами о своём бытии и тем более бытии Божьем она не задавалась. Биомашина, сделанная чтобы управлять другой, механической машиной.
      - Ужасное и, стоит признать, в чём-то забавное техноуродство, - полагала Лида, стоя под освежающим душем. Боль утихла, на время.
      Сама она была просто человек... настоящий человек. Единственное, что она меняла в себе, так это состригала отрастающие ногти. Локоны светлых волос на голове она тоже подстригала, делая короткую стрижку, и подкрашивала их в зеленоватый цвет (многие считали что зелёный совсем не идёт к бело-золотому комбинезону). Больше волосы она нигде не подкрашивала.
      Обычная девчонка, если не считать бремени приёмной дочери Светлого Отца. А именно вечного заточения с командой бойцов-пилотов и техников, вечной подготовки к первому бою и вечной "жизни" в борьбе с самой собой, наедине со своими желаниями. Хочется выйти и прогуляться, поцеловаться, выучить причудливый финский язык.
      Но нельзя.
      Наверное, она была обязана Ему. За то, что протянул ей руку тогда, в трущобах Старохабаровска. Женщина, которую она звала мамой, купила её у бродячих Нахлебников. Матери с младенцем на руках давали больше милостыни, чем остальным беднякам. Когда мать умерла Лиде пришлось побираться самой. Всё равно она не знала других занятий и других слов, кроме "подайте" и "смилуйся". Однажды её собрались обокрасть и убили бы, если бы вдруг не появился сам Светлый Отец.
      Лида обтёрлась махровым полотенцем и надела белый комбинезон с золотыми полосами вдоль рук и ног. Она нажала на кнопку в стене. Отъехала в сторону металлическая дверца и Лида достала холодный стакан с апельсиновым соком.
      - Мышка-норушка, - сказала с телеэкрана в стене Ландыш, её сестра. - Приходи, шепну на ушко.
      - Мгм, - промгмкнула Лида, отхлебнув холодный сок из стакана. - Я готова.

      ***

      В коридоре она пересеклась со Светлой Матерью, женой Светлого Отца, которой было тридцать пять лет. Несколько мальчишек несли за ней подол её длинного белого платья.
      - Идём ко мне, Лида, - развернулась на ходу Мать. Мальчикам пришлось перебежать по платью чтобы развернуться за ней. - Я тебя благословлю быстренько.
      Лида не очень любила когда её благословляли, но Матери сложно было отказать. Мама вдохнула табачный дым как следует и взяла пальцами сигарету. Разгладив длинные волосы, она выдохнула на Лиду и чмокнула её в лоб. От холодных губ Матери у Лиды пошли мурашки по коже, а от дыхания она закашляла. С шумом подобрав юбки, Мама бодро засеменила куда прежде направлялась. Мальчики поспешили за ней.
      - Не всякий кто светел - свят, - показала Лида язык в спину Мамы и зашагала дальше по коридору здания.
      Боевая Башня 249. Здесь давным-давно жил на дежурстве экипаж и обслуга машины Косогор-3. Ворота должны были открыться автоматически во время вражеского вторжения на Дальний Восток. Когда много лет назад вторжение случилось - именно в этой башне ворота заклинило. Машина так и осталась законсервированной в неплохом состоянии, её нашли и принарядили для международных боёв за территории, пришедшим на смену фронтальным войнам.
      Ступив в комнату, Лида приготовилась принять неожиданные удары и встала в стойку.
      - Спарринга не будет, - помахала рукой Ландыш с кровати. - Посиди со мной.
      Костюм Ландыш, позволявший ей двигаться, валялся на полу как разложенная заскучавшим ребёнком складная линейка.
      Ландыш лежала в таком же бело-золотом комбинезоне как и у Лиды. Она была старше Лиды на десять лет. Цубаса Спенсер победила её в бою и сломала ей позвоночник. Теперь она тренировала Лиду, свою неродную младшую сестру. Красила короткие волосы в рыжий, зачёсывая их направо, и носила линзы, делающие глаза ледяными и синими.
      - Что же ты хотела шепнуть мне на ушко? - Лида подсела к ней на кровать. Боль снова вернулась.
      - Чего такое? - взяла её за дрожащую руку Ландыш. - Ах, дурная кровь закипает... Не лучший день для этого.
      - Н-н-н-елучший? - повторяла Лида.
      - Пошепчу на ручку, исцеляю внучку, - прошепнула Ландыш, приложив ладонь Лиды к её животу.
      Боль снова отступила.
      - Ненадолго, - сказала Ландыш.
      - Мне всегда становится лучше, когда ты так делаешь, - погладила живот Лида - Ты святая, а не Мать.
      - Я не святая, - вздохнула Ландыш. - Но в этом смысл веры. Этого не поймут в Федерации Кодзи. Ты веришь что боль ушла - и она уходит.
      - Почему же день - нелучший? - спросила Лида.
      - Мышка одна пробегала, на хвостике донесла, - начала Ландыш. - Бури в ионосфере. Самолёт с Олегом и Радой потерялся в северных широтах, они не успеют долететь. Я думаю, сегодня пришёл твой черёд.
      Лида сжала простыню под собой, дыхание перехватило.
      - Не переживай, - взяла её снова за руку Ландыш. - Ты готова.
      - Я слышала во сне голос Цубасы, - задумалась Лида. - Не помню что она говорила, помню отдельные слова. "Дрянь", "мать-потаскуха", "попрошайка"...
      - Тогда всё серьёзнее, - переменилась в лице Ландыш. - Ионосфера Земли, твои сны... Им удалось это провернуть, похоже.
      - Кому? Кодзи? - спросила Лида.
      - Не будем о них, - взглянула Ландыш в сторону. - Вспомним что-нибудь смешное.
      Пришёл в голову анекдот про повара во дворце, который рассказал техник Алёша перед боем с Цубасой. Ландыш рассказала его и засмеялась сама. Радостный оскал Сестры внушил Лиде спокойствие. Она выдохнула.
      - А ты? Отец хоть навещает тебя? - потянула Лида ногу Ландыш вверх за пальцы на пятке. С другими сёстрами он обращается лучше.
      - Да... Лиепая неплохо устроилась, видела её полгода назад, - глаза Ландыш заблестели. - Он сделал её Министром Труда. Старайся и быть может тебя тоже посадят на какую-то должность.
      Лида отпустила пятку и нога недвижно плюхнулась на кровать.
      - Когда я думаю о тебе мне хочется плакать, - сказала она.
      - Не надо оплакивать павших, - грустно улыбнулась Ландыш. - Надо гордиться ими...
      - Ты же отстояла для Него Амур! - воскликнула Лида.
      - А потом проиграла его...
      Из правого глаза по щеке Ландыш пробежала слеза, оставив блестящую на свету полосу за собой. Ландыш поймала выпавшую линзу. Показался настоящий цвет её глаз - карий.
      - Он пришёл ко мне всего один раз, - захныкала она. - Я больше не нужна ему, только ты осталась у меня.
      - Как мне жалко тебя, - обняла её Лида.
      Они прижались щеками друг к другу и соединили души в совместной молитве, повторяя слова одновременно.
      Молитву спустя Ландыш вдруг вцепилась пальцами в предплечья Лиды и толкнула её с кровати.
      - Ступай, - сморкнулась Ландыш. - Соберись. Победи.
      Лида поднялась на ноги и уставилась в глаза Старшей Сестры: карий и синий.
      - Я всему тебя научила, что знаю сама, - посмотрела на неё Ландыш. - Теперь я только тяну тебя вниз моим несчастьем. Иди.
      Лида опустила голову и ушла. Ландыш спряталась под одеяло и подушку, надеясь утаить от мира слёзы, горечь в горле и бесхозные ноги.

      ***

      Тренировка продолжалась.
      От перчаток и датчиков на суставах в комбинезоне Лиды шли провода во все стороны кабины. В шлеме на стекле отображались бледно-зелёные линии сетки координат и состояния смазочных и охлаждающих систем. Она управляла Косогором-3: прежде стратегическим оружием мировой войны, а теперь машиной для поединка один на один. Несколько десятков метров в высоту, двуногий и двурукий мастодонт был выкрашен в белый цвет и отделан рельефами из сусального золота. Только чёрная копоть под выхлопными трубами дизель-электрических сервоприводов портила белое полимерное покрытие. Скрученные кабели в руках и ногах походили на натянутые мышцы. Кабина Лиды находилась в груди. Тонкая полоса бронированного стекла позволяла глядеть наружу, однако всю необходимую телеметрию передавали прямо на шлем из командного центра в башне.
      - На приборной доске ты увидишь красный защитный колпак, - сообщал доктор Джованни по радиосвязи. Его лицо показывалось на стекле шлема в квадратном уголке: с жёсткой серой бородой, выделявшейся на смуглой коже, очками в толстой чёрной оправе и чёрными волосами на голове. - Кулак мы начинили взрывчаткой, вернее твердотопливным ракетным двигателем. Когда Альфонс остановится - наведи правый кулак в него и нажми на кнопку. Когда он свалится на землю от удара - топчи его и ломай ноги, чтобы больше не встал.
      - Можешь назвать это местью за свою Сестру, - появился на огромном экране в ангаре Светлый Отец со своими министрами. Его лик искажали помехи из-за божественного света.
      Джованни и все техники в ангаре поклонились экрану. Лида тоже отвесила поклон, а вместе с ней и весь Косогор напрягся и наклонился с грохотом и стуком двигателей.
      - Сегодня большой день для тебя, дочь моя, - протянул руку Отец. - Сегодня твой первый бой. Рада и Олег не успеют прилететь. Здесь осталась только ты.
      Лида растерялась и через пару секунд вспомнила слова приветствия.
      - Верую, боюсь, молю о помощи! - отчитала она, а вместе с ней и вся команда в ангаре.
      - Правильно, верь, дочь моя! - сжал Отец кулак. - И ты победишь. А теперь покажи мне как ты победишь.
      - Grazie a Dio! - вскинул кверху авторучку в руке Джованни. - Продолжим. На основе прошлого опыта мы заключили, что Цубаса в этот раз примется наносить множество коротких и быстрых ударов, целясь в суставы. Её Альфонс в полтора раза меньше по массе, они будут вынуждены поставить на быстроту и маневренность.
      В сетке на экране шлема появилось схематичное туловище Альфонса в виде объёмной модели. Лида рефлекторно отражала руками все удары виртуального противника. Если бы она пропустила удар - экран бы загорелся красным цветом.
      Он не загорелся ни разу.
      - Альфонс сможет проводить только небольшие серии таких ударов, - продолжал Джованни. - Иначе электрические двигатели перегреются и расплавится проводка, а конденсаторы не успеют перезарядиться. Он будет останавливаться на половину-другую секунды.
      Лида навела кулак в замершую фигуру Альфонса.
      - Как я уже сказал, когда он остановится - наводи на него кулак, отщёлкивай колпак на доске и жми на кнопку под ним, - говорил Джованни.
      Лида сделала ровно так. После нажатия кнопки полетел не настоящий кулак, а его модель на стекле шлема. Кулак слился с туловищем Альфонса, тот заморгал и исчез.
      - Лида побеждает в девяносто семи попытках из ста, - заключил Джованни.
      - Прекрасно, доктор! - произнёс Отец.
      Боль ударила в самый неприятный момент. Лида скорчилась и дёрнула левой рукой. Движение повторил Косогор и сшиб часть строительных лесов вокруг себя. Со страшным скрежетом и звоном металл посыпался вниз. Неудачливый техник повис, держась за конец трубы. К нему быстро подъехала машина с лестницей.
      - Ты течёшь как тающее мясо из холодильника, - вертелся механический голос Цубасы Спенсер у самых ушей Лиды. - У меня нет ничего лишнего... тающее мясо... Дрянь!
      Она вспомнила слова Ландыш о Федерации Кодзи. Те были большие мастера в деле передачи радиосигнала. Кучка финансовых воротил и инженеров, проклятые меритократы, которые думают, что все мировые проблемы можно решить с помощью высоких технологий. Они научились транслировать телеизображение прямо в кору головного мозга, минуя глаза. Вместе с психотропными веществами это давало потрясающий эффект. Так они превратили своих граждан в ленивых болванов, пребывающих в мире наркотических грёз и телеразвлечений.
      Вероятно, Кодзи и настроили свои антенны чтобы залезть в её мысли и закрутить бури в ионосфере.
      - Madonna, aiuta a me! - раскрыл рот Джованни. - Вытащите её и отведите к Фабио!

      ***

      - Вероятность кровотечения восемьдесят пять процентов, - глядел на экран камеры диагностики Фабио, брат-близнец Джованни. В его очках, отражались показания и графики.
      Братья как и техники команды тоже одевались в бело-золотые комбинезоны.
      Лида тем временем мёрзла, лёжа в холодной в трубе камеры. Ей захотелось растереться.
      - Basta! - крикнул Фабио из динамика. - Руки по швам!
      - Ух! - повиновалась Лида.
      -У нас есть запасной костюм Рады, - развернулся Фабио к дребезжащему изображению Светлого Отца. - В нём предусмотрена, кхм, такая возможность.
      - Никто не войдёт в лоно моих дочерей, - задрожала ещё сильнее фигура Отца на экране. - Ни вы, ни ваши устройства. Это принципиальный момент, доктор.
      - Se Dio vuole... - вздохнул Фабио.
      Обследование закончилось и Лида вылезла из камеры чтобы натянуть комбинезон на себя. Из медкабинета выскочил парень в тот же миг. Лида узнала Алёшу по светлой макушке.
      - Вот паршивец, - отрезала она, влезая в костюм.

      ***

      Ворота ангара открывались, разъезжаясь в стороны на катках с электродвигателями. Лида с шлемом в руке перешагнула границу и ступила в укатанный и хрустящий камчатский снег. Вдалеке горели огни освещения трибун.
      На выходе её настигли трое других бойцов.
      Либертина Лоренцо из подводного Союза Северных Морей. Пилот "Сирано Великолепного"
      - Не смотри на меня так, - сказала она, плюнув под ноги и снова затянувшись сигаретой. - Это всё грёбаный спортивный комитет прислал нас сюда, поддержать ваш убогий цирк. Я бы с удовольствием сидела дома в двадцати пяти градусах тепла.
      - И я рада тебя видеть, - пожала ей руку Лида, оскалив зубы. - Однажды я расквитаюсь с тобой за Новую Клайпеду.
      - Всегда пожалуйста! - Либертина сделала книксен, подобрав полы невидимой юбки. Она носила серый комбинезон, испещрённый разъёмами для всевозможных датчиков, с гербом Союза на плече - головой рыбы-меч. Из-под вьющихся кудрей блестело металлическое кольцо в её правом ухе.
      - Ты и своё счастливое кольцо не забыла? - показала пальцем Лида.
      - А то как же! - отщёлкнула Либертина сигарету в снег.
      - Смерть, - промолвила Ояу Мал из Улуса. - Быстро. Ужасно.
      Ояу была крупной улусской девушкой. Смуглая загорелая кожа, узкие чёрные глаза и чёрные волосы. Со звоном она переминалась с ноги на ногу в костюме с многочисленными вставками из исцарапанного в боях мягкого серебра и платины. Её "Тимер Лан" был сделан целиком из титана и победита (включая всю электропроводку). Она не могла пожелать сопернику ничего другого, кроме страшной смерти.
      - Цубаса конечно чокнутая, но у неё есть свой стиль, - влез третий, Стрингфеллоу Феррейра из Меридианы. Пилот "Бульдозера" довольно жевал жвачку, причмокивая. - У неё даже своя рок-группа есть! А за вас ваш папаша всегда всё говорит. На Цубасу я поставил все свои бабки сегодня!
      В отличие от других, он нарядился в вечерний костюм и напялил солнцезащитные очки посреди полярной ночи. Неизвестно, чего он ждал. Возможно банкета, на котором можно надраться как следует.
      - Мне пора, - сказала Лида.
      Она дёрнула Либертину за кольцо в ухе.
      - Ау, ты что, совсем!? - оторопела Либертина.
      - На счастье, - ответила Лида.

      ***

      Она шагала вперёд со шлемом в подмышке, махая рукой далёким телекамерам. Высоко реяли бело-золотые флаги. Мальчишки, нёсшие подол Светлой Матери, теперь плясали в меховых шапках и трясли бубнами с бубенцами вокруг неё. Лица их были измазаны кровью забитых быков, которыми должны были накормить бедняков в столице.
      За ней шёл Косогор-3, грохоча и сотрясая землю. Им правил Алёша до самой арены.
      Федерация Кодзи покусилась на камчатские земли из-за молибденовых шахт. Им не хватало этого металла для микропроцессоров в новой линейке их карманных вычислительных машин. На встроенную камеру в них можно было фотографировать свои искажённые гримасы и рассылать "друзьям" через электрическую сеть передачи данных. Через эту же сеть в прошлые времена Кодзи продавали гражданство. Купив его, человек нарекал свой дом территорией Федерации. За это он снабжался их знаменитым устройством для бомбардировки своего мозга телевизионными образами, а так же годовой подпиской на наркотики, под которыми образы оживали. Искусственный рай на подпорках всё же наскучил многим потребителям, они всегда хотели чего-то нового. Одним из таких долгосрочных развлечений, а так же способом добыть недостающие ресурсы, были бои.
      Благовест представлял собой поистине многострадальную территорию на материке Евразия. Целые регионы были отравлены радиацией и промышленным мусором, копившемся десятилетиями: наследие войн, катаклизмов и политических переворотов двадцать первого века. Люди выживали и работали, объединённые лишь верой в приход Конца, когда токсичные отходы наконец смоют и растворят суету и нужду: смоют всё, кроме непорочных бессмертных душ. Пока Конец не наступил они садились у экранов холодным вечером и смотрели на Лиду, идущую к славе. Идущую прославлять заодно и их тоже перед всевышним, который заберёт именно их в своё царство, а не соседа-пропойцу с его женой-потаскухой и детьми-уродами.
      Алёша довёл машину до арены, величественно подняв гигантские руки под ликование зрителей.
      - Садись уже, - недовольствовала Лида так, будто её видит Алёша.
      Косогор присел и его двигатели перешли на холостой ход. Алёша снял с себя все элементы управления, спустился через люк по лестнице на груди.
      - Что ты делал в медкабинете? - дёрнула Лида его за штанину комбинезона, когда он готовился прыгнуть на снег.
      - Потом расскажу, - широко улыбнулся Алёша и побежал в сторону ангара. - Удачи тебе!

      ***

      - Весь мир нельзя спасти, - как обычно дрожала тёмная фигура Светлого Отца на экране арены. - Мы пытаемся сохранить каждый клочок земли, данной нам Господом в незапамятные времена - от варваров, извративших свою сущность, продавших первородство за сиюминутные развлечения. Наши бойцы как монахи, сражаются чтобы искупить наши грехи и очиститься в борьбе. Они верят как и мы все в приход Конца, они как и мы боятся его и они просят у Господа сил в вечном поединке.
      Трибуны зашумели.
      - У моей дочери сегодня первый бой, - объявил Отец. - Приветствуйте её не криком, а молитвой за её душу.
      Трибуны успокоились.
      Светлая Мать прокашлялась в микрофон и запела гимн Благовеста: "Верить, бояться и молить о помощи". Пронзительный тонкий голос шевелил даже самое циничное сердце. Когда Лида слышала пение ей становилось жаль, что ничего хорошего про Маму больше сказать было как-то нельзя.
      Наконец, слово взяла Цубаса Спенсер, стоя на импровизированной сцене на спине чёрного Альфонса.
      - Ты дрянь! - крикнула она в микрофон.
      Зрителей из Кодзи не было трибунах, все они сидели дома и смотрели через сеть.
      - Мать-потаскуха купила тебя чтобы выпрашивать мелочь, - кричала она. - За сколько, кстати?
      Трибуны возмущались.
      - Да ты и сама попрошайка. Целая нация попрошаек, - бесновалась Цубаса. Метадоновые татуировки на её лице будто светились ярче чем прежде. - Вы всё вечно просите у своего бога и страшитесь сделать что-то не так, боясь нарушить прежний порядок вещей. Бережёте чистоту своей природы, хотя самим стоило бы умыться. А я просто беру то, что я хочу. Дерево расцветает и раскидывает ветки с листьями во все стороны. Более слабые растения умирают в его тени. Я - такое дерево. Довольство и сила, а не глупый страх перед тем, чего нет.
      Рядом с ней встали музыканты и заиграли на электронных инструментах именную композицию "Довольство и сила". В Благовесте считали её гимном Федерации, хотя у Кодзи не было ни официальной символики, ни единого руководства. Из артустановок в спине Альфонса вылетели со свистом яркие тепловые ловушки. Альфонс тоже строился для войны, как и Косогор. Он был меньше, но проворнее. Разогретые плазмой когти на пальцах могли расцарапать любую броню. Из головы торчали антенны разной длины, похожие на поднятые кроличьи уши.
      Прилетел судейский вертолёт.
      - Косогор-3 представляет Благовест, - раздалось из громкоговорителей на нём. - Выступает против... Альфонса, Федерация Кодзи. Победитель получает... полуостров Камчатка, до параллели шестьдесят. Готовы? Начали!
      Пилоты напряглись. Машины встрепенулись и поднялись.
      Альфонс осторожничал, старался не подходить близко. Лида не ожидала такого. Первый контакт - небольшая царапина от плазменного резака. Второй - тоже.
      - Что ж, она использует старую тактику, - говорил по связи Джованни. - Попробуй выждать момент и схватить левой рукой, а правой выстрелить.
      Альфонс стал агрессивнее и провёл несколько ударов в грудь Косогора, хорошенько расшатав всё там внутри, но не причинив особого урона. Кабину всё же растрясло и кое-где образовались щели в перекрытиях.
      Лида потянулась чтобы сделать захват, но не успела.
      - Давай ещё раз, подпусти его ближе, - советовал Джованни.
      В следующий раз ей удалось. Альфонс был зажат в смертельные железные объятия. Толпы на трибунах галдели, ожидая скорую победу.
      - А теперь наводи и жми! - крикнул Джованни. - Пусть его расплющит!
      Косогор весь заскрежетал, не выпуская Альфонса. Он убрал правую руку и начал было сгибать её в локте, пока Лиду не пронзила боль. Густая и тёплая жидкость полилась через штанину комбинезона наружу и забилась у щели под приборной доской. Лида дрожала, но держалась, не выпуская Альфонса из левой руки. Она вложила всю свою волю чтобы дотянуться до колпака на доске, отщёлкнуть его и что есть мочи хлопнуть по кнопке.
      Тяжёлые капли упали на провода с разодранной изоляцией и сделали короткое замыкание, когда Лида нажала на кнопку.
      Альфонс шмыгнул вниз и отпрыгнул назад. Он лишь притворялся что не может выпутаться.
      Замки, сцеплявшие кулак с кистью, не раскрылись и рука Косогора взорвалась. Кабина сдержала взрывную волну, но Лида испытала тяжёлую перегрузку. Ноги пошатнулись и машина упала на спину.
      - ...судьи единогласно приняли... - слышала Лида где-то далеко.
      - Папа... Позовите Папу... - сказала она, теряя сознание.
      - Его нет, - вздохнул Джованни. - Он улетел в столицу и просил не беспокоить. Его не было и он не подал ей руку, чтобы вытащить из обломков.